Шторм из тени

– Тогда почему бы Вам не присоединиться ко мне в моей каюте?

– Конечно, Ваша Светлость.

Хонор возглавила путь к лифтам, а полковник Эндрю Лафолле, ее личный телохранитель, в своей зеленой униформе Гвардии Харрингтон, замыкал его. Больше с ними никто не шел, и Хонор собственноручно нажала кнопку, затем легко улыбнулась и махнула Мишель, приглашая войти. Затем зашла и она с Лафолле, и как только створки лифта закрылись за ними, Хонор подошла и схватила Мишель за руки.

– Мой Бог, – мягко сказала она. – Как же здорово снова тебя видеть, Мика!

Мишель начала было говорить, но до того, как она успела сказать что-нибудь подходяще беспечное, Хонор внезапно сгребла ее в медвежьи объятия. У Мишель распахнулись глаза. Хонор никогда не была замечена в пристрастии к обниманиям, но даже в противном случае, Мишель на самом деле не ожидала от нее такого. Как и то, подумала она тут же, что никогда не оценивала по достоинству силу генетически сконструированных и воспитанных Сфинксом мускул Хонор.

– Легче! Легче! – потрясенно выдохнула она, обняв Хонор. – Ноги с меня уже достаточно, женщина! Не добавляй к этому еще и раздробленные ребра!

– Прости, – хрипло сказала Хонор, затем отступила назад и откашлялась, пока Нимиц счастливым урчанием приветствовал Мику с ее плеча.

– Прости, – повторила она чуть спустя. – Сначала я думала, что ты мертва. Затем, узнав, что ты осталась в живых, я думала, что пройдут месяцы, даже годы, пока я снова тебя увижу.

– Ну, тогда, я полагаю, мы в расчете за твое маленькое путешествие на Цербер, – с улыбкой ответила Мишель.

– Полагаю, что так, – отозвалась Хонор, затем внезапно усмехнулась. – Хотя, по крайней мере, ты не пробыла мертвой достаточно долго, чтоб по тебе устроили государственные похороны!

– Жаль! – усмехнулась Мишель, – Я бы с удовольствием посмотрела запись!

– Не сомневаюсь. Ты всегда была немного эксцентричной, Мика Хенке.

– Ты так говоришь только из-за моего пристрастия в выборе друзей.

– Ну конечно, – согласилась Хонор, когда двери лифта раскрылись перед ее каютой. Спенсер Хаук, младший член ее постоянной команды личных телохранителей, стоял перед дверьми и она притормозила и обернулась к Лафолле.

– Эндрю, ты и Спенсер не можете продолжать в этом же духе вечно. Нам нужен как минимум еще один телохранитель чтоб разгрузить вас обоих.

– Миледи, я уже думал об этом, но у меня не хватает времени заняться отбором, – ответил Лафолле. В его тоне появилось что-то незнакомое, что-то, чего Мишель раньше никогда не слышала, когда он обращался к Хонор. Это не было несогласием или увертливостью – не совсем – и все же…

– Мне следовало бы вернуться на Грейсон, миледи, – продолжил Лафолле, – и…

– Нет, Эндрю, не следовало бы, – прервала его Хонор, немного тверже взглянув на него. – По двум причинам, – продолжила она, – Во-первых, в следующем месяце родится мой сын. Во-вторых, бригадный генерал Хилл вполне способен подобрать на Грейсоне несколько кандидатов и прислать их нам на одобрение. Я знаю, что у тебя многое на уме и в этой ситуации есть моменты, которые тебе не совсем по нраву. Но этим следует заняться.

Он смотрел на нее несколько секунд, а затем вздохнул.

– Хорошо, миледи. Я отправлю сообщение бригадному генералу Хиллу утренним шаттлом.

– Спасибо, – сказала она, легко дотронувшись до его руки, а затем развернулась к Мишель.

– Думаю, что кое-кто еще ждет не дождется поздравить тебя с возвращением, – сказала она, и люк каюты распахнулся, открывая взору сияющее лицо Джеймса МакГинесса.

– Мак! – воскликнула Мишель, бросаясь вперед и схватив МакГинесса за руку. Затем, решив, что этого недостаточно, она сгребла его в почти столь же сокрушительные объятия, как и те, которым ее подвергла Хонор. Глаза пожилого мужчины широко распахнулись. Вообще-то, предположила Мишель, контр-адмиралам не полагается обниматься с простыми стюардами, но ей, честно говоря, было все равно. Она знала МакГинесса почти двадцать лет и он давным-давно стал членом обширной семьи Хонор – как и сама Мика. Кроме того, были «стюарды», а были «Стюарды», и в Джеймсе МакГинессе не было ничего от «просто» стюарда.

