Приключения звездного торговца

— Как так? — удивленно поднял брови ван Рейн.

— Ну, у миллиан нет ничего похожего на нации, племена и прочие' подобные виды общественной организации. Семьи существуют, но они распадаются, когда самец стареет. Молодые самцы отделяются и уводят самок. Лугалы словно собаки следуют за своими хозяевами и никогда их не покидают. Семьи редко контактируют друг с другом — обычно это бывает лишь во время охоты на крупных зверей или при случайной встрече, когда мужчины вступают в схватки. Если дело обходится без ссор, то тогда миллиане могут заниматься и меновой торговлей.

Глаза ван Рейна при слове «торговля» загорелись, но он сдержался и промолчал.

— Не может этого быть! — возразил я.— Разумные расы не могут развиваться при столь малом общении между индивидуумами. Необходим постоянный обмен знаниями, опытом, традициями. Мозг разумного существа не может развиваться чисто биологическим путем!

— Меня это тоже смущало,— согласился Пер.— Я много разговаривал с Шивару и другими миллианами, посещавшими время от времени наш лагерь. Мы старались понять друг друга. Каиниты оказались не менее любопытными, чем мы, и тоже старались извлечь выгоду из торговли. Порой удавалось побеседовать и с лугалами. Несмотря на свой придурковатый вид, они оказались далеко не глупы. Конечно, они менее сообразительны, чем их хозяева, но все же разница в интеллектуальном уровне между двумя расами невелика. Ну и планетка нам досталась! Целых три миллиарда лет своеобразной эволюции — поневоле голова закружится. Как я уже говорил, у каждого миллианина, даже ребенка, есть несколько рабов. Биологи считают, что раса лугалов создана миллианами сознательно, в процессе управляемых генетических мутаций! Так это или не так, но эти примитивы весьма напоминают домашних собак. Их то посылают с различными поручениями, то велят ухаживать за детьми, а когда работы нет, разрешают побегать невдалеке от стоянки. Порой их бьют за различные провинности, но было бы преувеличением сказать, что к ним относятся жестоко. Просто Каин — суровая планета, и жизнь самих миллиан отнюдь не легка. Кстати, разумный лугал ценится очень высоко. Его называют старшим среди других рабов, он учит детей хозяев ремеслу, а порой с ним даже советуются в запутанной ситуации. Иногда таким лугалам разрешают ночевать и питаться в жилищах миллиан. Размышляя об этом, я пришел к выводу, что общественная жизнь у миллиан все же существует. Они образуют не просто семьи, а совместные с лугалами общины. Контактируют такие группы в основном через рабов, но это тоже немало. Похоже, что миллиане — созидатели и новаторы, а лугалы — хранители традиций, связующие звенья в цивилизации Каина. И такие отношения между двумя разумными расами закрепила сама биологическая эволюция.

Гарри нахмурился.

— Ты говоришь об этих тварях так спокойно и дружелюбно, словно никакой трагедии и не произошло,— резко сказал он.

— Но вначале туземцы относились к нам хорошо и помогали строить торговую факторию! — возразил Пер.— Приходя в лагерь, они всегда приносили подарки и никогда не требовали платы. Несколько раз они даже предлагали услуги своих лугалов в качестве рабочей силы для расчистки леса, обтесывания каменных блоков и прочее. В этом не было никакой необходимости при нашей мощной технике, но ведь миллиане этого не понимали! А когда поняли, это повергло их в шок. Они до сих пор считали себя самыми могущественными существами, и для них было нелегко признать, что чужеземцы по крайней мере равны им по силе и разуму. Шивару относился к числу тех, кто особенно заинтересовался нами. Он был уже немолод, и большинство его детей выросли и выделились из семьи. Среди миллиан Шивару считался богатым и мудрым. Он постоянно экспериментировал и в последнее время увлекся скотоводством. Советы старика ценились в Улаше на вес золота. Однажды я взял его в полет на флиттере, и Шивару радовался, словно ребенок. На следующий день он привел с собой трех жен, чтобы они также порадовались ощущению полета. Иногда Шивару брал нас на охоту. Видали бы вы, как этот миллианин гнался за каким-нибудь огромным рогатым животным, вскакивал ему на спину и валил одним ударом топора! Затем лугалы свежевали добычу и тащили ее в лагерь. Поверьте, мясо было чертовски вкусным! Очень много времени мы проводили в беседах. Мы старались пополнить словарь взаимного общения, понять друг друга и порой так увлекались, что забывали о еде. Хорошо еще, что об этом не забывали Мануэль и главный лугал в семействе Шивару по имени Черкез. Вы не поверите, но иногда я ловил себя на том, что любуюсь миллианином. Все они хорошо сложены, грациозны, как кошки, но в состоянии бешенства бывают смертельно опасны. Впрочем, об этом мы узнали позднее. У нас было любимое место для встреч невдалеке от лагеря, на склоне холма. Во снах я часто вижу это место... Высоко над нами в поисках добычи кружит хищная птица, а затем камнем падает в долину, к вершинам деревьев. Их листва по-

