Проблема всей жизни (СИ)

— Что дала проверка комсостава по вашему ведомству, полковник Литц?

— Я точно не знаю, но никто, кроме Уошингтона, не получал доступа к его терминалу. Если майор действительно в это время был недееспособен, то…

— Слова "если" и "не знаю" в армии произносят глупцы, невежды или занимающие не свое место.

Генерал произнес это вполне спокойно и вроде как даже не обращаясь лично к представителю Особой комиссии, но Литц тут же сбился и сжал зубы.

— Мне неприятно слышать от вас вопросы и предположения вместо ответов, полковник, — продолжил Джеймс. — Вы отвечаете за идеологическую подготовку людей и при этом находите возможность удивляться их безобразному поведению. Вас, Морриссон, это не касается, бордель вне гарнизонной ответственности. Но все же отметьте себе на будущее.

Мулат кивнул, а генерал снова переключился на особиста.

— А вам я даю сутки на создание плана по исправлению морального облика офицеров.

— Да, но…

— Ваши вопросы, равно как и ответы, я выслушаю через сутки, в личной беседе. Прошу быть готовым.

Литц замолк. Спорить с генералом было бесполезно, безобразие в борделе действительно лежало ржавым пятном на значке Подкомиссии. Том самом значке, что сейчас приколот к мундиру особиста.

— Итак, — подвел промежуточный итог Джеймс, — наш округ не только разлагается изнутри, но и не способен противостоять внешней агрессии. Я это говорю со всей уверенностью, переходя ко второму пункту повестки.

Генерал пролистнул флекс, взглядом пробежал по странице и поднял голову.

— Отчет электронщиков. Полковник Лесли, я вас слушаю.

Лесли заведовал киберслужбой округа, а также всей тактической связью. В его ведении находилась система оперативного киберуправления войсками, а также все информационные потоки.

— Мои парни вывернули наизнанку все серверы и прошерстили мелким гребешком все микросхемы. Внутренних атак не было, это не саботаж.

Кое-кто из присутствующих вздрогнул. Слово "саботаж" на заседаниях оперативного штаба доселе не звучало.

— Ребята шесть часов ковырялись с логами, — продолжал Лесли, — но ничего не нашли. Тогда мы отвинтили от логов протоколы обращений к службам нашей сети и отдали их на разбор АНБ. У нас еще с прошлого месяца висит в запасе два часа аренды их суперкомпа.

— И? — генерал внимательно слушал своего бывшего однокурсника.

— И эта железка откопала старый-старый механизм псевдоавторизированного доступа. В общем, я в заднице, генерал. С самого запуска обновленной оперативной системы в заднице. Там такая дырень в защите, что можно не то что голову, а субмарину протащить. С поднятыми гиперскопами.

По залу пронесся удивленный рокот. Все присутствующие были уверены в неуязвимости новой системы оперативного управления. Тем более от внешней атаки.

— Дыра заделана? — спросил генерал.

— Да, замуровали сразу же как получили отчет от АНБ. Извини, Джош. Рапорт об отставке я тебе утром отправил, не видел еще?

— Видел, конечно, — сказал Джеймс. — Но хотел, чтобы о своей профессиональной состоятельности ты сообщил сам, и не только мне, но и остальным офицерам.

Лесли пожал плечами. На мнение остальных офицеров ему было плевать и раньше, а уже теперь, когда будущее в киберслужбе покрывалось сетью трещин буквально на глазах — и подавно. С полковничьими нашивками он попрощался еще до того как отправить логи на проверку в АНБ. Как нутром чуял.

— Конечно, никакой информации о том, кто ломал нашу сеть?

Киберсвязист лишь улыбнулся. Если бы он знал хакера, он бы сказал сразу. Не дожидаясь совещания.

— Итак, господа, — сказал генерал, — поздравляю вторично. Неизвестный хакер зашел в нашу систему управления и взял напрокат взвод десантников. Именно так я это вижу. Именно так я доложу начальству в штабе округа.

