Воины Света. Тайна Кранга

— Нет. Это приманка для тебя. Я не должна была бы интересоваться этим, а ты не должен был говорить мне, а если бы и сказал, то не смог бы убедить пойти. Нет, я уверена, что западня рассчитана на тебя. Молодец! Ты гораздо умнее, чем показался с первого взгляда.

К их удивлению, адрес Эдо Ефрема быстро нашелся в телесканере. Жил он совсем недалеко. Хан хотел сначала позвонить ему, но Лизендир настаивала на крайней осторожности. Он согласился, и они двинулись в путь. По дороге Лизендир бегло комментировала недостатки городов людей, отмечала места, где, по ее мнению, следовало бы создать укрепления, необходимые во время уличных боев. Она была весьма сведуща в этом вопросе. Хану было не по себе, когда она хладнокровно рассуждала об этом.

Когда они подошли к дому, где жил Ефрем, она остановилась и задумалась. Затем спросила:

— Если ты собираешься нанести визит кому-либо, как ты это делаешь?

— Вхожу в подъезд, сажусь в лифт, затем встаю перед дверью и говорю, кто я. Если получаю разрешение, вхожу.

— Здесь есть лестница?

— Да.

— Тогда поднимемся по ней.

Когда они оказались на нужном этаже, Лизендир предупредила:

— Позвони, только держись как можно дальше от двери.

Хан сделал так, как она потребовала: позвонил, затем резко рванулся назад. Она схватила его за руку. Хан удивился — у нее была мягкая холодная женская рука, в ней совершенно не ощущалось сверхъестественной силы. Пальцы ее узкой ладони держали его за руку без напряжения, но Хан понимал, что вырваться не может.

Приятный голос произнес:

— Пожалуйста.

Дверь бесшумно отворилась. Хан двинулся было вперед, но Лизендир потянула его обратно не слишком ласково. Он посмотрел на нее. Девушка приложила палец к губам, показала на глаза, на лоб и повертела пальцем. Хан понял смысл сигнала: молчи, слушай и смотри.

Лизендир подошла к двери, легла на пол и просочилась — невозможно было подобрать другого слова для обозначения ее движения — в дверь. Затем она приподнялась и сделала легкое движение рукой. Тотчас же в комнате послышалось шипение, и о стену коридора что-то ударилось с мягким звуком. Хан подошел к ней, но Лизендир тихо сказала:

— Нет. Стой на месте!

Прошло несколько долгих минут. Лизендир лежала, распластавшись на полу. Повторилось шипение и мягкий удар. Девушка легким движением поднялась на ноги и метнулась в комнату. Вскоре Хан услышал ее голос.

— Теперь можешь войти!

Он осторожно шагнул. Лизендир стояла против двери с пистолетом, которого Хан никогда не видел. Он был отлит из одного куска темного тяжелого металла. Шипение слышалось в корпусе пистолета. Ствол был длинный и узкий, расширяющийся на конце наподобие башмака.

Возле стены лежал труп.

— Это дьявольская штука, — сказала Лизендир. — Спусковой механизм был соединен с дверью. Он приводится в движение таймером. Правда, я не смогла найти здесь ни радара, ни соника.

Она показала маленькое отверстие в дуле.

— Я уже разрядила его. Пистолет стреляет с помощью газа маленькими ампулами из материала, растворяющегося в теле. В ампулах — сильнодействующий яд. Это ужасное оружие, но, к счастью для нас обоих, оно пригодно для стрельбы только на небольшие расстояния.

Девушка открыла магазин пистолета, достала оттуда тонкую прозрачную иглу и положила на стол, чтобы Хан мог рассмотреть ее. Он протянул руку, но Лизендир остановила его:

— Не нужно. Это опасно. Может сработать от прикосновения.

Хан кивнул и повернулся к трупу.

— Нет, — сказала она. — Возможно, он тоже попал в ловушку. От него мы ничего не узнаем. Можем вызвать полицию прямо с корабля, хотя лучше было бы позвонить Хетрусу. Во всяком случае, нам нужно поскорее убраться отсюда. Я чувствую опасность. Эта комната вся наполнена ловушками.

Они осторожно вышли.

— Может, взять с собой пистолет? Он может пригодиться.

— Возьми, если хочешь. Но не проси, чтобы я прикоснулась к нему еще раз. Потом все объясню. Но не здесь. Нам надо торопиться. Кто-то хотел заманить тебя в эту комнату. Или чтобы убить, а может, чтобы обвинить в убийстве.

