Лаки Старр и спутники Юпитера

— О чем вы с ними говорили, сэр? — спросил Лаки.

— Вот о чем, член Совета. Я хочу, чтобы вы вернулись на Землю.

— Почему, сэр?

Говоря, командующий не смотрел на Лаки.

— У нас моральная проблема. Наших людей проверяли, и проверяли, и проверяли. И каждый раз ничего не находили, и каждый раз начиналось новое расследование. Им это не нравится, вам тоже не понравилось бы. Им не нравится то, что они постоянно находятся под подозрением. И я полностью на их стороне. Наш аграв-корабль почти готов, и сейчас не время тревожить моих людей. Они поговаривают о забастовке.

Лаки спокойно ответил:

— Возможно, ваши люди не виновны, но информация все равно уходит.

Донахью пожал плечами.

— Значит, она идет откуда-то еще. Должно быть… — он смолк, а когда заговорил снова, в его голосе звучало совершенно неуместное дружелюбие: — А это что?

Верзила проследил за его взглядом и немедленно ответил:

— Это наша v-лягушка, командующий, а я Верзила.

Командующий не обратил на него внимания. Напротив, он подошел к v-лягушке, глядя на заполненный водой аквариум.

— Она с Венеры?

— Да, — сказал Верзила.

— Я о них слышал. Но никогда не видел. Смышленая малышка.

Лаки почувствовал мрачное удовлетворение. Ему не показалось странным, что в середине самого серьезного разговора командующий вдруг начал восхищаться маленьким водным существом с Венеры. V-лягушка сделала это неизбежным.

Маленькое существо смотрело на Донахью черными глазами, раскачиваясь на стеблеобразных лапах и негромко щелкая клювом попугая. Во всей известной вселенной оно одно обладает уникальным приспособлением для выживания. У него нет защитного вооружения, нет никакой брони. Нет ни когтей, ни зубов, ни рогов. Клюв его может укусить, но даже этот укус не причинил бы никакого вреда существу большего размера.

Но лягушки свободно размножаются в покрытых водорослями океанах Венеры, и ни один из свирепых хищников океанских глубин их не тревожит. Просто потому, что v-лягушки способны контролировать эмоции. Они заставляют все другие формы жизни любить себя, относиться к себе дружественно, не испытывая никакого желания вредить. Так они выживают. И не просто выживают. Процветают.

Именно эта v-лягушка внушила командующему Донахью дружеские чувства, так что этот военный указал на нее пальцем и рассмеялся, глядя, как она склоняет головку и опускается на своих выдвижных лапках.

— Нельзя ли нам получить несколько таких для Юпитера-9, Старр? — спросил Донахью. — Мы очень любим животных. Животные нам напоминают о доме.

— Это не очень практично, — ответил Лаки. — V-лягушек трудно содержать. Им нужно находиться в насыщенной двуокисью углерода среде. Кислород для них ядовит. Это усложняет содержание.

— Значит, их нельзя держать в открытом аквариуме?

— Иногда можно. На Венере их так держат: там двуокись углерода дешева, да и лягушку всегда можно выпустить в океан, если ей станет плохо. Но на корабле или на безвоздушной планете нельзя постоянно выпускать двуокись углерода, поэтому закрытая система лучше.

— Ага! — Командующий выглядел слегка опечаленным.

— Вернемся к первоначальной теме разговора, — резко сказал Лаки. — Не могу согласиться с вашим предложением. У меня есть поручение, и я обязан его выполнить.

Командующему потребовалось несколько секунд, чтобы очнуться от чар v-лягушки. Лицо его потемнело.

— Я уверен, вы не понимаете ситуации. — Он неожиданно повернулся и посмотрел на Верзилу. — Возьмем, например, вашего товарища.

Маленький марсианин застыл и начал краснеть.

— Я Верзила, — сказал он. — Я уже говорил вам.

— Не такой уж верзила, — заметил командующий.

И хотя Лаки сразу положил руку на плечо маленького человека, это не помогло. Верзила закричал:

— Величина не снаружи, мистер. Мое имя Верзила, и я не меньше вас или любого другого человека, что бы ни говорила линейка. А если вы в это не верите… — Он яростно дергал левым плечом. — Отпусти меня, Лаки! Этот тип…

— Подожди минутку, Верзила, — попросил Лаки. — Узнаем, что хочет сказать командующий.

