Омега

Скай покачал головой. Кто бы мог подумать?

Эмма была астрофизиком. Когда Скай предупредил, что не слишком разумно с ее стороны выходить за того, кто на месяцы улетает на сверхсветовике, она сказала: «Отлично, мне вообще-то нужен высокий блондин, прощай». Тогда он постарался исправить ситуацию: я, мол, шучу, просто не хочу потерять тебя, хотел убедиться, что ты понимаешь, на что идешь.

Почти два года они добивались совместного задания на «Хеффернане», но все-таки настояли на своем, во многом благодаря тому, что Академия стремилась заботиться о своих капитанах.

Теперь оба стояли на мостике, впервые за эти годы переживая миг опасности. К счастью, опасность была далеко, но добавляла остроты событию.

– «Аякс» приблизился на четыре километра, – сообщил Билл. – Контакт через одиннадцать минут.

Им был виден направляющийся к шипастой поверхности «Аякс», похожий на насекомое с вытянутыми ножками и крылышками.

– Это сработает? – спросил Скай.

– Если мы угадали, «Аякс» вычислит частоту объекта и воздействует магнитной петлей. Этого должно хватить. Если нет, он начнет резать его лазерами. Так или иначе... да, я думаю, у нас получится.

Скай вслушивался в различные шумы, производимые системами корабля: шепот, вздохи, щелчки и постоянное фоновое мурлыканье двигателей, несущих «Хеффернан» со все большей скоростью.

Порой возникали разговоры об отставке: Эмма бы работала дома; возможно, они завели бы ребенка, как всегда собирались. Сложно обзавестись потомством, когда все время болтаешься в этой жестянке. Виртуальные пляжи хороши для взрослых, но ребенку нужен настоящий песок.

Эмма, угадав его мысли, кивнула.

– Настала пора для чего-то нового? – предположила она.

– Не знаю, – неуверенно проговорил он.

– Так и есть, Скай. Где еще мы будем так нужны?

Он не мог обнять ее – из-за ускорения. Поэтому он дотянулся и взял ее за руку.

– Пять минут, – предупредил Билл. – Мы готовы по команде совершить прыжок.

На одном из экранов было облако, снимаемое телескопами. Скай подумал: «В облаках есть своя утонченная красота. Но не в этом – это было слишком темным, на него падало мало света».

Однако освещенные солнцем они действительно поражали . Скай улыбнулся нечаянному каламбуру.

Эмма не могла этого понять. Она считала облака воплощением враждебности. Доказательством того, что во вселенной существуют демоны. Конечно, не сверхъестественные силы. Что-то гораздо худшее, что-то реально существующее, оставившее следы среди звезд, создавшее мины-ловушки и отправившее их убивать других.

Она выросла с убеждением, что зло непременно приравнивается к глупости. Символ этой идеи воплотился в том, что сверхсветовики не имели оружия и никому (кроме писателей-фантастов) не приходило в голову установить на межзвездном корабле орудие.

Это был прекрасный миф. Но миф, не более.

– Две минуты. – Билл любил обратный отсчет. На вспомогательном экране было его изображение, он сидел в кресле, все еще надежно упакованный в свой костюм, с опущенным щитком шлема.

– Билл, будь готов смыться, если потребуется.

Уверенности, что у всех ежей одинаковый уровень энергии, не было.

– Мы начеку и готовы к отходу. – Биллу нравилась официальная терминология. Иногда он признавался: жаль, что жизнь звездного корабля такая мирная. Временами он с тоской говорил о рейсах против инопланетных монстров, намеренных уничтожить цивилизацию, осадить Берлин и все такое. (Скай никогда не знал точно, шутит Билл или нет.) ИИ не хватало пиратов и преступных сообществ, прячущихся в тени облака. Облака в сотни световых лет в поперечнике, облака, рядом с которым Омега выглядела бы клочком тумана на летнем ветру.

Билл, этот Билл, был склонен к поэзии. Иногда он перебарщивал, но, казалось, он действительно пылает страстью к цветам, закатам и ветру в деревьях. Это, конечно, была только видимость. В действительности Билл не знал, что это, а если верить инструкции, даже не обладал самосознанием. Кроме того, хотя все ИИ Академии были совместимы и многие считали, что на самом деле существует только один ИИ Академии, который просто иногда теряет контакт с одной из своих частей, Скай знал, что на каждом корабле был свой Билл. Иногда он был сдержанным и церемонным, редко появлялся на экранах да и тогда, как правило, в белой форме; на других кораблях, например, на «Квагморе» (который Скай пилотировал пару раз) Билл был молодым, энергичным, предпочитал спортивный костюм с эмблемой корабля на плече и всегда выражал свое мнение. ИИ «Хеффернана» был склонен к философии, иногда сентиментален, цитировал Гомера, Мильтона и Библию. И, похоже, обожал мелодрамы.

Скай был одним из немногих пилотов Академии, кто считал, что во вселенной действует Божественная сила. Однажды он слышал, как Хатч говорила, что понятие Бога сложно принять из-за непостижимых размеров космоса. Ричард Фейнман так прокомментировал это: «Сцена слишком велика». Зачем создавать что-то настолько огромное? Зачем создавать такие далекие пространства, свет из которых никогда не достигнет Земли?

Но именно по этой причине Скай верил. «Сцена огромна и превосходит всякое понимание. Ошибкой в рассуждениях Хатч, – думал он, – было предположение, что человеческая раса – пуп мироздания. Что мы те, ради кого все это затевалось». Сам Скай подозревал, что Создатель сделал все таким большим только потому, что Ему просто нравилось творить. Так поступают все творцы.

– Двадцать секунд, – сказал Билл.

Скай видел, как движется модуль. Еж медленно вращался: один оборот за тридцать семь минут. Другие вращались с иной скоростью. Это зависело от гравитационных полей, через которые они проходили.

– Десять.

Модуль приблизился и прислонился к одной из 240 граней объекта.

– Контакт.

– Очень хорошо, Билл.

– Спасибо, сэр. – ИИ перевел взгляд на Эмму.

– Билл, – приказала она, – пусть «Аякс» продолжает.

– Продолжаем. – И через мгновение: – Фиксация.

Магнитные защелки сцепились. Существовала вероятность, что этого хватит, чтобы еж сдетонировал, но Эмма так не считала. Если бы объект был так нестабилен, он бы давным-давно взорвался. Объекты в межзвездном пространстве подвергаются бомбардировке частицами и гравитонами... или как их там.