Всего лишь человек

Девушка не могла понять, злится Доктор или просто под впечатлением.

— Снаружи женщина, — продолжал он, — которая умрёт через три недели. Роза, ей на это наплевать.

— Это удивительно, — попытался привлечь внимание Куилли, меняя карандаш. — Но Вы не могли бы вернуться к «каждому кусочку записанных данных»? Как это пишется? И что значит «цифровой»? Нам известно о Цифровом веке, но все печатные материалы по нему были утеряны.

— И они нашли способ избавить людей от туалетов, — проигнорировала его Роза.

— Свифту бы понравилось, — сказал Доктор. — Человеческая раса, с её умом и сообразительностью, наконец-то стала свободной от оков уборных. Да, разбираясь в генах, они могут контролировать все функции тела. Превратили себя в красавцев, вывели из строя старение, включили гены, которые вылечивают почти всё, а для поддержания здоровья регулярно обновляются. В конечном счёте, они всё равно умирают, но с такими лекарствами — разве им есть до этого дело? Горе и печаль выкипели, теперь это старые безумные слова.

— Они больше не люди, — пыталась совладать с открытием Роза. — Это ужасно.

— Это отличительная черта.

— Слишком уж отличительная. Взгляни на них, они как роботы. Каков смысл в таком существовании?

— Ладно, — Доктор скрестил на груди руки и слегка наклонил голову. — Тебе больно, мучительно больно… придя домой, что ты сделаешь?

— Приму лекарства, — ответила Роза. — Но это ведь не то же самое.

— Или оплакиваешь кого-то, боль продлится долгие годы, и ты уже никогда не станешь прежней. Вдруг тебе предлагают быстрое избавление, — Доктор посмотрел ей в глаза. Он не злился, просто был заинтересован в попытке объяснить ситуацию, поставив Розу на их место. — Скажи, ты бы не взяла?

— А ты бы взял? — съязвила она, но так и не смогла разобраться в реакции Доктора.

— Я отказался! — сочным голосом нарушил тишину Куилли.

— Уже поняли, — сказала Роза.

— Я, Т. П. Куилли, один из последних Отказавшихся, — он с гордостью произносил каждое слово, — все человеческие качества которого остались невредимыми. Я смеюсь — ха-ха-ха! Плачу! Чувствую! Знаю цену горькой иронии! Скучаю и злюсь! — Он шутливо ударил Розу по плечу: — Я даже, как ты выразилась, в «туалет» ходил. Дважды!

— И у Вас очень громкий, раздражающий голос, — отметила девушка. — Не говоря уж о том, что Вы посягаете на моё личное пространство.

— Оскорбления! — воскликнул мужчина. — Не слышал их с тех пор, как умерла Элайна…

— Вы отказались глотать таблетки? — спросила Роза.

Куилли принял театральную позу. Всё, что он делал или говорил, выглядело слишком утрированным. Но на фоне остальных, похожих на зомби, удивительным это не казалось, ведь не с чем взаимодействовать, не с кем разделить эмоции. Частичкой сердца Роза почувствовала к мужчине симпатию.

— Двадцать лет назад я присоединился к Отказавшимся, — сказал он. — Их число уже тогда сокращалось. Мы собирались друг у друга и пытались постепенно прекратить использование таблеток. Многие сдавались. Но мы с Элайной, оба студенты, были преданы идее. Она изучала оставшиеся книги из времени перед Цифровым веком, а я был зоотехником, делал заметки о повадках животных: радости прыгающего кенгуру, естественности собачьей дружбы, раздутости кошачьего высокомерия. — Куилли вздохнул. — Элайна разъясняла книжные истории о том, что в наше время уже не заботит людей, рассказывала, как раньше неприятные эмоции помогали не потерять вкус к жизни.

— Парочка романтиков, — одобрил Доктор. — Фантастика.

— Именно! — гаркнул Куилли. — И мы вместе пустились в наше романтическое путешествие. Прошло много месяцев, прежде чем мы осознали и привыкли к сверкающему великолепию неприятных чувств. Стыд, вожделение, жестокость, зависть! — Он сердито посмотрел на Розу. — Страсть…

— Эй, поумерьте-ка пыл, — окрикнул Доктор.

