Лаки Старр и кольца Сатурна

Девур сказал:

— У вас двадцать четыре часа на принятие решения. Достаточно времени, член Совета? — Он взглянул на декоративную металлическую полоску у себя на руке. — А тем временем мы подготовим корабль. Если даже не придется его использовать, как я надеюсь, член Совета, это всего лишь работа роботов. Оставайтесь, на месте: вы не можете помочь своему спутнику. Пока ему не причинят никакого вреда.

Верзилу вынесли из помещения. Лаки, привстав, беспомощно смотрел ему вслед.

На столе, на маленьком ящичке, вспыхнул огонек. Девур коснулся его, и оттуда выпрыгнула разноцветная трубка. Появилось изображение головы. Голос произнес:

— Нам с Йонгом только что доложили, что член Совета у вас, Девур. Почему нам сообщили об этом только после посадки?

— Какая разница, Зайон? Теперь вы знаете. Придете?

— Конечно. Мы хотим повидаться с членом Совета.

— Приходите ко мне.

Пятнадцать минут спустя прибыли сирианцы. Оба были ростом с Девура, у обоих оливкового цвета кожа (Лаки знал, что более сильное ультрафиолетовое излучение Сириуса вызывает такой цвет кожи), но они были значительно старше.

У одного из них были короткие седые волосы. Этот тонкогубый человек говорил исключительно точно и четко. Его представили как Харрига Зайона, и по его мундиру ясно было, что он старший офицер космической службы Сириуса.

Другой был почти лыс. На руке у него виднелся большой шрам, и выглядел он как человек, состарившийся в космосе. Это был Баррет Йонг, тоже из космической службы.

Лаки сказал:

— Я знаю, что ваша космическая служба в чем-то эквивалентна нашему Совету Науки.

— Да, — серьезно ответил Зайон. — В этом смысле мы коллеги, хотя и на противоположных сторонах баррикады.

— Значит, офицеры Зайон и Йонг. А мистер Девур…

Девур вмешался.

— Я не член космической службы. Мне это не нужно. Сириусу можно служить и не в ее рядах.

— В особенности племяннику председателя Центрального правительства, — заметил Йонг, положив руку на шрам.

Девур встал.

— Это сарказм?

— Вовсе нет. Буквально. Такое родство дает вам возможность оказать еще большие услуги Сириусу.

Но его заявление прозвучало сухо, и Лаки ощутил враждебность между двумя пожилыми офицерами и молодым влиятельным родственником повелителя Сириуса.

Зайон постарался сменить тему, обратившись к Лаки:

— Вам было сделано предложение?

— Вы имеете в виду предложение выступить на межзвездной конференции с лжесвидетельством?

Зайон выглядел удивленным и раздраженным.

— Нет. Присоединиться к нам. Стать сирианцем.

— Боюсь, мы до этого еще не добрались.

— Подумайте. Наша служба хорошо вас знает, мы уважаем ваши способности и достижения. Земле они не помогут. Все равно она проиграет. Это биологический факт.

— Биологический факт? — Лаки нахмурился. — Сирианцы, офицер Зайон, происходят от землян.

— Да, но не от всех землян; только от лучших, самых сильных и решительных, тех, кто захотел колонизировать звезды. Мы сохранили в чистоте свой род, не допускали слабых, с искаженными генами. Мы отсеяли всех недостойных, и теперь у нас чистая раса сильных и здоровых людей, а Земля остается конгломератом больных и уродов.

Вмешался Девур:

— У нас есть пример этого — спутник члена Совета. Меня тошнило от присутствия его в моем помещении: обезьяна, пятифутовый шарж на человеческое существо, уродливый кусок…

Лаки медленно сказал:

— Он лучше вас, сирианцы.

Девур встал, занес кулак. Зайон быстро подошел к нему, схватил за руку.

— Девур, пожалуйста, сядьте. Позвольте мне продолжить. Сейчас не время для неуместных споров.

Девур резко отбросил его руку, но сел.

Зайон энергично продолжал:

— Для внешних миров, член Совета Старр, Земля представляет ужасную угрозу, бомбу недочеловечества, готовую взорваться и заразить чистую Галактику. Мы не хотим, чтобы это случилось: мы этого не допустим. Ради этого мы сражаемся: чистая человеческая раса, состоящая только из самых лучших.

