Перерождение (СИ)

Кириллу удалось проанализировать осадок, остающийся после разрушения гибридного позитивного вируса. Радоваться было нечему. Осадок распространялся по кровотоку, повреждая сосуды изнутри и вызывая образования множества бляшек. Все лабораторные крысы, на которых он испытывал действие осадка, умирали через несколько часов. Но умирали они также и от самого штамма позитивного вируса. Хотя здесь все было закономерно. Одним из родителей штамма была «патология 6», она была смертельной для животных в 99% случаях, так как была прямой мутацией от гриппона - человеческого вируса, носителем которого животные не были. «Патология» могла стать новой головной болью для научных умов, стань она крайне заразной. Но на счастье вирусологов «патология 6» относилась хоть и к опасным вирусам, но к редким и слабо распространяющимся в следствии изначально нестабильной клеточной структуры.

Перед Кириллом лежала емкость для образцов, в которой лежали волосы, частички кожи, которые он привез с собой из дома. Биообразцов осталось очень мало. За предыдущие дни он израсходовал почти все. Воздействие штамма позитивного вируса было минимальным. Он не только не убивал вирус нулевого иммунитета в человеческих клетках, но и в некоторых случаях приводил к их разрушению.

Всю предыдущую неделю Кирилл ходил по замкнутому кругу. Он успешно регенерировал новое гибридное соединение вирусов, которое не становилось панацеей. И вот сегодня он готов был пойти еще дальше. Главное - набраться смелости. Он ударил себя по щекам. Глаза горели, руки начинали трястись. Кирилл расхаживал по лаборатории: взад-вперед, кругами, стоял, уставившись в одну точку - он пытался преодолеть свой внутренний барьер. Кирилл посмотрел на часы. Время неумолимо бежало вперед. Он в сотый раз раскладывал в уме опыт на этапы. Кирилл ходил по лаборатории, описывая руками по воздуху все то, что он делал и вспоминал записи. Он брал со стола колбочки, пробирки и пипетки: разделял растворы и соединял их. И вскоре уже знал, что мешало его позитивному вирусу быть в действительности таковым. Ответ был у него перед глазами. Он смотрел сквозь прозрачную стену на стол, который был небрежно завален бумагами. Это было его рабочее место. Сверху кипы бумаг лежал электронный планшет, а на нем отображался отчет по встрече в Министерстве науки, где главной темой была «белая язва».

Словно намагниченные, глаза приковались к изображению на планшете. Перед Кириллом проплывали его записи, его пометки на клочках бумаги и моделирование цепочек ДНК вирусов на электронном табло. Они кадрами на огромной скорости проносились перед ним, а в центре застывшая формула «белой язвы». Под натиском мыслей глаза прищурились. Где-то повисла нить развязки клубка. Кирилл оторвал взгляд от электронного девайса на столе и оглядел лабораторию. Механические руки в боксе ждали команды. На столах расставленные пробирки хранили драгоценные растворы с вирусами. В голове же Кирилла проносилось слово «родство».

Как удивительно все же устроен мозг! Он способен в секунду совершить сложнейшие вычисления, но при этом забыть о том, что «белая язва» и гриппон - родственники. На Кирилла обрушилась лавина мыслей. Он направился в пропускную камеру. Выйдя в общий зал, он поспешил к шкафу с защитными костюмами. Работать предстояло в дальней лаборатории. Застегнув последние липкие замки, Кирилл воссиял улыбкой победителя. Он почувствовал, как руки наливаются силой и как схватил удачу за шею. По-другому и быть не могло!

Кирилл подошел к пульту управления во второй лаборатории, приказал механическим рукам готовить очередную порцию штамма позитивного вируса. С собой в третью лабораторию он взял биообразцы своей матери. Набрав код доступа к панели управления, Кирилл включил закрытый бокс. На задней его стенке находилась дверца в хранилище ампул с вирусами. На приборной панели Кирилл сверился с каталогом и ввел необходимую комбинацию. Из хранилища появился механический держатель с ампулой раствора, в котором содержались чистые монии. Механическая рука взяла ампулу и, разрезав ее сверху, ввела внутрь микропипетку. Тем временем из второй лаборатории механические руки доставили пробирку с раствором штамма позитивного вируса. Кирилл поместил пробирку в буфер. Вторая механическая рука вытащила ее и разместила на рабочей поверхности бокса. Приказав начать смешивание, Кирилл скрестил пальцы на руках.

