Лаки Старр и спутники Юпитера

— В общих чертах знаю, — ответил командующий. — Но процитировать не смог бы.

— Я могу, — сказал Лаки. — И, с вашего разрешения, сделаю это: они имеют прямое отношение к делу. Первый закон: робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред. Второй закон: робот должен повиноваться командам, которые дает ему человек, кроме тех случаев, когда эти команды противоречат Первому закону. Третий закон: робот должен заботиться о своей безопасности постольку, поскольку это не противоречит Первому и Второму законам.

Пеннер кивнул.

— Ну, хорошо, член Совета, что же это доказывает?

— Роботу можно приказать убить v-лягушку, потому что она животное. При этом он рискует своим существованием — Третий закон, но подчиняется приказу — Второй закон. Но ему нельзя приказать убить Верзилу или меня, потому что мы люди, а Первый закон превыше всех остальных. Человек убил бы и нас, и v-лягушку; робот убивает только v-лягушку. Все указывает в одном направлении, командующий.

Командующий надолго задумался, сидя неподвижно; морщины на его лице углубились. Потом он сказал:

— Что же вы предлагаете делать? Просветить всех участников проекта рентгеном?

— Нет, — сразу ответил Лаки. — Это не так просто. Успешный шпионаж происходит и в других местах. Если здесь есть гуманоидный робот, такие же роботы есть, по-видимому, и в других местах. Нам нужно захватить их как можно больше; всех, если сумеем. Если мы слишком открыто схватим одного, остальных могут тут же убрать и использовать в другое время.

— Но что же вы предлагаете?

— Действовать не торопясь. Мы заподозрили существование робота. Есть способы заставить его выдать себя. И начинаю я не с пустого места. Например, командующий, я знаю, что вы не робот, поскольку вчера тестировал наши эмоции. В сущности, я сознательно рассердил вас, чтобы проверить свою v-лягушку, и прошу у вас за это прощения.

Лицо командующего приобрело лиловый оттенок.

— Я робот?!

— Я сказал, что только испытывал свою v-лягушку.

Пеннер сухо заметил:

— Но во мне вы не уверены, член Совета. Я вашу V-лягушку не видел.

— Совершенно верно, — ответил Лаки. — С вас подозрение не снято. Снимите рубашку!

— Что? — негодующе воскликнул Пеннер. — Зачем?

Лаки спокойно ответил:

— Подозрение с вас только что снято. Робот просто выполнил бы приказ.

Командующий стукнул кулаком по столу.

— Прекратите! Это должно кончиться немедленно! Я не позволю вам испытывать своих людей любым способом. У меня есть задание, член Совета Старр: мне нужно поднять в космос аграв-корабль, и я подниму его. Моих людей неоднократно проверяли, они чисты. Ваша история с роботом — нелепая выдумка, и я не собираюсь ее дальше слушать. Я сказал вам вчера, Старр, что не хочу вашего появления на спутнике. Вы мешаете моим людям, беспокоите их. Вы сочли возможным вчера оскорбить меня. Теперь говорите, что просто проверяли свое животное, но от этого оскорбление не становится меньшим. Я не чувствую желания сотрудничать с вами и не буду этого делать. Сейчас я вам скажу, что сделаю. Я прерву всякую связь с Землей. Объявлю на Юпитере-9 чрезвычайное положение. С этого момента я военный диктатор Юпитера-9. Вы поняли?

Глаза Лаки чуть сузились.

— Как член Совета Науки, я старше вас по должности.

— А как вы намерены этим воспользоваться? Мои люди подчиняются мне, они уже получили приказы. Если вы попытаетесь что-нибудь сделать, вас арестуют, и вы не сможете ни словом, ни делом помешать мне.

— А каковы эти приказы?

— Завтра в шесть часов по стандартному солнечному времени, первый экспериментальный аграв-корабль отправится в полет с Юпитера-9 на Юпитер-1, то есть на Ио, — сказал командующий Донахью. — После нашего возвращения — после, член Совета Старр, и ни на одну минуту раньше — вы сможете продолжить свое расследование. И если свяжетесь с Землей и потребуете трибунала, я готов.

Командующий Донахью смотрел на Лаки Старра.

