Танцы на стёклах (СИ)

  − Канеш, страшная угроза... Ха! Но для меня вопли поверженного врага, коий вот-вот гикнется, будут звучать как музыка. Давай! Повой там!

  − Я сейчас шлем отсоединю, и вакууме ты не услышишь звуков, − твёрдо сказал Вэн.

  − Ха, ха, ха! - смех капитана резанул по сердцу ножом. - В вакууме не разгерметизируешься. Никогда...

  − Кэп, на самом деле я не виноват! - горячо заговорил Вэн. − Твои солдаты вбежали и начали стрелять. Я всё подробно расскажу, только верните меня на корабль!

  Ответа не было, в эфире стояла полная тишина. Прошло секунд десять, но ответа не было.

  − Капитан! - почти выкрикнул Вэн.

  Казалось, тишина стояла могильная, если задержать дыхание. Лучше бы было слышно, как работает кислородный генератор.

  Глядя на звёзды, ощущая одиночество, было такое чувство, что ни одного малейшего звука кроме дыхания нет. Всё равно, где бы ты ни находился: в корабле или на планете, есть, пусть мизерный, шумовой фон. А тут не было ничего, и от этого можно просто сойти с ума.

  Вэн глубоко вдохнул и задержал воздух. Надо решиться, отсоединить шлем - несколько ужасных мгновений и всё...

  Решительным движением он вставил два больших пальца в углубления под челюстным выступом шлема. Нажал одновременно на две кнопки. Но ничего не произошло, шлем не отсоединился - Байз сказал правду. Скафандр бережёт человека, в чуждой среде его не открыть, поэтому придётся задыхаться медленно и мучительно. А потом ледяным мертвецом скитаться между звёзд.

  Бессильное отчаяние не бесконечно, в конце концов оно сменяется чувством безысходности и наступает относительное успокоение. Уже начали мёрзнуть руки, тем более тело сильно мёрзло, а значит, астрокожа отсутствует. Её надевают, чтобы сохранить тело при возможном пробое скафандра, ведь может руку или ногу просто разорвать от внутреннего давления.

  Вэну вспомнилось, чему всегда учил тренер.

  "Выходя на бой, думай, как победить и, зная, что будет боль, не обращай на неё внимания ", − наставлял он перед поединком.

  "Да, как победить", прошептал Вэн. Он просто будет сражаться со смертью, одолеет страх. Самое страшное - это паника. У него уже начались признаки клаустрофобии. Хотелось вырваться из этого герметичного кокона, в котором он задохнётся.

  "Боли не будет, боли не будет", − шептал Вэн, зная, что это внушение поможет. Тогда можно будет провести время до смерти, не сойдя с ума.

  − "Я любуюсь звёздами", − шёпот успокаивал, приводил в относительное спокойствие.

  Но было жалко себя, очень. Неужели вот так глупо закончится жизнь? Ведь ещё ничего по настоящему ценного в жизни не сделано. Все мечты, планы, оборвутся тут, в холодной пустоте. Корабль за это время незаметно уплыл в сторону, а с другой стороны медленно показался большой тёмный диск планеты, заслоняя звёзды. Во всех скафандрах устанавливали контролёр чувствительности света, который подчинялся голосу.

  − Увеличь чувствительность в два раза, − сказал Вэн, надеясь, что контролёр работает.

  По забралу прошла едва заметная волна, стало светлее, звёзды горели ярче. Стали видны два материка. Проглядывались в плотной пелене туч грозы. Они мелькали беспрестанно, что больше всего удивило. Поразило то, что хорошо проглядывался слой атмосферы по краям планеты. Видимый полюс покрыт снегом, а над ним, в верхних слоях атмосферы, плясало красно-зелёное сияние, разбрасывая извивающиеся полосы по сторонам, словно щупальца.

  Вэн вздрогнул, ненароком скосив глаза: на забрале шлема показывался уровень кислорода и время его подачи - воздуха осталось на полтора часа. Времени до экзекуции всё меньше.

  И тут планета с одной стороны посветлела, граница атмосферы покрылась багровыми всполохами, мутноватым светом. Через несколько секунд светлая кайма стала ослепительной, как будто к Шарку прислонили красный раскалённый серп. Глаза резануло болью, до того сузились зрачки.

  Вэн зажмурил глаза и скомандовал: "Сделай норму, потом затемнение в два раза!