— Страх, злость, возмущение. У которого столько оттенков — гневное, неприкрытое, возмущение, когда знаешь, что виноват…

— Пожалуйста, успокойтесь, — вполголоса попросила девушка.

— Простите. Вы даже не представляете, что это значит для меня, — произнёс прерывавшимся от волнения голосом мужчина и театрально пустил слезу. — О, дорогая Роза. Иди сюда! — Куилли грубо схватил и обнял девушку. — И Вы, Доктор! — Он притянул удивлённого рассказчика вселенских тайн к себе, и крепко прижал головы обоих.

Встретившись взглядами, Доктор и Роза рассмеялись полнейшему безумию происходящего.

— Вы не знаете, на что были похожи все эти годы! — выкрикнул Куилли. — Хотя, конечно, знаете! Наконец-то у меня есть, кого чувствовать!

— Полагаю, он имел в виду « скем чувствовать», — сказал Доктор.

— Надеюсь, он имел в виду « скем чувствовать», — подняв брови, произнесла Роза.

Без интереса клевавшая ленч Шанталь услышала свист воздуха. Смахнув с руки крошки, она вскрыла канцелярским ножом выпавший из трубы конверт и прочитала написанное идеально чётким, каллиграфическим почерком послание: «ШАНТАЛЬ — Я сейчас вернусь. По-прежнему голодный. Можешь что-нибудь сообразить? Твой Икс-01.»

Женщина убрала письмо в нагрудный карман и направилась к столам своих прекрасных подопечных с кукольными лицами. Загадочно сверкнув глазами, Шанталь приняла решение:

— Тина.

— Да, Шанталь? — подняла голову бойкая молодая девушка.

Женщина подманила к себе кивком работницу.

— Тина, не могла бы ты быть столь любезна и пройтись до Серой Двери? Постучишь, а когда дверь откроется, зайдёшь внутрь. Всё просто.

— Конечно, Шанталь, — улыбнулась девушка и вышла.

Женщина вернулась на рабочее место и взяла со стола оставшуюся половинку хлеба. Почти надкусив корочку, она увидела, как девушка в нерешительности стоит у выхода и смотрит на неё с недоумением.

— Да, Тина?

— Шанталь, — девушка подошла к ней, — последние три человека, которые заглядывали для тебя за Серую Дверь…

— Сьюзи, Мария и Педро, да? — оживлённо спросила женщина. — Что с ними?

— Я не видела их уже несколько дней, — неуверенно произнесла Тина. — Их не было вчера на вечеринке, например.

— Уверена, что были, — настаивала Шанталь. — Разве не помнишь? Сьюзи напилась в стельку, а Педро с Марией танцевали как парочка идиотов. Мы хорошо провели время.

Тина попыталась вспомнить. Она была уверена, что Педро, Марии и Сьюзи там не было, но Шанталь ведь очень умная, с её-то увеличенными до 810 умственными способностями. Должно быть, ей видней.

Поэтому девушка сказала: «Ладно» и направилась к Серой Двери.

Серая Дверь располагалась в одной из стен пещеры и, согласно названию, была большой серой металлической дверью. Близлежащие хижины и сараи Остерберга были отвернуты от неё, а подвесной свет светил в противоположную сторону. Вокруг не было ни души.

Быстро подойдя к двери, Тина постучала. Она не имела ни малейшего представления, что могло там находиться. Ей было всё равно. Единственное, что интересовало её в проекте — печать, интерес к которой вызывал установленный патч. Девушка на мгновение задумалась, почему же Шанталь попросила именно её, ведь она ничего об этом не знала. Но возникшая мысль ни к чему не привела, она просто растворилась в глубине сознания, словно быстрое летнее облачко в ясном небе.

На стук никто не ответил.

— Здравствуйте, — оживлённо позвала девушка. — Это Тина!

Механизм Серой Двери щёлкнул. Тина вспомнила, что дома всё опасное было заперто за металлическими дверями с электрошоком, чтобы люди не ходили туда. Но и эта мысль, не показавшаяся ей слишком важной, исчезла где-то в затуманенном ненастоящей удовлетворённостью разумемтуманенноё шком существеннойотолько печать, на которую была настроена.

Серая Дверь лишь слегка приоткрылась.

— Ау? — позвала Тина. — Вообще-то, мне не слишком понятно, зачем меня сюда прислали.