Лаки спросил у Пеннера:

— Корабль готов?

— Да.

Донахью презрительно сказал:

— Мы вылетаем завтра. Ну, член Совета Старр, вы подчинитесь или я должен приказать арестовать вас?

Последовала напряженная тишина. Верзила буквально затаил дыхание. Командующий сжимал и разжимал кулаки, нос его побелел и заострился. Пеннер медленно достал из кармана рубашки жевательную резинку, разорвал пластифолевую оболочку и сунул резинку в рот.

Лаки хлопнул в ладони, откинулся в кресле и сказал:

— Рад буду сотрудничать с вами, командующий.

Глава восьмая

Слепота

Верзила мгновенно рассердился.

— Лаки! Ты позволишь им запретить тебе вести расследование?

Лаки ответил:

— Не совсем. Мы будем находиться на борту аграв-корабля и там продолжим расследование.

— Нет, сэр, — отрезал командующий. — Вас на борту не будет. Не думайте даже на минуту.

Лаки спросил:

— А кто будет на борту, командующий? Вы сами, вероятно?

— Да, я. И Пеннер, как главный инженер. Два моих офицера, пять инженеров и пять обычных членов экипажа. Все отобраны заранее. Мы с Пеннером — как главы проекта; пять инженеров — вести корабль; остальные — в знак благодарности за службу.

Лаки задумчиво спросил:

— Что за служба?

Вмешался Пеннер, сказав:

— Лучший пример того, о чем говорит командующий, это Гарри Норрич, который…

Верзила застыл от удивления.

— Это тот слепой парень?

— Вы знаете его? — спросил Пеннер.

— Познакомились вчера вечером, — объяснил Лаки.

— Норрич здесь с самого начала проекта, — продолжал Пеннер. — Потерял зрение, бросившись между двумя контактами, чтобы не дать полю свернуться. Пять месяцев провел в больнице: не удалось восстановить только зрение. Если бы не его храбрость, из спутника вырвало бы кусок размером в гору. Он спас жизни двухсот человек и сам проект: серьезный несчастный случай в самом начале строительства сделал бы невозможными дальнейшие ассигнования со стороны Конгресса. Это и дало ему место в первом полете аграв-корабля.

— Жаль, что он не сможет близко увидеть Юпитер, — сказал Верзила. Но тут глаза его сузились: — А как он будет передвигаться по кораблю?

— Мы, конечно, возьмем с собой и Мэтта, — ответил Пеннер. — Очень воспитанная собака.

— Это все, что мне нужно знать, — горячо сказал Верзила. — Если вы берете с собой собаку, можете взять и нас с Лаки.

Командующий Донахью нетерпеливо взглянул на часы. Положил руки на стол и сделал вид, будто собирается встать.

— Мы кончили, джентльмены.

— Не совсем, — ответил Лаки. — Нужно выяснить один небольшой вопрос. Верзила выразился грубовато, но он совершенно прав. Мы с ним будем на аграв-корабле в момент старта.

— Нет, — ответил Донахью. — Это невозможно.

— Неужели добавочная масса двух человек так затруднит управление кораблем?

Пеннер рассмеялся.

— Да мы можем прихватить с собой гору.

— Может, не хватает места?

Командующий с открытой неприязнью смотрел на Лаки.

— Я не собираюсь объяснять вам причины. Вы не полетите, потому что таково мое решение. Ясно?

В глазах его мелькнула мстительная нотка, и Лаки нетрудно было догадаться, что он сводит счеты за прием на борту «Метеора».

Лаки спокойно сказал: — Вам лучше взять нас с собой, командующий.

Донахью сардонически улыбнулся.

— Почему? Иначе меня освободят от должности по приказу Совета Науки? Вы не сможете связаться с Землей до моего возвращения; а потом пусть освобождают.

— Мне кажется, вы не все продумали, командующий, — сказал Лаки. — Вас освободят от должности приказом, имеющим обратную силу. Заверяю вас, так и будет сделано. Во всех документах будет сообщаться, что первый полет аграв-корабль совершил не под вашей командой, а под командой вашего преемника. Будет сделано официальное сообщение, что вы на борту не находились.

Командующий Донахью побледнел. Он встал; на мгновение показалось, что он бросится на Лаки.