Polo или зеленые оковы (СИ)

В комнате стоял незнакомый паренек в обтягивающем блестящем комбинезоне.

–Здорово, ты откуда тут взялся?– Спросил Отец, оглядываясь.

Как здесь он мог очутиться? подумал Отец и еще раз провел глазами по стене в поисках двери, которая оказалось незамеченной при первом осмотре. Средних лет юноша с добродушным лицом стоял и настороженно смотрел на Отца. Был он высок и широк в плечах. Волос на голове не было, посему паренек походил на манекен, коих много в трикотажных отделах.

–Да вот, пришел,– развел руками парень.

–Саня,– представился Отец.– Но все меня зовут немного по-другому.

–Отец.– Сказал парень.

–Ух-ты, тезка?– Пошутил Отец.

–Что-то в роде того,– кивнул головой парень и стал кружить вокруг Отца, пятясь.

–Откуда ты меня знаешь?– Поинтересовался Отец, одновременно замечая все движения парня, чтобы в случае чего кулаком указать парню на его место под солнцем.

–Тебя здесь все знают.– Паренек тоже был осторожен, словно прочел мысли Отца.

Отец нехотя протянул руку незнакомцу. Парень осторожно пожал грубую ладонь Отца, словно боялся обжечься.

–Гедеван.– Неловко протянул руку парень.

–Да,– сказал Отец,– хочешь мужику испортить всю жизнь– назови пацана Гедеваном.

–Что?– Переспросил парень.

–Да говорю, что если бы меня назвали Гедеваном, то я всю жизнь на ушах ходил бы. Ты ходишь?

–Не понял?– Гедеван не ожидал такого начала знакомства и укрепился в мысли, что в случае чего нужно дать деру.

–Ладно, не бери в голову,– махнул Отец рукой.– Буду звать тебя Ваней.

Парень стоял в нерешительности, и этому обстоятельству Отец был очень доволен. В незнакомой ситуации он старался первым перейти в нападение, обычно этот прием дает немного времени фору, правда, он не всегда бывает оправдан: порой Отец все-таки бывал бит.

–Я тебя слушаю.– Отец застыл в ожидании, примеряясь к апперкоту.

Парень Отцу не нравился, быть может, потому, что тот его боялся.

– Компьютер, гардероб.– Сказал Гедеван.

Как в сказке из ниоткуда возникла небольшая серая арка, затянутая черным блестящим зеркалом. Гедеван застыл в ожидании.

Отец стоял и смотрел то на парня, то на зеркало. Еще его стеснял костюм Адама и глупое нелепое положение со скрещенными на лонной кости руками. Непонимание росло. Отец начинал злиться. Однако не он один был в недоумении. Гедеван стоял немного в стороне, и его мимическая мускулатура наглядно демонстрировала нервное ожидание.

–Я чувствую, что сейчас мой ход?– Отец уже немного стал забывать о месте, в котором он очутился. Все его мысли сейчас занимала холодная война с парнем.

Гедеван кивнул, указывая рукой на арку.

–Туда?– спросил Отец.– Я испачкаюсь.

Гедеван закачал головой. Отец приблизился к арке, чтобы потрогать зеркало и его рука провалилась сквозь него. Круто, подумал Отец, видимо какой-то полимер. Он отдернул руку, оглядел ее: без изменений. Тогда, решившись на отчаянный поступок, он сам нырнул в зеркало. В носу засвербело.

–Компьютер, убрать гардероб.– Услышал Отец.

Обернувшись, Отец очень удивился, не найдя взглядом арки с черным полимером, сквозь который он только что набрался смелости пройти. Чертовщина какая-то, подумал он. И только теперь Отец заметил, что сам одет в такой же комбинезон, который носил лысый парень.

–Слушай, где мы?– Удивленно произнес Отец.

–Здесь…– Развел руками парень.

Отец его возненавидел. По его искреннему убеждению, витиевато шутить имел право лишь он один, но никак не лысый парубок, одетый как щеголь в белоснежный комбинезон.

–Я в гневе страшен, ты лучше меня не зли.– Отец стал вращать глазами, медленно наступая на жертву.

Для убедительности Отец заскрипел зубами и сжал кулаки.

–Пошли за мной,– сказал Гедеван.

Его страх вырос настолько, что уже не помещался в широкой комнате, в которой они находились, и стал почти осязаемым. Он решил дать ему еще немного пространства.