Повинуясь сигналам пульта управления, руки-помощники разделили вещество из пробирки на три равные части. Отделив унцию от общей массы «белой язвы» механическая, рука соединила ее с веществом в первой пробирке. «Белая язва» стала проникать в полупрозрачное вещество. Началась реакция - в пробирке появились пузырьки. Они медленно всплывали на поверхность, выделяя темно-серый пар. Кирилл ждал, что будет дальше. Уже через секунду пузырьков стало в два раза больше, спустя секунд тридцать вся жидкость «кипела», выделяя темно-серый пар. Кирилл взглянул на дисплей панели управления. Температура вещества не увеличилась. Несколько нажатий кнопок и анализатор состава воздуха выдаст данные по выделяемому газу. Но не успел Кирилл ввести команду, как выделение газа прекратилось. А через полминуты на экране высветилось: «Посторонних газов нет». Не может быть! Пузырьки в жидкости лениво перекатывались друг через друга. Вещество изменило свою структуру и приобрело вязкость. Кирилл внимательно наблюдал за происходящим, пока автоматика регистрировала с датчиков в боксе малейшие изменения. Ни капли пота на лбу, ни учащенного сердцебиения, - Кирилл был полностью сосредоточен. Датчики зафиксировали падение активности реакции. Кирилл приказал нагреть пробирку до температуры 36,6 градусов. И реакция возобновилась. Механизированная рука сделала забор пробы и поместила ее под электронный микроскоп. Кирилл уставился в монитор. Монии, будучи в несколько раз меньше по размеру, атаковали позитивный вирус. Однако видимых деформационных процессов не наблюдалось. Вирус лишь изредка подергивался. Вскоре в капле раствора не осталось моний. Все они были внутри позитивного вируса. Пора добавить к раствору вирус нулевого иммунитета и посмотреть на результат.

Механическая рука сделала забор микропипеткой и добавила малую часть раствора с вирусом из крови Екатерины Валерьевны. И в ту же секунду ВиНИ начал атаковать позитивный вирус и беспорядочно делиться. Вскоре в одной маленькой капле не было ничего, кроме ВиНИ. Но уже через минуту вирус нулевого иммунитета стал разрушаться. Словно из коконов из него появлялись маленькие усатые клетки.  Анализ подтвердил, что эти усатые малыши - монии. Однако они сильно отличались от своей характерной структуры. Требовался более глубокий анализ. На это ушло около часа. На мониторе отображались монии, подвергшиеся быстрой мутации. Кирилла охватило волнение. В одночасье ему представилось, что он получил лекарство от самой страшной болезни из всех существующих.

Кирилл боялся развить мысль дальше. Слишком опасна она была и способна увлечь туда, где стирается грань понимания: что верно, а что нет. На мониторе отображался раствор, в капле которого мирно сосуществовали штамм позитивного вируса и монии вокруг. «А что будет дальше?», - пронеслось у него в голове. Время еще есть - почему бы не подтвердить или не опровергнуть свою догадку?!

Кирилл приступил к детальному анализу. Он смешал всю жидкость штамма с позитивным вирусом с ВиНИ, потом с мониями. Отделив небольшую часть от общего раствора, он отдал команду запаять ее в капсулу. Оставшуюся часть Кирилл собирался разобрать на составляющие.

Через час работы он понял, что получившийся состав после взаимодействия моний и штамма позитивного вируса лишь промежуточное состояние. В структуре моний не хватало некоторых комплементарных связей. Если это и была «белая язва», то она была крайне ослаблена и лишена всяческой агрессивности. Монии в растворе были не опаснее амебы в капле воды. Чтобы понять, что действительно представляет собой полученный гибридный штамм, нужно было завершить мутацию моний и позитивного вируса. Кирилл предположил, что их можно объединить в симбиоз. И если это действительно получится, то можно будет говорить о создании полноценного лекарства от «белой язвы». А для этого необходимо ввести новый реагент, способный завершить мутацию. Кирилл раскладывал гибридный штамм на составляющие, проводил экспресс-тесты для выяснения морфологических, физических свойств препарата. Но система не могла определить полный спектр свойств штамма и выдавала стандартный набор заключений: «обнаружено неизвестное соединение», «обнаружены поврежденные монии». Кирилл злился. Неужели все впустую? Все сводилось лишь к одному - чего-то не хватает.