Джеймс оглядел подчиненных. Почти все с кислым выражением лица, даже те, кто ни в коей мере не виноват в случившемся. Но все знают, что инцидент привлечет федералов как мух на дерьмо. Слетятся строгие мужики в черных костюмах, наводнят своими, простигосподи, агентами все базы Тихоокеанского округа — что ни вдохнуть, не пукнуть втихаря: все запишут, зафиксируют, проанализируют и предоставят в отчетах наверх. О личной жизни в кругу прикормленных аборигенок и подпольной торговле с гарнизонного склада можно забыть надолго.

— Думаю, ни у кого нет сомнений, что третий и второй пункты сегодняшней повестки связаны друг с другом?

Сомнений не было.

— Тогда, прежде чем услышать ваши предложения по уже выслушанному, перейдем к первому пункту, самому важному.

Полковничий люд насторожился. Что может быть важнее прокола в сети оперативного управления войсками? Что может поспорить скандальностью с потерей взвода десантников? И ладно бы они еще погибли, так ведь сейчас послушно исполняют волю сторонних лиц, и не дай боже эти лица узкоглазые или родом из Сибири. Если так, то чистка комсостава неизбежна.

— Господа, прошу подписать заявление о конфиденциальности, — сказал генерал, и полковники с еще более кислыми лицами приложили пальцы к сенсорам своих планшетов.

— Извини, Джош, часом не о китайцах речь пойдет? — спросил связист.

— Да, речь пойдет о наших извечных друзьях из Поднебесной, — ответил генерал. — Но не только об этом. Есть вести и похуже.

Присутствующие в очередной раз за этот день изумились. Что может быть хуже китайской темы?

— Позавчера ночью были зафиксированы два старта космоатмосферного истребителя "Т6000". Это по поводу активности китайцев. А вчера вечером поступили данные от наших японских союзников — полностью уничтожен портовый город Касима.

В помещении застыло мертвое молчание. Кто-то уже готовился звонить родным — отправлять их в убежища невадской пустыни. Кто-то спокойно констатировал начало четвертой ядерной войны и обязательно последующий за этим Армагеддон-2. Кто-то просто никак не мог понять, как подобная новость осталась незамеченной пытливыми журналистами. Утренние теленовости по японской теме не проходились. И самое главное, какого черта китайцам понадобилось бомбить японский город?

— По имеющимся у нас сведениям, — продолжил генерал, — город накрыла волна локального прорыва Инферно. Оплоты Границ почему-то не справились с вторжением, и самураи потеряли около двухсот сорока тысяч человек за неполные четыре часа.

— Ну хорошо, а мы-то тут причем? — подал голос особист. Как и все остальные, он не знал, радоваться или печалиться от того, что самураев потрепали не китайцы, а враг куда более серьезный.

Генерал повернулся к полковнику Литцу и пристрелил его. Буквально. Взглядом из-под густых бровей.

— При том, полковник, что автоматические радары Касимы зафиксировали и опознали на рейде американский гиперглайдер "Хьюстон". То есть нашу сверхсовременную плавбазу "морских котиков". Ту самую, которую загадочный хакер взял у нас напрокат вместе с десантниками.

Минута напряженного молчания.

— Мы в полной заднице, — подвел итог полковник-мулат.

***

Я не помню, когда уснул. Честно говоря, не очень помню даже как уснул и где. Все, что случилось после Касимы, болталось где-то в подвале подсознания, да еще заваленное осколками бредовых воспоминаний. Понятия не имею, откуда они набежали, но чехарда в голове не унималась все время, пока я был в отключке. Какие-то странные люди в белых халатах, помещения, напоминающие кондитерскую фабрику: огромные машины посреди разве что не вылизанных до идеальной частоты цехов, стойкий, дурманящий голову аромат фруктовой карамели… Никогда не был на кондитерских фабриках, а вот поди ж ты.

Остатки сна, наконец, покинули голову. Я оторвал ее от подушки и огляделся.

Маленькая комната, комнатушка, можно сказать. Тускло-серые стены, облицованные пластиком. Напротив моей кровати еще одна, между ними небольшой столик как в железнодорожном купе. Напротив стола — дверь, опять же как в купейном вагоне. Только не раздвижная, а на массивных петлях. И очень серьезный замок с длинной-длинной рукояткой. В одну сторону от ручки красная стрелка с надписью "Open", с другой — такая же стрелка, но уже "Close". И какая-то наклейка посреди двери, на ней что-то по-английски, не разобрать.