Праксис

— Корбиньи, миледи.

Миши повернулась к столу.

— А также Корбиньи.

Мартинес обратился к Цзаю:

— Полагаю, что тела лейтенанта Козинича уже нет на корабле.

— Оно еще в морге. Его не кремировали.

— Возможно, вам стоит на него взглянуть.

Цзай отвернулся и уставился на стену над головой Миши. Он поджал губы, а потом сказал:

— Думаю, да. Жаль, что я не сделал этого сразу.

— А почему не осмотрели?

За доктора ответила Миши:

— Потому что причина смерти была слишком очевидна. В день мятежа на Харзапиде Козинича ранили, в том числе в голову. На борту он настаивал, что здоров, но из госпиталя сообщили, что его мучают мигрени, головокружения и обмороки. Когда нашли тело, всем было ясно, что он потерял сознание и ударился головой.

— А где его нашли?

— В командном центре.

Мартинес удивился:

— Что он там делал в одиночку?

Миши задумалась.

— Ли и Коэн говорили мне, что иногда он ходил туда поработать, потому что, в отличие от кают-компании, там его никто не отвлекал.

— Он работал над чем-то определенным?

— Он был тактическим офицером. Я велела ему спланировать маневры эскадры и сосредоточиться на защите Заншаа.

Мартинес оглянулся, услышав шаги за спиной. Гарсиа вошел в комнату и замер по стойке смирно.

— Такелажник первого класса Гарсиа прибыл, миледи.

— Благодарю. Вольно. Если надо, ведите запись.

Почти тут же пришла Корбиньи; она явно смущалась в присутствии командующей эскадрой. Эта стройная темноволосая девушка была самым младшим офицером на корабле и выполняла все, от чего отказывались другие. Так ей достались обязанности офицера военной полиции и теоретический надзор за констеблями. Если бы Корбиньи действительно руководила ими, то при желании быстро научилась бы изворачиваться, унижать и угрожать не хуже любого флотского захребетника, качества весьма полезные для карьеры.

Гарсиа настроил нарукавный дисплей.

— Я все записываю, миледи.

Миши говорила сжато и четко, словно хотела поскорее завершить дело:

— Вскрытие показало, что капитана Флетчера убили. Вам поручается расследование.

Глаза Гарсиа расширились, а Корбиньи побледнела. Гарсиа попытался что-то сказать, но Миши сразу продолжила:

— Кабинет капитана Флетчера необходимо опечатать и тщательно обыскать. Ищите остатки ткани, волоски, отпечатки пальцев, все, что мог оставить преступник. Обратите особое внимание…

— Миледи! — почти отчаянно воскликнул Гарсиа.

Миши сделала паузу.

— Да, Гарсиа?

— Но я же не умею ни снимать отпечатки, ни проводить анализы, — сказал он. — К этому готовят следователей, а не констеблей!

Мартинес неожиданно для себя пожалел его. Констебли расследовали случаи хулиганства и мелких краж, разнимали дерущихся или задерживали перебравших самодельной браги. Все остальное было вне их компетенции.

Миши опять поджала губы, побарабанила пальцами по столу и расслабилась.

— Наверное, я насмотрелась детективов, — сказала она. — Думала, есть профессионалы, способные справиться с этим.

— Есть. Но вряд ли на этом корабле, — ответил Гарсиа.

Миши потерла лоб под прямой челкой.

— И все же тщательно обыщите кабинет.

Доктор Цзай улыбнулся в седую бородку и сказал Гарсиа:

— Я бы мог из того, что есть в лаборатории, сделать дактилоскопический порошок. Посмотрим, что получится.

— Хорошо, — сказала Миши. — А почему бы вам не заняться этим прямо сейчас?

— Конечно, — Цзай чуть подтянулся, изобразив воинский салют, и пошел к выходу. Потом остановился, как будто что-то вспомнил, порылся в карманах и вытащил прозрачный пластиковый коробок, в каком обычно хранят образцы.

— Я снял с тела капитана драгоценности. Кому их передать? — спросил он.

— Я составляю инвентарный список вещей капитана, — сказал Мартинес. — Если позволите, я заберу коробочку.

Мартинес взял ее и посмотрел сквозь прозрачную крышку. Внутри лежала пара перстней, массивная эмалевая печатка из золота со слитыми воедино гербами Гомбергов и Флетчеров, серебристое колечко с изящным резным узором и брелок на цепочке. Подойдя поближе к свету, он разглядел, что брелок выполнен в форме цветущего дерева аяка и усыпан великолепными бриллиантами, рубинами и изумрудами.

