Наёмник

Ближайший молчал.

— Готовьте флот, ― тихо проговорил Высший. ― Весь флот Свободных. Все корабли, сколько их есть, должны будут выступить к Анкору. Звезда будет уничтожена, и в пламени погибнут и Лабиринт, и те несчастья, которые он несёт.

— Высший... ― едва слышно произнёс Ближайший. Ему показалось, что пол под его ногами качнулся.

— Таир начинает войну против Лабиринта, ― громко объявил Высший.

— А люди?..

— Таир начинает войну против людей, ― так же громко объявил Высший и взгляд его сделался жёстким. ― Таир начинает войну против Межзвёздной Империи Людей!

— У них будет много союзников, ― Ближайший напомнил Высшему его же недавние слова.

— Таир начинает войну против галактики, ― еле слышно ответил Высший, снова прикрывая глаза. ― Таир начинает войну против Вечных...

Глава четвёртая.

ЛАБИРИНТ

С рассветом группы, находившиеся у ворот Лабиринта, начали подавать признаки активности. Та большая группа ― с двумя вооружёнными «Драконами» альгатирейцами ― перебралась поближе к воротам и все с нетерпением ожидали восхода. И едва над горизонтом возникла ослепительная полоска поднимающегося Анкора, группа в полном составе направилась к воротам.

Проводив их взглядом, Кирк подумал, насколько сильно им самим будут мешать в Лабиринте бесполезные бластеры. Но не бросать же их тут ― оставишь, а как потом возвращаться на «Звезду Победы»?

Ещё одна группа вошла в Лабиринт. Потом ещё одна. Теперь из оставшихся ближе всех к воротам находилась группа Кирка.

— Пошли, ― приказал Кирк, поднимаясь на ноги и направляясь к воротам.

Лабиринт, подумал Кирк, делая шаг в овальное отверстие в радужной пелене защитного экрана. Лабиринт...

Первое, что они увидели, ступив в пространство Лабиринта, была птица. Громадная тёмно-серая птица, покрытая широкими, плотно прилегающими к телу перьями. Она сидела на куче неопрятного тряпья метрах в двадцати от них и с любопытством глядела на неожиданных гостей своими маленькими зелёными глазами, слегка склонив набок голову.

— О! Птичка! ― радостно воскликнул Партиони. ― А говорили, тут жизни нет!

Птица расправила большие ― метра три в размахе ― крылья, затем сложила их за спиной, выгнула шею, несколько раз клюнула кучу тряпья, на которой восседала, и широко раскрыв клюв задрала его вверх, проглатывая какой-то окровавленный комок. В клюве птицы отчётливо были видны острые зубы, а на крыльях Кирк успел заметить обрамление, в виде коротких и хищно изогнутых когтей, перемазанных чем-то тёмно-красным.

— Тьфу, гадость какая! ― поморщился Партиони.

Только сейчас стало понятно, что это за куча тряпья, на которой устроилась птица. И только сейчас они заметили рядом с этой кучей длинное копьё, которое не помогло его владельцу избежать своей участи.

Неизвестно, послужила ли эта птица причиной смерти человека (или чужого ― теперь уже не разобрать), или же она просто воспользовалась обстоятельством, но зрелище было отталкивающее.

— Пошли, ― тихо сказал Кирк. ― Нужно найти какое-нибудь укрытие, где мы сможем поговорить...

— Вон там, ― Тенчен-Син махнул рукой вдоль улицы, ― через триста метров будет дом, в котором я уже останавливался. Там безопасно.

— Если там сейчас свободно, ― проворчал Рогов.

— Там будет свободно, ― нехорошо усмехнулся Тенчен-Син и вопросительно посмотрел на Кирка.

— Пошли, ― решил Кирк, и Тенчен-Син, кивнув, зашагал в указанном направлении.

Кирк впервые оказался в Лабиринте. То, что тут называли улицами, действительно было похоже на самые обыкновенные улицы в каком-нибудь городе на планете индустриального типа. Мостовая была вымощена прямоугольными плитами, плотно подогнанными друг к другу. Стены домов облицованы такими же плитами, но гораздо меньшего размера. Сами же дома были в основном двух― и трёхэтажные, хотя где-то впереди и можно было разглядеть возвышающиеся над городом колонны более высоких зданий. Окна в домах были застеклены... когда-то. Сейчас оконные провалы щерились осколками запылённых стёкол, и Кирк вдруг подумал, что этот город очень похож на человеческий. Невозможно было отвязаться от мысли, что его строили не люди, а Предтечи... Впрочем, что мы знаем о Предтечах, подумал Кирк. Может быть, они не очень-то и отличались от людей?..