– Могу я сказать, адмирал, что этот момент – один из самых приятных моментов в моей жизни. Добро пожаловать домой! – произнес он, как только сила ее объятий немного ослабла и он отступил на пару сантиметров. – На самом деле, мне столь же приятно приветствовать Вас дома, как и кое-кого другого несколько лет назад.

– Интересно, кто бы это мог быть, Мак? – спросила Мишель, невинно округлив глаза.

Стюард усмехнулся, покачал головой и обратился к Хонор.

– Я взял на себя смелость приготовить немного закусок, Ваша Светлость, – сказал он ей. – Я сервировал их в Вашем кабинете. Если Вам что-нибудь еще понадобиться, просто позвоните.

– Мак, сейчас середина ночи, – заметила Хонор с нежным укором. – Я понимаю, что адмирал Хенке все еще живет по времени Нового Парижа, но мы то нет. Так что отправляйся в постель. И поспи немного!

– Просто позвоните, Ваша Светлость, – сказал он ей с легкой улыбкой и вышел.

Так же поступил и Лафолле, оставив Хонор и Мишель наедине, и Мишель приподняла бровь.

– Эндрю оставляет тебя со мной одну? – шутливо спросила Мика, когда они зашли в дневной кабинет Хонор и она опустилась в одно из комфортных кресел.

– Именно так, – подтвердила Хонор

– Ты уверена, что это мудро? – голос Мишель был предельно серьезен, и уже Хонор в свою очередь вопросительно изогнула бровь, усаживаясь в кресло лицом к ней. Нимиц сполз с ее плеча и скрутил в клубок своё длинное подвижное тело позади нее на роскошной спинке кресла.

– Я только что из хевенитского плена, – заметила Мишель, – и, хотя, я и не думаю, что их медики сделали что-то, кроме того, что действительно хорошо залатали меня и моих выживших людей, Хонор, но и Тим не подозревал ни о чем, пока не попытался тебя убить. И учитывая тот факт, что его на это практически наверняка запрограммировали хевы, хотя черт знает, как именно…

Ее голос затих, и ноздри Хонор вспыхнули. Ей удалось удержаться от фырканья, но и язык тела и выражение лица ясно дали понять что к чему.

– Во-первых, – сказала она, – ты не вооружена, если только не умудрилась запихать оружие внутрь себя, а сканеры на борту

«Андромеды» давно бы это выявили. И, со всем уважением, Мика, я глубоко сомневаюсь в твоей возможности убить меня голыми руками до того, как Эндрю ворвется сюда, чтоб меня спасти.

Несмотря на собственное подлинное беспокойство, губы Мишель дрогнули. В отличие от нее, Хонор Александер-Харрингтон в течение последних пятидесяти стандартных лет изучала coup de vitesse. Даже без пульсера, который, как знала Мишель, отец Хонор встроил в ее искусственную левую руку, для Хонор не составило бы никакого труда парировать любую атаку, которую могла бы предпринять Мишель не будучи вооруженной.

– А во-вторых, – продолжила Хонор, – и Нимиц и я теперь знаем, на что обращать внимание. Я очень уверена, что мы успеем распознать, если что-то начнется, столь же быстро, как это осознаешь и ты, и в этот раз, Мика, – Хонор посмотрела ей прямо в глаза, – я не собираюсь убивать еще одного друга, чтоб его остановить. И Эндрю не позволю. Так, что, если кто-то и ввел пару строк кода в твою голову на Хевене, я уверена, что чем быстрее это вылезет наружу – тем лучше.

– Кроме того, – она внезапно усмехнулась, разрушив напряженность момента, – я не думаю, что в Республике есть сумасшедшие настолько, чтоб преднамеренно отправить по мою душу еще одного запрограммированного убийцу, выпустив его для этого из своей тюрьмы и снабдив транспортом до дома. Уверена, что там прекрасно представляют возможную реакцию Елизаветы.

– Уверена? – спросила Мишель.

– Уверена! – твердо произнесла Хонор и потянулась за кофейником на подносе, приготовленном МакГинессом. Она наполнила чашку кофе для Мишель, из второго графина налила себе горячего дымящегося какао и откинулась в кресле.