Исправляя ошибки (СИ)

В конце концов, даже Мейлил, самый суровый среди этой шестерки, однажды признался в разговоре с Теем, что готов допустить его правоту в отношении девушки.

— Рей с Джакку… — задумчиво протянул он. — В ней что-то есть…

Что-то опасное и вместе с этим пугающе притягательное. Что-то, чему подчас трудно противиться. Ее вечное спокойствие, ее странная и порой раздражающая прозорливость, наконец, ее способность схватывать знания налету — все это служило как бы насмешкой над каждым из них. И Мейлил боялся даже представить, как оскорбительно было для Кайло проиграть дуэль необученному новичку, однако сейчас, познакомившись с Рей поближе, никто из рыцарей уже не считал эту историю такой уж несуразицей.

— И это «что-то» — Тьма, скрытая за сверкающим пологом Света, — ответил Тей, довольно усмехаясь.

Мог ли он не радоваться тому, что его выдумка оказалась, похоже, удачной?

— Эта девушка похожа на Кайло, — сказал Мейлил, — во всем, кроме одного — она не находится в конфликте с собой.

Говоря так, он лишь озвучил то, что уже некоторое время держалось в умах у всей братии. Вопрос, который был, по сути, ничем иным, как предательством не только в отношении своего магистра (возможно, еще живого и нуждающегося в помощи), но и в отношении самой своей веры в величие Дарта Вейдера как Избранника Силы. Что, если вовсе не потомок Вейдера, не Кайло Рен является тем идеальным воином, который способен привести Силу к равновесию? Тогда выходит, что их орден все последние годы шел ошибочным путем; и что девушка была, в конечном счете, послана им самой Силой, чтобы они получили возможность исправить ошибки прошлого и обрести то, чего до сих пор обрести никак не могли — согласие между Светом и Тьмой, заветное равновесие и могущество.

— Нам необходимо надежно скрыть эту девушку от Первого Ордена, — заключил Мейлил.

Он предполагал, что Сноук не оставит своей затеи привлечь Рей на свою сторону или, на худой конец, убить ее, чтобы никто не смог вырастить из нее врага новой Империи. И конечно, рано или поздно Верховный лидер догадается, что его желанная добыча скрывается на Малакоре. Тогда у него будет повод обвинить в предательстве не только Тея, но и весь орден.

— Я думаю, братия меня поддержит, если мы временно покинем храм и удалимся.

— Удалимся — куда? — недоуменно переспросил его брат в учении.

— На Фелуцию.

— Но почему именно туда? — вовсе растерялся Тей.

— Это труднодоступный и мало примечательный мир, — пояснил Мейлил. — Никому не придет в голову искать нас там, как, скажем, на Кореллии. Мы можем поселиться в одном из заброшенных строений, ранее принадлежавших Конфедерации независимых систем. Скрывшись среди джунглей, мы беспрепятственно обучим девушку путям Силы. Тогда и увидим, на что она способна. Впрочем, — добавил рыцарь, — это должно быть единодушным решением братии. Необходимо держать совет. И разумеется, спросить согласия у твоей юной джедайки.

— Полагаю, она не откажется, — уверил брата Тей и улыбнулся.

***

… Рей сидела, опустив голову, на голом камне и неторопливо теребила пальцами край своей туники. Она ожидала ответа — ожидала горячо и трепетно, со всей страстью детского сердца, которое одно способно верить в невозможное.

Вокруг нее раскинулся склеп — место, где хранился прах павших воинов Рен, чьи тела обычай велел сжигать. Здесь царило безмолвие и мрачное, томительное ощущение вечности, нависшей над головой свинцовой глыбой.

Не сразу Рей сумела отыскать среди прочих памятников тот, что принадлежал ее отцу. Таблички с именами заменяли маски. Десятки устрашающих черных масок висели по стенам, рядом с углублениями, внутри которых и стояли железные урны, скрывающие то, что осталось от былых поколений темных рыцарей. Где-то среди них покоился прежний магистр ордена, сраженный мечом Кайло Рена. И другие рыцари, сражавшиеся в тот день за свою независимость, за право не подчиняться приказам Рэкса.