Донахью удивленно смотрел на разозлившегося Верзилу. Он сказал:

— Я не хотел обидеть вас своим замечанием. Простите, если я вас задел.

— Задели меня? — визгливо спросил Верзила. — Меня? Послушайте, я вам вот что скажу: я никогда не теряю голову, и как только вы извинились, дело забыто. — Он подтянул пояс и резко хлопнул ладонями по голенищам своих оранжево-зеленых сапог высотой по колено, которые являются обязательной принадлежностью каждого марсианского фермера и без которых ни одного фермера не увидишь на людях (разве что он наденет другие сапоги, еще более кричащие).

— Я хочу, чтобы вы меня поняли, член Совета, — Донахью снова обратился к Лаки. — У меня на Юпитере-9 тысяча человек, и все это сильные люди. Им приходится быть такими. Они далеко от дома. У них тяжелая работа. Они очень рискуют. У них здесь свой взгляд на жизнь, и нелегкий взгляд. Например, они подшучивают над новичками, и шутки эти не из ласковых. Иногда после таких шуток новичок не может встать и пойти домой. Иногда бывает ранен. Но когда он проходит через это, все в порядке.

Лаки спросил:

— Это официально разрешено?

— Нет. Но позволено неофициально. Людям нужно как-то отвлекаться, и мы не можем вызывать их вражду, вмешиваясь в эти розыгрыши. Хорошего работника сюда заманить трудно. Вы знаете, мало кто готов работать на спутниках Юпитера. К тому же посвящение помогает отсеять неприспособленных. Если человек не прошел посвящение, он и в других обстоятельствах подведет. Вот поему я упомянул вашего друга.

Командующий торопливо поднял руку.

— Не делайте ошибки. Я согласен, что он внутренне велик, способен и все что хотите. Но выдержит ли он то, что вас ждет? А вы выдержите, член Совета?

— Вы имеете в виду подшучивание?

— Это будут жестокие шутки, член Совета, — сказал Донахью. — Люди знают, что вы прибываете. Новости каким-то образом просачиваются.

— Да, я знаю, — ответил Лаки.

Командующий нахмурился.

— Во всяком случае они знают, что вы прилетели расследовать, и не испытывают к вам нежных чувств. У них дурное настроение, и они постараются причинить вам вред, член Совета Старр. Я прошу вас не высаживаться на Юпитере-9, ради проекта, ради моих людей, ради вас самого. Вот вам самый прямой ответ.

Верзила смотрел, как меняется Лаки. Обычное спокойствие и добродушие исчезли. Темно-карие глаза стали жесткими, и красивое худое лицо исказилось выражением, которое Верзила редко на нем видел, — гневом. Каждая мышца стройного тела Лаки, казалось, напряглась.

Лаки звонко произнес:

— Командующий Донахью, я член Совета Науки. Я подчиняюсь только главе Совета Науки и Президенту Солнечной Федерации Миров. Я выше вас по должности, и вы должны выполнять мои приказы и распоряжения. Я считаю предупреждение, которое вы только что мне изложили, свидетельством вашей некомпетентности. Ничего не говорите, пожалуйста, слушайте. Вы, очевидно, не контролируете своих людей и не пригодны к командованию. Теперь следующее: я высажусь на Юпитере-9 и проведу свое расследование. Я справлюсь с вашими людьми, чего вы не можете сделать.

Он помолчал, глядя, как собеседник хватает ртом воздух, тщетно пытаясь сказать слово. Потом рявкнул:

— Вы меня поняли, командующий?

Командующий Донахью с неузнаваемо искаженным лицом сумел ответить:

— Я обращусь в Совет Науки. Ни один высокомерный мальчишка не смеет так со мной разговаривать. Я руковожу людьми не хуже любого другого человека моего ранга. Мое предупреждение будет записано, и если на Юпитере-9 вы будете ранены, я с радостью рискну трибуналом. Я ничего для вас не сделаю. Я даже надеюсь… надеюсь, вас поучат манерам, вы…

Он больше не мог говорить. Повернулся и прошел к открытому люку, к трубе, все еще соединявшей два корабля. В гневе он чуть не упал, выбираясь в люк.