— Необходимо выяснить, кто где находился во время убийства и не видели ли кого-нибудь поблизости от места преступления, — продолжила Миши.

И вновь вид Гарсиа говорил, что его схватили за горло.

— На "Прославленном" около трехсот человек, а у меня только двое констеблей, — произнес он.

— Большая часть экипажа спала, — сказала Миши. — Пусть старшины напишут отчеты, и вам не придется допрашивать каждого в отдельности.

— Чуть позже я разошлю всем инструкции, — добавил Мартинес.

Миши спокойно взглянула на Гарсиа.

— Начните прямо сейчас с внимательного осмотра места преступления.

— Слушаюсь, миледи.

Он отдал честь и с явным облегчением покинул кабинет. Миши подождала, пока он уйдет, и, иронично улыбаясь, повернулась к Мартинесу:

— Есть мысли, капитан?

— Не понимаю, как связаны три смерти. Будь их две… — ответил Мартинес.

Миши удивленно подняла бровь.

— Три смерти?

— Если бы убили только Козинича и Флетчера, — продолжил капитан, — я бы сказал, что у кого-то зуб на офицеров. Если бы это оказались Тук и Флетчер, значит, отомстили за старшину. Но что общего в трёх случаях…

— Возможно, ничего.

Мартинес подумал и возразил:

— Мне в это не верится.

Миши откинулась на спинку кресла, искоса разглядывая полуголую бронзовую женщину с фруктами, помещенную Флетчером в угол кабинета. Подсказки там не нашлось.

— Не знаю, как быть… налью-ка себе коктейль. Присоединитесь, капитан? — она вновь посмотрела на Мартинеса.

Он почти согласился, но передумал:

— Наверное, будет лучше, если я прослежу, чем там занимается Гарсиа.

— Наверное, — пожала плечами Миши. — Если что найдете, дайте мне знать.

Мартинес четко выполнил воинское приветствие и развернулся к дверям, где весь разговор молча простояла Корбиньи.

— Вопросы есть, лейтенант? — спросил он.

Она широко распахнула глаза.

— Нет, милорд.

— Можете идти, — отпустила её Миши. Корбиньи отсалютовала и быстренько скрылась.

— Завтра проводим маневры? — спросил Мартинес, задержавшись в дверях.

— Отложите.

— Слушаюсь, миледи.

В кабинете Флетчера почти ничего не нашли: Нарбонн и слуги слишком хорошо там убирались. Полазив на четвереньках, Гарсиа с Мартинесом обнаружили несколько волосков, упаковали их в пакетики для вещественных доказательств и отправили доктору Цзаю. Когда врач появился с бутылочкой самодельного дактилоскопического порошка, они обработали все твердые поверхности и сняли несколько дюжин отпечатков, большинство из которых оказались достаточно четкими, чтобы их распознал обычный сканер на столе Марсдена.

Пока они работали, Миши Чен объявила экипажу, что капитан Флетчер погиб, а на его место назначен Мартинес. Сам Мартинес, стоя на коленях и пристально глядя на подобранную пинцетом ресничку, почему-то не почувствовал торжественности официального назначения.

"С огромным сожалением довожу до сведения всех на борту "Прославленного", — продолжала Миши, — что смерть капитана Флетчера не была случайной. Если кто-то из членов экипажа знает подробности произошедшего, прошу доложить об этом констеблю или офицеру. Лорд капитан был убит между 03:01 и 05:01. Сведения обо всём подозрительном, имевшим место в этот промежуток, могут оказаться чрезвычайно важными."

Неожиданно голос Миши стал твердым, почти жестким: "Эскадра без поддержки со стороны продвигается вглубь вражеской территории. Мы слишком уязвимы для удара и не можем позволить ни малейшего нарушения порядка и закона в собственных рядах. Любая наша слабость делает врага сильнее. Я решительно, — она почти перешла на крик, — решительно настроена найти и покарать убийцу или убийц капитана Флетчера. Еще раз, — более спокойно подытожила Миши, — прошу тех, кто что-либо знает, сообщить об этом пока не совершено новых преступлений. Вы слушали обращение командующей эскадрой Чен от имени Праксиса."