Лаки ответил:

— Из тех, кого вы считаете лучшими. Но хорошее бывает самых разных форм и размеров. Среди великих людей Земли есть высокие и низкие, с разной формой и размерами головы, цветом кожи, они говорят на разных языках. Наше спасение, спасение всего человечества в разнообразии.

— Вы, как попугай, повторяете то, что слышали. Член Совета, разве вы не видите, что вы один из нас? Вы высоки, сильны, сложены, как сирианец; вы храбры и решительны, как сирианец. Зачем вам действовать на стороне отбросов против лучших людей, только потому что случайно вы родились на Земле?

Лаки сказал:

— Резюме: вы хотите, чтобы я выступил на межзвездной конференции в поддержку Сириуса.

— Да, вы поможете Сириусу, но скажете правду. Вы действительно шпионили за нами. Ваш корабль, несомненно, вооружен.

— Вы напрасно тратите время. Мистер Девур уже обсуждал со мной этот вопрос.

— И вы согласились стать сирианцем? — Лицо Зайона осветилось надеждой.

Лаки искоса взглянул на Девура, тот с равнодушным видом рассматривал свои пальцы.

— Мистер Девур изложил предложение несколько по- иному. Может, он именно потому и не сообщал вам о моем прибытии, чтобы иметь возможность обсудить положение со мной наедине и своими собственными методами. Короче говоря, он заявил, что если я не выступлю на конференции, мой друг Верзила будет отправлен в космос на пустом корабле и умрет с голоду.

Офицеры медленно повернули головы к Девуру, тот продолжал спокойно разглядывать свои пальцы.

Йонг медленно заговорил, обращаясь непосредственно к Девуру:

— Сэр, не в традициях службы…

Девур неожиданно гневно прервал его:

— Я не на вашей службе и гроша ломаного не дам за ее традиции. Я командую этой базой, и ее безопасность — моя ответственность. Вы должны сопровождать меня на конференцию на Весте, чтобы служба была там представлена, но я глава делегации, и успех конференции тоже на моей ответственности. Если землянину не нравится смерть, которая ждет его друга-обезьяну, пусть соглашается на наши условия; с таким стимулом он согласится гораздо быстрее, чем на ваше предложение стать сирианцем.

— Слушайте дальше. — Девур встал и принялся гневно расхаживать по комнате, потом повернулся к сирианцам, которые слушали его с застывшими лицами. — Мне надоело ваше вмешательство. У службы было достаточно времени, чтобы справиться с Землей, и чего она добилась? Пусть землянин послушает, что я говорю. Служба ничего не добилась. Это я захватил Старра, а не служба. Вам, джентльмены, надо побольше мозгов, и я намерен их вам предоставить…

В этот момент дверь распахнул робот и сказал:

— Хозяева, прошу простить за вторжение без разрешения, но мне приказано доложить вам относительно маленького хозяина, которого увели в заключение…

— Верзила! — воскликнул Лаки, вскакивая. — Что с ним случилось?

После того как Верзилу вынесли из помещения, он принялся напряженно думать. Не о бегстве. Он был не настолько самоуверен, чтобы думать о бегстве от толпы роботов; в одиночку ему не уйти с такой хорошо охраняемой базы, даже если бы в его распоряжении был «Метеор».

Нет. Лаки уговаривают совершить бесчестный поступок, и приманкой служит жизнь Верзилы.

Лаки не должен поддаваться. Он не должен спасать жизнь Верзилы ценой предательства. Но не должен и приносить в жертву жизнь Верзилы и до конца своих дней нести груз вины.

Есть только один способ помешать этому. Если он умрет таким образом, что Лаки не будет иметь к этому отношения, тогда его рослый друг не сможет винить себя. И больше нельзя будет использовать жизнь Верзилы в качестве приманки.

Верзилу усадили в маленькую диагравитическую машину и везли в течение двух минут.

Но за эти две минуты он принял решение. Годы, проведенные с Лаки, были счастливыми и полными приключений. Он прожил свою жизнь полностью и много раз бесстрашно смотрел в лицо смерти. И сейчас он ожидал ее без страха.