Силового поля защитного экрана видно не было ― изнутри оно казалось прозрачным ― и восходящий Анкор заливал своими алыми лучами всё вокруг. Дальше, километрах в двух отсюда, над домами бугром торчал радужный пузырь силового поля второй зоны, куда теперь и предстояло идти.

Дом, куда привёл их Тенчен-Син, располагался прямо за поворотом, на пересечении внешней улицы и узенького переулка, уводящего вглубь первой зоны. Входная дверь ― массивная, тёмного и неопределённого цвета ― была закрыта и к ней вели несколько обыкновенных ступенек. А на ступенях лежали останки двух скелетов, человеческого и альгатирейского ― Кирк узнал чужого по вытянутому черепу. Среди выбеленных временем костей ржаво темнели две коротких толстых стрелы.

— Стойте! ― громко произнёс Тенчен-Син.

Он осторожно приблизился к двери, присел на корточки и приподнял каменную плиту на нижней ступени. Затем кассилианин запустил руку в образовавшееся отверстие и что-то с усилием там повернул. Послышался скрежет, затем раздался глухой звук удара и Тенчен-Син облегчённо улыбнулся.

— Теперь всё в порядке, ― заявил он, опуская плиту на место. ― Можно идти.

Он первым поднялся по ступенькам и широко распахнул дверь. Из тёмной пасти дома пахнуло жаркой сыростью и затхлым воздухом.

— Надо же, а?! ― покрутил головой Партиони. ― Наша ящерка научилась управлять ловушками Предтеч?!

— Эта ловушка была создана не Предтечами, ― проворчал Тенчен-Син. ― Это моя собственная ловушка, чтобы оградить дом от любопытных обезьян... и прочих низших тварей, ― Тенчен-Син бросил недовольный взгляд на скелет альгатирейца, ― которые вообще непонятно, от кого произошли...

В доме оказалось жарко и темно, воздух был застоявшимся, с сильным запахом плесени и тлена.

— Тут безопасно, ― сказал Тенчен-Син, чем-то громыхая в дальнем тёмном углу.

— Да уж, безопасно... ― поморщилась Тас-Кса-Сит. ― Пахнет отвратительно... И не слышно ничего...

Тенчен-Син несколько раз чем-то стукнул, и в углу вспыхнула искорка пламени. И через минуту кассилианин вышел на середину комнаты, держа в руках ярко горящий факел.

— Здесь безопасно, ― повторил он, втыкая факел в трещину между каменными плитами пола. ― И здесь есть оружие...

— Толку-то с него, ― буркнул Рогов. ― С оружия этого... В Лабиринте...

— Здесь есть нужное оружие, ― возразил Тенчен-Син, направляясь вглубь комнаты.

Комната была небольшой, окна оказались наглухо закрыты (а может быть, даже заколочены), на полу лежал толстый слой пыли и песка. Звуки и голоса в доме звучали глухо, неестественно.

— Здесь мы можем оставить бластеры и взять с собой то, что пригодится в Лабиринте. Держи, командир, ― Тенчен-Син протянул Кирку что-то непонятное ― какое-то смутно знакомое приспособление, о значении которого Кирк догадался не сразу.

— Что это? ― нахмурился Кирк и вдруг понял: ― Арбалет?! Вот, чёрт!

— Арбалет, ― подтвердил Тенчен-Син. ― Единственное полезное устройство, до которого додумалась раса голых обезьян за всю свою историю...

— А рыцарских доспехов у тебя нету? ― полюбопытствовал Партиони.

— У меня тут много чего есть, ― уклончиво ответил Тенчен-Син.

Он вытащил из шкафа небольшую сумку со стрелами, и ещё один арбалет.

Кирк внимательно разглядывал незнакомое устройство. Чёрт его знает, как из него стрелять, подумал он. Никогда не держал в руках.

— Командир, давай, я его возьму, а? ― предложил Партиони.

— У тебя получится? ― саркастически спросил Тенчен-Син.

— Если получается у ящерицы, почему не должно получаться у обезьяны?! ― пожал плечами Партиони. ― Обезьяны, они тоже, знаешь ли, не дураки... Давай, командир!