Имперский вояж

Корд, пожалуй, единственный, кто не разделял восторги чужестранцев, заметив, что подобная долина для любого пенистого — мрачный круг ада.

— Ну, я не знаю, — возражал принц. — Лично мне здесь нравится. Я очень люблю горы: они раскрывают душу планеты — конечно, если ты знаешь, что ищешь.

Тьфу, — фыркнул Корд. — Чем это место так приятно для людей? Пищи нет, жуткий холод, сухость, как после пожара. Тьфу!

— На самом деле, — не соглашался Роджер, — для геологии это просто находка.

— Что такое “геология”? — спросил шаман, направляя копье в сторону скал. — Дух камня? Или что?

Теперь уже Роджер не выдержал и засмеялся. Он уже сдернул с головы свой шлем и с наслаждением оправлял волосы. Завязав их пучком, принц стал выглядеть гораздо симпатичнее. Однако вопрос мардуканца его заинтриговал.

— Это скорее изучение скал. Во время учебы в колледже меня очень интересовала геология. — Роджер вздохнул и поглядел на неотступно следовавших за ним телохранителей. — Если бы я не был принцем, то, наверное, стал бы геологом. Бог не даст соврать, я всегда этим увлекался.

Корд рассматривал его какое-то время.

— Рожденные вождями не могут быть шаманами. А шаманы, в свою очередь, не могут стать охотниками.

— Почему бы и нет? — возмутился Роджер, неожиданно потеряв контроль над ситуацией и замахав руками в сторону плетущихся сзади людей. — Я просто никогда не просил об этом! Если я захочу… я… ну… я не знаю, что бы я сделал. Но все равно было бы по-моему! Не будь я его королевским высочеством принцем Роджером Рамиусом Сергеем Александром Чангом Макклинтоком!

Корд с высоты своего роста поглядел пару секунд на макушку головы юного вождя, видимо, решаясь на что-то, затем выхватил из-за пояса нож. Тут же синхронно щелкнули несколько затворов — полдюжины ружей нацелились на Корда. Не обратив на это никакого внимания, туземец подкинул нож вверх, поймал его за длинное лезвие и ощутимо стукнул принца кожаной рукоятью по голове.

— Ох! — Роджер схватился за голову и с испугом взглянул на мардуканца. — Зачем ты это сделал?

— Прекрати вести себя как ребенок, — серьезным тоном произнес шаман, по-прежнему игнорируя наставленные на него стволы. — Некоторые рождаются великими, другие — ничтожествами. Никто не способен выбирать, кем он должен родиться. Причитать же и хныкать по этому поводу впору только капризной бабе, а не величайшему мужчине всех народов! — При этих словах мардуканец опять подбросил нож в воздух и, поймав, убрал его в ножны.

— Так, — прорычал Роджер, потирая ушибленное место. — Основное, что я уяснил, — то, что мне следует начать действовать как истинному Макклинтоку! — Он потрогал ушибленное место и слегка испачкал пальцы в крови. — Эй! Ты пустил мне кровь!

— Ты опять плачешь, словно дитя, — сказал шаман, постукивая пальцами по одной из своих нижних конечностей. Его рука заканчивалась широкой ладонью с двумя разными по форме пальцами и явно служила в основном для поднятия тяжестей, а не для какой-либо более тонкой работы. — Пора мужать! — добавил он.

— Знать геологию весьма полезно, — мрачно заметил Роджер.

— Как? Зачем это нужно вождю? Вождь должен изучать своих врагов… или своих союзников. Не так ли?

— А ты знаешь, к примеру, что это такое? — упорствовал Роджер, показав рукой на угольный пласт.

Корд опять постучал своими пальцами в знак согласия.

— Скала, которая горит. Еще одна причина, чтобы покинуть эти сатанинские холмы. Подожгите эту скалу — и вам мало не покажется!

— Но это прекрасное сырье с точки зрения экономики. Его можно добывать и продавать.

— Прекрасное для фарстоковских “чертовых наседок”, я думаю, — Корд опять засмеялся, — но не для Народа.

— Вы что же, ничем не обмениваетесь с вашими “чертовыми наседками”? — спросил Роджер.

Корд ненадолго замолчал.

— Ну почему? Бывает. Но, в принципе, в торговле нет необходимости. Народу не нужно ни их золото, ни прочие товары.

— Вы уверены в этом? — Роджер задрал голову вверх, встретившись глазами с Кордом. Принц считал, что этим жестом он выразит сомнение на мардуканском языке.

— Да, — уверенно ответил Корд. — Народ совершенно свободен от любых обязательств. И племя их не связывает, и они к племени не привязаны. Мы — единое целое.

— О-хо-хо… — Роджер осторожно снова натянул на голову шлемофон. — Однако эта ручища навредила мне. Эй, доктор, залечите рану.