Девушке не оставалось другого. Ей пришлось обойти весь склеп, поочередно касаясь каждой маски, до которой она только могла дотянуться, а если не дотягивалась, она трогала стену вокруг, при помощи Силы считывая информацию о том, что в них скрыто. Она старалась почувствовать Дэрриса, и в тайне надеясь вновь услышать его теплый, полный любви и тревоги голос: «Оставайся здесь, солнышко…»

Она звала его:

«Я здесь! Где же ты?»

Ей только и оставалось, что повторять эти слова, подобно заклинанию.

Все это время, посвященное тренировкам, медитации, сбору меча и беседам с рыцарями, Рей не забывала о своей главной цели, и часто искала в архивах храма информацию или просто расспрашивала других о Рейми Дэррисе. Так она однажды увидела то самое единственное сохранившееся его изображение, которое некогда довелось увидеть и Кайло. И вид бравого молодого мужчины со светлыми кудрями только прибавил ее сердцу уверенности в том, что этот человек — тот самый обладатель таинственного голоса; тот, кого она созерцала доселе лишь один раз в своем видении: истерзанного, сломленного, отчаявшегося.

Вскоре Рей услышала и про здешнее захоронение, и тотчас поставила себе цель отыскать его во что бы то ни стало. Чтобы соблюсти традиции, Галлиус Рэкс, собственноручно казнив своего ученика, распорядился доставить его тело в храм для достойного погребения (а заслуживает его дезертир, или нет, решить предстояло магистру).

И вот, она здесь. Она пришла, готовая внимать ему из-за границы Силы. Ее душа распахнута и ждет лишь, чтобы дух отца наконец откликнулся.

«Где ты?!»

Он говорил с нею, когда она не ожидала этого; но сейчас, когда она сама взывает к нему, отец молчит.

«Папа, где же ты?»

По щекам Рей начали катиться слезы.

Она натуженно вспоминала, стараясь воскресить в своем сознании картины того, как папа Рейми учил ее езде на спидербайке и пониманию бинарного языка дроидов. Он показывал, как собирать и разбирать различные механизмы и, если только он бывал дома, то каждый вечер приносил ей стакан теплого молока, чтобы дочке лучше спалось. Он называл ее «солнышко», потому что прежде это прозвище принадлежало маме. Свою мать маленькая Кира не помнила, но всегда носила цветы на ее могилу; и отец говорил, что у нее материнские глаза…

Интересно, что из этих воспоминаний являются правдой, а что — пустой фантазией отчаявшейся сироты?

Наконец, она обнаружила то, что искала. Маска Д’ашора Рена была собрана из узких металлических пластин, лежащих одна на другой. Они складывались в какой-то устрашающий орнамент, оставляя относительно гладкой лишь область визоров и аппарата для дыхания.

«Папа…» — вновь несмело позвала она, присев рядом прямо на камень.

Она нервничала и, теребя край своих одежд, одновременно покусывала нижнюю губу и постоянно оглядывалась, хотя сама толком не понимала, что надеется увидеть.

Почему же он молчит? Столько лет отец пытался достучаться до нее, и вот теперь, когда она сама пришла к нему, он по каким-то причинам не желал или, что вероятнее, не мог отозваться.

Девушка прикрыла глаза на мгновение, изо всех сил стараясь справиться с разочарованием. Ей оставалось уверять себя, что она обязательно услышит его. Именно здесь и, возможно, очень скоро. Потерянная маленькая девочка, ищущая лишь призрачный след прошлого. Даже слабый знак, даже просто легкое ощущение его присутствия сейчас привело бы ее в восторг.

Проходили минуты. В какой-то момент Рей начала говорить вслух, перечисляя все, что помнила или только хотела думать, что помнит из их былой жизни. Трудно сказать, зачем она это делала — потому что надеясь привлечь таким образом дух своего родителя, или же просто для того, чтобы скоротать время.

— Помнишь, как мы с тобой любили бродить среди болот, собирая ягоды?.. — бормотала она, глядя себе под ноги.

Эти воспоминания, даже если не все их них были истинными, составляли для нее настоящий клад, самое ценное ее сокровище.

Теперь тишина уже не так томила сердце, как еще несколько мгновений назад. Рей все меньше замечала ее, продолжая говорить сама с собой.