Темное пламя

— Пока доказана только реинкарнация, уважаемая Кара, — жёлчно заметил Карт, — ни Законы Кармы, ни Тантра не доказаны. А значит, ваше утверждение не наука, а натурфилософия. И, повторяю, я убеждён, время этой натурфилософии проходит.

Наметившийся конфликт слишком близко подошёл к критической черте. Поэтому Сандра промолчала, хотя ей было что возразить.

Руку подняла Реа Драма, известный композитор. Благообразная, несколько полноватая — крайняя редкость для Ноосферной эры, в чёрном платье, черноволосая, с выразительными карими глазами.

— Ну, что вы так накинулись на Карта, Кара, вместе с Корн, — осуждающе сказала она. — Согласитесь, мысль о «зле из космоса» после веков Ноосферной эры воспринимается как наивная. Мне лично доказательства, о которых говорит Корн, не кажутся убедительными. У нас есть документы, изданные военным ведомством агрессивного государства в период, когда дезинформация в государственном и военном деле была нормой. Откуда, в конце концов, нам знать, что это не какая–нибудь провокация?

— Исключено, Драма, — мягко сказал Рам Мара, — откуда провокаторам знать самоназвание Ириды и внешний облик иридиан?

— А может быть, — ответила она, — тут как раз и проявились, причём совершенно спонтанно, способности Прямого Луча, которыми обладал какой–нибудь генерал? Ведь не будете же вы утверждать, что генералы той эпохи — сплошь посредственности? А вдруг один из них «прочитал» информацию о будущем, как Эрф Ром и писатель Айтматов?

— Трудно возразить, — сказал Рам Мара, — но трудно и поверить: проявление способностей Прямого Луча на таком уровне доступно лишь религиозным гениям или очень талантливым людям, долго эти способности развивающим. Ни тех, ни других в СССР не было… Эрф Ром — редчайшее исключение, а Айтматов, видимо, просто знал о контакте с Иридой.

Руку поднял Амор Морэ.

— Я хочу сказать по поводу ресурсов, необходимых для межзвёздного полёта. Ресурсы, накопленные цивилизацией за двести пятьдесят лет Ноосферной эры, огромны. Мы можем позволить себе строительство даже не десятков, а сотен релятивистских звездолётов. Их строительство, правда, приостановлено особым решением Совета Звездоплавания, но дело не в ресурсах. Релятивистские звездолёты исчерпали себя. Полёты действительно требуют колоссальных затрат анамезона, а в мироздании количество золота ограниченно.

Работы продолжались бы. Особенно после того, как мы начали процесс колонизации двух планет зелёной циркониевой звезды Ахернар — альфа Эридана, близких к Земле по природно–климатическим условиям. Но последние исследования в области Прямого Луча позволяют прогнозировать создание нуль–пространственных звездолётов в течение ближайших ста лет. Полёт до Ахернара длится около ста шестидесяти лет, и звездолёты с переселенцами ещё не достигли этой звезды. Звездолёты Прямого Луча же будут достигать Ахернара почти мгновенно. Кроме того, в распоряжении научных учреждений много информации, доставленной релятивистскими звездолётами с ближайших звёзд, и нужно время, чтобы её обработать. В последние десятилетия совершено много межзвёздных полётов, и научные учреждения просто тонут в потоке полученной информации, это не говоря уже о том, что массу необработанной информации дало изучение планет Солнечной системы, особенно планет–гигантов. Многие загадки Юпитера, Сатурна, Урана ждут разрешения, и нужна работа, прежде всего, фундаментальной науки, а не прикладной.

Кроме анамезонных двигателей, уже созданы двигатели нового поколения — гравитационные. Они пока не позволяют развить скорости, близкие к скорости света, но потенциал их огромен.

Кстати, Эдна, ответьте на вопрос: вы за использование одного из имеющихся звездолётов или за строительство нового?

— Я за строительство нового особого звездолёта, — сказала Эдна. — Но перед тем как обсуждать это, требуется решить главный вопрос: быть ли экспедиции на Ириду?

Эдна почувствовала себя бросившейся в ледяную воду.

Рам Мара поставил вопрос на голосование.

4

Из тринадцати членов Совета девять проголосовали за экспедицию, двое против, двое воздержались.

Эдна облегчённо вздохнула.

— Что ж, — заговорила она, — благодарю тех, кто меня поддержал. Мне сейчас придётся обосновать неожиданную точку зрения. Считаю, что звездолёт, идущий на Ириду, нужно оснастить системой боевого вооружения. Вернее, звездолёт нужно оснастить различными системами боевого вооружения, в том числе самой могучей, которую может создать наша цивилизация — боевыми аннигиляционными установками.

