Третий берег Стикса (трилогия) (СИ)

— Саша, я принесла, — сообщила Ирис по-русски, подавая бутылку.

— А! — обрадовался мистер Фредерик. — Иноср… иностранка! Это мне нра-а-авится. Кит-тайские девуш… Эй, китаянка! Пить будеш-ш-шь?

Волков встряхнул мистера Фредерика так, что у того лязгнули зубы, но это нисколько не испортило настроения «дядюшки», он только захохотал и, отсмеявшись:

— Ты зачш-ш-ш… зачем меня потряс… А это х-х-то? — Последнее замечание относилось к пошевелившемуся Филу. Фредди следил дико выкаченными бессмысленными глазами, как Волков приподнимает лежавшему голову и льёт ему в рот бренди, потом, должно быть, узнал приятеля, потому что выразил возмущение:

— Ты зачем моё пойло… Зачем ты пеё… поишь этот мешок с дерьмом? Не видиш-ш-ш… ша! Он уже пьян! А-а-а! Я вс-вс-всё-о-о-о понял! Это такая пыткх… Ты нас пытаешь, палач! Чтобы мы пробал… пробал… и-х-х-х. Фил, старина, держись! Не пробар… тайся, что наш гавно… главнокоман… дующий задумал дерзкий план. О-о-о, он заслуженный старый пер… пре… придумал напасть на баблероф-ф-ф… И зах… Ну дай бутылку, ты, палач!

Получив истребованное, Фредди отхлебнул прилично, попробовал встать, когда же это не получилось, уселся неожиданно ровно, поднял глаза к потолку, вздел бутылку и провозгласил:

— Дети мои! Вы зах-х… ваты…ваете «Грави-айленд», это гнусное гнездо! Поняли? Это гнездонское… притон… ское прибе… При чём здесь? А! Вспомнил… Вперёд, дети мои, с нами бог, вашу мать, и… — кто-то ещё там был… — и-и-кх! Аминь, короче.

Он ещё раз отхлебнул из горлышка, аккуратно поставил бутылку на пол, скрестил руки на груди и рухнул, звучно стукнув затылком.

— Всё, больше нам здесь делать нечего. Пойдём, — сказал, поднимаясь Волков, после того, как попробовал привести в чувство громилу, не выдержавшего пытки алкоголем.

— Мы здесь их оставим?

— Придётся. Не тащить же с собой в бабл. Не до них сейчас, — ответил Александр, увлекая за собой Ирис. — Мы и так кучу времени потеряли, но не могу сказать, что зря. Ты по дороге мне расскажешь всё, что знаешь об этих фрилэндерах.

— Зачем тебе?

— Надо же знать, с кем придётся драться!

— Драться?

— Ты так и не поняла ничего… К вашему островку идёт эскадра ракетоносцев. Фрилэндеры вас ненавидят и напали бы давно, если б им не мешал силовой барьер. Если судить по рассказам нашего нового знакомого, барьер создавала Планетарная Машина, но теперь его нет, и фрилэндерам это откуда-то стало известно. Они торопятся воспользоваться ситуацией, и если бы не осторожность их адмирала, были бы уже здесь. Не исключено, что маленькая неприятность, случившаяся с Планетарной Машиной — проделка кого-нибудь из особенно предприимчивых фрилэндэров.

— Саша, сюда становись, на донце лифта. Возьми всё это, мне неудобно держать.

— Господи, что это?

— Кое-какая еда. Я набрала по дороге.

— Когда?

— Да вот же сейчас, пока ты мне рассказывал. Брала что попало.

Волков смотрел на свою практичную спутницу и молчал, пока спустившаяся сверху стеклянная труба лифта не подцепила круглое дно и не вознесла его к стыковочному узлу бабла. Только когда собранное мимоходом продовольствие было аккуратно сложено в холодильник, он нарушил молчание, но лишь для того, чтобы высказать дежурную банальность:

— Удивительный народ эти женщины. Война вот-вот начнётся…

Мисс Уокер ответила ему достойно, банальностью на банальность:

— Война войной, а обедать нужно вовремя.

Глава шестая

Как ни старалась мисс Уокер вести себя подобающим образом, это получалось не вполне. На душе скребли кошки, колени дрожали, наверное, от пережитого стресса, и вдобавок время от времени накатывало труднопреодолимое желание удалиться в спальню, грохнуться на кровать и пореветь в голос, но так, чтобы кто-нибудь пришёл и утешил. «Дождёшься от него, как же! — досадовала про себя Ирис. — Сашка-деревяшка. Конечно, чего ожидать от человека, который может вот так вот, за здорово живёшь шарахнуть кого-нибудь об пол. А как он орал на него! Жуть. А как он верто… господи, не запомнила, как он эту штуку назвал. Как он геликоптер в море сбросил!»