ражает богатством цветовых оттенков, кажется, что здесь царит вечная осень. Шивару сидит на корточках, обвив хвостом колени. У его ног лежит топор. Черкез и еще двое слуг расположились на земле неподалеку — слуги обычно не удаляются от своих хозяев. Иногда к нам присоединялся Мануэль, но чаще он был занят на строительстве. Помните, мой друг?

— Да, капитан,— сказал Мануэль.— Это были замечательные часы, и я никогда их не забуду.

— В тот раз,— продолжал Пер, мечтательно улыбаясь,— звонкий голос Шивару звучал с особым энтузиазмом. Нет, мы не обсуждали вопросы о торговом договоре — у миллиан просто нет руководства, с которым такой договор можно заключить. Но старик понимал, что обмен товарами между нами полезен прежде всего для них, каинитов. Торговая фактория делала такой обмен надежным и долговременным. Шивару очень нравилось, что в районе фактории семьи станут часто встречаться, общаться и это может со временем послужить объединению разобщенной тысячелетиями расы. Конечно, старик руководствовался при этом не абстрактными идеями, а чисто практическими целями. Например, он считал, что только большая группа миллиан, трудясь вместе, сумеет полностью воспользоваться плодами нереста рыб на реке Мокуньян. Он мечтал о том, чтобы построить большие лодки и отправиться на поиски новых, никем не занятых охотничьих угодий. Ну и тому подобное. Затем Шивару начал с любопытством расспрашивать меня о племени людей. Из каких земель мы прибыли? Какая там водится дичь? Как мы обзаводимся семьями и воспитываем детей? В свою очередь, я также забрасывал его вопросами. Меня не очень-то удивило, что культура Улаша не имеет религии. Шивару едва уразумел, о чем я его спрашиваю. Колдовство миллианам известно, но они рассматривают его в качестве некой разновидности ремесла. Для них совершенно очевидно, что они — высшие существа на планете. Кажется, им известна даже идея переселения душ, хотя я не уверен в этом. Но все эти отвлеченные вопросы миллиан мало интересуют, как, впрочем, и проблема их собственного происхождения. Мир они рассматривают как данность, и вопрос стоит лишь в том, кто в нем господствует, а кто подчиняется. Шивару спросил, почему я интересуюсь такими очевидными вещами, но меня это не насторожило. Вероятно, в этом была моя первая ошибка.

— Нет, капитан,— мягко сказал Мануэль.— Откуда вы могли знать, что у них нет души?

— Нет ли? — в сомнении пробормотал Пер.

— Оставим это теологам,— сказал ван Рейн,— Мы им платим за то, что они решают подобные вопросы на различных обитаемых планетах. Продолжай, мой мальчик.

Пер с видимым трудом заставил себя продолжать рассказ.

— Я попытался объяснить Шивару идею Бога, и это крайне удивило и обеспокоило моего друга. Вскоре он поднялся и ушел. Упоминал ли я о том, что туземцы используют барабаны как средство связи на больших расстояниях? Так вот, всю ночь я слышал грохот барабанов, несшийся из долины, а со стороны западных холмов доносились ответные сигналы.

В течение последующей недели нас никто не навещал, но Мануэль, бродивший по окрестностям, видел множество следов: за нами наблюдали.