На этот раз члены Совета были ошарашены так, что тишина продолжалась несколько минут. Такая мысль на Земле не высказывалась никем более двухсот лет.

Молчание нарушил Рам Мара.

— Эдна, — сказал он, — вам действительно придётся с фактами в руках обосновать эту свою, и в самом деле, более чем необычную точку зрения. Убедите нас!

— Я понимаю. У меня есть несколько аргументов, — спокойно сказала Эдна. — Во–первых, я не уверена, что все иридиане погибли. В отличие от жителей планеты Альграба они знали об опасности и не могли не подготовиться. А значит, должны были создать систему противокосмической обороны, боевой космический флот и систему подземных убежищ, например для детей.

— Подождите, Корн, — перебил Карт, — если вы правы и около Ириды действительно разыгралось космическое сражение, то первое, что иридиане должны были сделать, это оповестить Великое Кольцо и Землю.

Карт всё больше раздражался и сдерживал себя с трудом.

— Да, должны. Но что мы знаем о научно–технических возможностях атаковавшей их псевдоцивилизации? — ответила Эдна. — Что мы вообще знаем о ней? До сих пор из «тёмного» района Галактики не пришло ни одного сигнала. Не говорит ли это о том, что псевдоцивилизация умеет создавать огромные энергетические экраны? Нам никогда и в голову не приходило экранировать от прохождения радиосигналов Землю, скажем, до уровня орбиты Луны, но вы же не будете утверждать, что такое невозможно?

— Хм, — задумался Карт, — для этого требуется создать огромное поле или комбинацию полей, вроде ионосферы Земли, но намного более плотное, делающее район битвы невидимым и неслышимым в радиодиапазоне?

— Именно. Не забывайте, они знают о том, что существует система Великого Кольца, и подобные экраны необходимы им в первую голову.

— Да, — неохотно признал Карт, — подобные установки существовали. В Век Расщепления был даже особый вид боевых действий, РЭБ — радиоэлектронная борьба.

— Да, я знала, — подтвердила Эдна. — На войне огромное значение имеет скрытность, и поэтому подобные экраны первое, что наряду с высокотехнологическим оружием должна создать агрессивная псевдоцивилизация.

— Всё равно я не улавливаю вашу мысль, Корн, — продолжал Карт. — Вы полагаете, что представители псевдоцивилизации могут находиться в районе Ириды и угрожать звездолёту?

— Вряд ли. Но всё же полностью исключить этого нельзя. Они должны периодически посылать экспедиции на уничтоженные планеты хотя бы потому, что планеты, пригодные для жизни, редки и представляют большую ценность в плане колонизации. А проблема радиоактивного заражения местности довольно быстро решается сама собой.

— Вы допускаете, что в районе Ириды возможна случайная встреча нашего звездолёта и звездолёта, посланного псевдоцивилизацией? — скептически спросил Карт.

— Вероятность, безусловно, ничтожна, но полностью такое нельзя исключить. Но это не главная причина, по которой нужно вооружить звездолёт. Если на Ириде сохранились остатки цивилизации, то они могут представлять опасность для звездолёта, а в перспективе и для Земли.

— Корн, что вы говорите?! — воскликнула Реа Драма. — Если на Ириде кто–то выжил, то это немыслимо несчастные люди, и наш долг помочь им, а не воевать с ними!

Негодование Драмы разделяло большинство членов Совета. Эдна, остановив взглядом готовую броситься в бой Сандру, сказала:

— Дело в том, Драма, что в нашем мироздании действует закон Стрелы Аримана, о котором уже говорилось немало. Экологическое и социальное равновесие достигается жестоким путём. Не знаю, знакомы вы или нет с тем, что, например, в момент семяизвержения гибнет триста миллионов сперматозоидов, всё население бывшего Советского Союза, ведь каждый сперматозоид способен стать человеком. Такая же картина при элементарном порезе пальца. Для того чтобы залечить его, гибнут миллионы клеток крови, каждая из которых, при клонировании, тоже способна стать человеком. Вот так, путём безмерных страданий, из тысячелетия в тысячелетие в мироздании исправляется его изначальная дисторсия, и мы приходим к прекрасным формам жизни и общества. Любое нарушение системы, тем более настолько чудовищное, как массированный ядерный удар, неизбежно ведёт к тому, что начинают выживать и доминировать преимущественно вредоносные биологические и социальные формы. Это главное проклятие нашего мира, истинное преступление Творца. Мы его называем инферно. Если на Ириде кто–то выжил, то вряд ли сложившийся там за прошедшие двести лет социум может быть привлекательным. Скорее всего, в нём восторжествовал агрессивный фашизм.