Низвержение вертолёта действительно заслуживало упоминания, хоть и не заняло много времени.

— Навигатор! — заорал Волков тут же, стоило ему оказаться на верхней палубе. — Закрывай люки! Поднимай корабль!

— Мы на «Грави-айленд»? — решилась спросить девушка, поднявшаяся на обзорную площадку следом за капитаном.

— Да, да, прямиком туда, как можно скорее, только… — бормотал Волков, следя за тем, как бабл всплывает из ниши.

— О! Что это такое, Саша? Какой красивый! — не сдерживая восторга, закричала мисс Уокер, увидев неизвестную изящную машину на ободке дырчатой парковочной площадки. — Это их геликоптер? Да? Какие стёкла! Они как глаза! Смотри, Саша, он следит за нами!

Отражение поднимавшегося медленно бабла в выпуклых лобовых стёклах геликоптера действительно напоминало зрачки. Когда бабл, повинуясь команде Волкова, завис метрах в трёх от крыши супермаркета, выражение «глаз» машины, поразившей впечатлительную девушку красотой линий, стало мечтательным.

— Да уж, следит, — без удовольствия в голосе согласился Волков и схватился за подбородок. — Нечего ему следить за нами. Нужно… — Он замолчал на несколько секунд, затем сказал решительно:

— Навигатор! Видишь вертолёт?

— Да, господин Волков. Я запросил у Планетарной Машины данные о типе геликоптера и его характеристиках, но…

— Но «Улисс» ничего не знает о вертолётах, — нетерпеливо прервал его Волков. — И не нужно. Я и без того вижу ракеты на консолях и скорострельную пушку. Вот что, навигатор, слушай приказ: опустись до уровня крыши плюс пятьдесят сантиметров, подойди вплотную к борту вертолёта, но так, чтобы не задеть ракеты и не зацепить лопасти, и сдвинь к самому краю площадки. После этого толкни так, чтобы свалить в море, не повредив обшивки бабла. Выполняй.

— Как в море? Саша! Он же такой красивый! — взмолилась Ирис, глядя с ужасом, как увеличивается, приближаясь, выпуклый борт геликоптера цвета морской волны.

— Да вот так, — жёстко сказал Волков. — Не сброшу его, эти двое, когда очухаются, дадут знать своему адмиралу, что барьера нет. И о нас с тобой расскажут. А так…

Бабл едва заметно качнуло, Ирис хотела крикнуть: «Не надо!» — но на обзорном экране мелькнуло светло-голубое брюшко, похожее на рыбье, и пара широких полозьев. И всё. Изящное механическое животное, минуту назад таращившее на Ирис выпуклые глаза, погибло.

— А так у нас будет в запасе хоть немного времени, а у них останется всего восемь вертолётов. Жаль птичку, конечно, но, значит, ей судьба сделаться рыбкой.

— Ты!.. Ты!.. — задыхалась мисс Уокер, подыскивая достойное определение для такого бессердечного образа действий, но найти не смогла, и вынуждена была призвать на помощь всё самообладание, чтобы не разреветься прямо там, на глазах бесчувственного капитана и не менее бесчувственного, но неизменно исполнительного навигатора. «Стать рыбкой! О, ты…» — но нужного определения снова не нашлось. Мисс Уокер призвала себя к порядку, прижала к груди крепко сжатые кулачки и преодолела желание удалиться в спальню, грохнуться на кровать и пореветь в голос, поскольку действие это следовало признать бессмысленным. Никто же не придёт утешить. «Дождёшься от него, как же. От Сашки-деревяшки. Да что такое со мной? Совсем расклеилась. Не-ет, надо что-то с этим делать. Привести себя в надлежащий вид. Накраситься. И… Да! Принять душ. Прежде всего, принять душ, — подумала Ирис и стала спускаться по лестнице с обзорной площадки, превратившейся по необходимости в рубку боевого корабля. — Смыть с себя всё это. Липкие взгляды «дядюшки Фредди», гарь, брызги томатного сока, мерзкий хруст досок под напором вломившегося в них человеческого тела, лязг стали о камень пола, страх в бегающих глазках, начальственные окрики и угодливое бормотание… Бр-р-р! Какая грязь! А потом ещё мечтательный взгляд диковинной механической зверушки. Брюшко её светло-голубое падает. Валится в километровую пропасть».