Хан согласился с ней, сунул в карман пистолет, и они быстро покинули квартиру.

II

Все время, пока они добирались до космопорта, Лизен-дир была в напряжении. Она не смогла полностью расслабиться, даже когда взлетел корабль. Перед взлетом она тщательно осмотрела все помещения, проверила отсеки, трапы, но только через несколько дней сказала, что Палленбер чист. Хан согласился с ней, хотя в душе сомневался. В свете того, что произошло, это казалось маловероятным.

Однако он был занят все эти дни, проверяя и рассчитывая провизию, товары для торговли, оценивая состояние оружия. Несколько раз он выходил на связь с Хетрусом. В результате они узнали, что в квартире оказался труп Ефрема. Что касается лера, то о нем ничего не удалось выяснить, как и о западне, устроенной в квартире, хотя Хетрус проделал большую работу. Леры, которые присутствовали во время беседы, тоже ничего не знали.

Тем временем корабль вошел в субпространство. Хан установил курс, и пошла обычная работа. Было решено, что один из них будет бодрствовать во время полета. Лизендир не была в восторге от того, что ей пришлось учиться управлять кораблем, но она перенесла это стоически, даже согласилась разбудить Хана, если произойдет что-либо необычное. Для этого ей пришлось поступиться своим высокомерием. Хан, разумеется, не ожидал, что потребуется его вмешательство, но осторожность никогда не помешает.

— Интересно, — подумал он, — как она будет будить его, если возникнет необходимость. Может, она использует свое искусство, после чего он уже будет не в состоянии что-либо сделать. Да нет! Вряд ли она пойдет на это без особой причины. Будет действовать в полном соответствии с общепринятыми правилами общения.

Однако через несколько дней он выяснил то, что его волновала. Была его очередь спать, но он проснулся раньше, лежал в полусне в своей каюте и вдруг ощутил, что здесь находится кто-то еще. Он лежал и ждал. Через некоторое время, которое показалось ему вечностью, Лизендир наклонилась и мягко, почти нежно, положила ему руку на плечо. Хан почувствовал слабый запах. Это был запах ее, а не ароматических веществ. От него кружилась голова. Он кивнул, стараясь сделать вид, что спал и она разбудила его. Хан надеялся, что она ничего не заметила.

— Уже пора?

— Нет. Я разбудила тебя раньше. Мне стало скучно и захотелось поболтать. Мы не приспособлены для одиночества, понимаешь?

— Да, да, конечно. Я чувствую то же самое. Но не хотел тревожить тебя.

Это был намек на ее высокомерие. Если она и поняла его, то не обратила внимания.

— Хорошо. Буду ждать тебя в рубке.

Она повернулась и вышла так же бесшумно, как вошла. Хан в очередной раз восхитился ее грацией. Сначала он не замечал ее совсем, но время шло, и легкость, бесшумность ее движений все чаще привлекали его внимание. Она двигалась без всяких видимых усилий, как течет ручей среди стволов деревьев. Хан понимал, что такие движения отрабатывались многими поколениями.

Мысли Хана потекли дальше. Это была вовсе не такая девушка, с какими он имел короткие, ни к чему не обязывающие связи. У Лизендир были женственные соблазнительные формы, в чем он имел уже возможность убедиться, хотя ее одежда должна была это скрывать. Но на самом деле она намекала, возбуждала эротические желания. Он был уверен, что с точки зрения леров она была хороша, молода, соблазнительна. И, конечно, легко доступна — разумеется, при обоюдном желании. Однако для него все обстояло совсем не так.

Хан прервал себя. У него были сильные подозрения, что в этом плане ему с Лизендир ничего не светит. Он не знал, может ли что-нибудь быть между ними, эмоционально или физически. Сексуальность леров была хорошо известна людям, но о связях леров и людей говорили редко. А те немногие рассказы, которые он слышал, носили отпечаток детских выдумок. Ведь воображение детей, особенно в области сексуальных отношений, совершенно оторвано от реальности. Хан оделся, причесал бороду и направился в рубку. Одна из стен комнаты, самая большая, была экраном преобразователя, на котором высвечивалось реальное пространство, хотя в это время корабль двигался в субпространстве. Преобразователь мог перестраиваться в широком диапазоне частот и сейчас был настроен под спектр зрения леров. Рубка освещалась только свечением экрана и других приборов. На экране была видна тьма космоса, усыпанная звездами, которые в углах экрана заметно перемещались. Лизендир сидела в кресле пилота и смотрела на открывающееся перед ней зрелище. Если она и заметила Хана, то не подала вида.