  А свет уже пробивал сквозь веки. По мере затемнения стекла, веки как бы потухли, и Вэн открыл глаза. Красное солнце слегка слепило, уже наполовину показавшись из-за планеты. Визуально оно было небольшим, по сравнению с Шарком, который казался чем-то необъятным.

  − Затемнение в два раза, − сказал Вэн. Когда забрало ещё потемнело, на светило можно было смотреть не щурясь. Вид солнца как-то успокоил. И тут Вэн вспомнил о родителях. Они не перенесут его потери. В этот момент стало себя жалко, как никогда.

  Да, прав был толстяк из виржи, который советовал - цени жизнь.

  Всё вроде как в шутку живёшь, не задумываешься об опасности, а она рядом ходит, только оступись мимо тропы жизни.

  Когда Вэн шагнул в звездолёт, то не совсем осознавал, куда же на самом деле они летят. Полёт на другую планету был покрыт романтической дымкой. Теперь, пережив такой виржи и побоище в зверинце, стало ясно, что всё не так просто.

  Светило целиком показалось из-за планеты, но Вэна уже развернуло к нему боком и стал виден спутник Шарка. Величину его трудно было угадать, но он мало чем отличался от привычных спутников таких планет. Немного испещрён метеоритами. В стороне от него звездолёт, сияет яркой точкой.

  − Тэя, прощай, − прошептал Вэн, тоскливо глядя на корабль.

  − Что ты там бормочешь? - раздался голос Байза. - Жив ещё?

  − А тебе что? Ждёшь, когда я скулить начну?

  − Плохо ты меня знаешь, я твоё дело разбирал.

  − Ну да. Ты моё тело разобрал в коридоре парализатором. Я думал, что оно рассыплется на клетки. А теперь ты, значит, разбираешь моё дело? - Вэн горько усмехнулся.

  − Это не парализатор.

  − А что же это? Клеткорассыпатор?

  − Да какая тебе разница? Хочешь, я тебя обрадую?

  − Наверное, тем, что я скоро в атмосферу войду и начну падать?

  − Нет. Солдатики, что на вас напали, весь полёт принимали СС. Так что мы тебя через полчаса подберём.

  − Ага, подбирайте быстрее, а то мне хочется на эту луну завыть.

  Вздох облегчения, громкий − это мягко сказано. Говорят, будто камень с души упал, так вот бывает такое, бывает. Хотелось хлопать в ладоши и петь, но надо беречь воздух, вдруг бот задержится. Вэн повернул голову, насколько позволяло шейное полукольцо шлема. Увидел край планеты.

  − Ну, здравствуй Шарк, я скоро на тебя ступлю...

  Уходили минуты, может, ещё и драгоценные. Одиноко было по прежнему, но грела душу надежда: ведь кто-то к тебе приближается и скоро возьмёт на борт. Осталась одна неприятность - отсутствие астрокожи, из-за этого мёрзло тело, пока светило пряталось за планетой. Если любое космическое тело, даже размером с булавочную головку, врежется в скафандр, то пробьёт его насквозь. Раздастся свист уходящего воздуха, и через время кровь вскипит в венах. Конечно, если осколок попадёт в шлем, то не о чём будет и переживать. А если в руку или ногу − скафандр на сочленениях герметизируется в случае пробоя, и астрокожа спасает. Хотя пролетающие камушки в космосе редкость. Это только в кино: не успел космонавт полчаса в космосе побыть, как у него уже отрезана рука или нога. А то и весь в дырках, как решето.

  Страшно зачесался кончик носа и Вэн беспомощно поморщился. Но это нетрудно и перетерпеть, ждать уже недолго. А ведь можно считать, что вернулся с того света, настолько было невероятным спасение. Ничто бы не позволило оправдаться, если б к счастью или сожалению те придурки не принимали СС. Гадость жуткая: поначалу заводит сознание в самое страшное "просветление", которое называют Свет Сатаны. Попавший под влияние этого адского зелья, словно выпадает из существующего мира в бездну блаженства. Но со временем приходит только остервенение, презрение и ненависть.

  Нет, не только... Это билет в один конец, возврата не бывает. Начинается необъяснимое. Люди начинают убивать: без причины, но изощрённо. Делают это тихо, скрытно. И самое страшное, что изготовить СС не так уж и сложно. Поэтому, любой, кто присаживается на этот препарат, заочно приговорён законом к смерти.