–Компьютер, выход.– Едва не крича от страха и возбуждения, произнес Гедеван.

Появилась знакомая арка, в черном зеркале которой, не медля ни секунды, скрылся парень. Отец еще мгновение потоптался на месте и нырнул в черную лужу зеркала вслед за Гедеваном. А он совсем не похож на Гедевана, подумал Отец.

Оказался он в просторной комнате белого цвета, спартанское убранство которой несколько напоминало ему общагу. Не было только немного затхлого запаха, соседей, кота и шкафа, который так не любил Мойша.

–Располагайся,– услышал Отец за спиной.

От неожиданности Отец чуть не подпрыгнул, за спиной его стоял Гедеван, и глухой удар по зубам оповестил комнату: Отец его узнал. Парень, прикрыв лицо руками, прыгнул в сторону зеркала, растворяясь в нем. Вслед за ним исчезла и арка, будто боясь быть сломанной.

–Шутки, шутки, а в зубах бывают промежутки.– Крикнул Отец ему вдогонку, однако что-то подсказывало, что паренек его не услышал.– Козел.– Шепнул он сквозь зубы.

В комнате в уголке стояла тумба, по размерам и консистенции которой Отец понял, что это– кровать. Он плюхнулся на нее, расставив широко руки. Больше в комнате не было ничего. Голые белые стены навевали скуку. Отец потрогал стену, она была из какого-то пластика, надежная скользкая и белая, как совесть у праведника.

Отец стал размышлять, как и куда он попал. В голову лезли самые бредовые идеи, которые сводились к одному: как все-таки здорово, что он, Отец, заехал этому трусу в голову. Прокрутил он в голове и это жуткое пробуждение на тумбе. Потихоньку переживания и мерная дрожь комнаты успокоили Отца. Это утро слишком рано началось для него, и было немного необычным. Усталость взяла свое, и вскоре Отец заснул.

Ему приснилось, будто он плавает на Банном озере в своем гидрокостюме в надежде настрелять рыбы. Вот он подплывает к стайке жирных желтых линей, резвящихся в густых камышах, которые подпускают его, не боясь. Он, вдруг, понимает, что оставил на берегу свое ружье. Рыба это видит, поэтому она подплывает к нему сама и скалится, будто насмехаясь над незадачливым подводным охотником. Приходится не спеша, чтобы не спугнуть стайку, выбираться из камыша. Горю его нет границ. Он подплывает к берегу, хватает ружье, гарпун, заряжает его и опускается вновь в воду. Подплыв к тому самому месту, где он оставил рыбу, его постигает жуткое разочарование. Вместо жирных линей здесь плавает несколько мальков и тина, поднятая им самим со дна. Рыбы нет. Линь ушел.

Затем ему снится какая-то тамбурная дверь в вагоне с конечным пунктом сообщения на Казанском вокзале в Москве. Он никогда прежде не ездил до Москвы. Он возвращается на свою полку, где оставил свои вещи. Снизу сидит какой-то грозный мужик и пристально следит за всеми его движениями, поверх газеты, которую держит раскрытой. Напротив него, на нижней полке резвятся молодожены, лобзая друг друга яростнее час от часу. На другой стороне, на боковом месте, лежит сухая старушонка и слушает трели, доносящиеся из горла бородатого мужика, спящего над ней. Отец хочет выйти из вагона, но что-то ему мешает. Толи тот мужик с пристальным взглядом, толи бородач, шумящий на весь вагон. Ему нужно выйти из вагона, но он не может, потому что какая-то тетка повезла на тележке по проходу зеленые от старости пирожки.

Затем ему снится, что он покинул вагон, но его продолжает преследовать немигающий взгляд серьезного мужика, который оставил свою газету и наблюдает за ним из окна. На улице льет дождь, Отец хочет понять, куда его занесла нелегкая, он оборачивается и видит своего провожатого. Ему не нравится взгляд этого мужика, но он ничего не может с собой поделать. Отец вынужден следовать за и сердитым попутчиком куда-то в ночную скользкую степь, где нет и огней.

Тьфу ты, чушь какая, подумал Отец просыпаясь. Приснится же такое. Сон прошел, только ненадолго осталось ощущение слепого послушания, когда он шел вслед за своим неведомым похитителем. Силы вернулись. Через минуту ушли и грезы.

–Компьютер, гардероб,– крикнул Отец, вскакивая с постели.