Республиканец. Дилогия (СИ)

– Спасибо, господин контр‑адмирал.

– Не за что, вы сделали для нас всех намного больше. Желаю удачи. – Олвиц направился к выходу, но уже в дверях обернулся: – Еще один момент. Пока вы были офицером, на наличие летального оружия смотрели сквозь пальцы. Сейчас вы гражданский, и это уже уголовное преступление.

– Спасибо, я учту этот момент. С пистолетом в кармане полиция меня не поймает.

Дверь за Олвицем закрылась, Дескин положил карточку в карман мундира и подошел к окну. На площади гвардейцы загоняли БМПД на трейлер‑танковоз. Машина была на ходу, но городская администрация потребовала вывезти гусеничную технику на трейлерах. Машины десантников и танки гвардейцев здорово повредили покрытие столичных дорог, несмотря на специальные резиновые подушки на гусеницах. Тягач сдернул трейлер с места и потащил его с площади. Дескин задумчиво проводил его взглядом. Надо было где‑то найти гражданскую одежду. Впрочем, эта проблема не была самой большой.

– Держи!

Пухлый пакет с одеждой плюхнулся на стол перед Вольдемаром.

– Я смотрю, ты хорошо устроился – сенаторов себе за шмотками гоняешь.

– Ладно‑ладно. Можно подумать, вы сами за ними ходили.

Дескин засунул нос в пакет.

– Да твой размер, не волнуйся, – успокоил его Нейман.

– А тенденциям современной моды соответствует?

– Еще как! Наденешь – увидишь.

– Непременно. Где здесь у вас примерочная?

– Наглец! Марш в приемную, там переоденешься.

– А если кто‑нибудь войдет?

– Ничего нового он не увидит. Да и некому входить, заседание закончилось, все разъехались.

– И что решили? – заинтересовался Вольдемар.

– Национализации не будет, но перышки Биллу Кагершему повыдергивают основательно. Ты представляешь, у них уже было готово параллельное правительство!

– Черт с ним, с этим правительством. Это уже история. И не перышки надо щипать, а зубки ядовитые выдергивать, чтобы кусаться потом было нечем.

Вольдемар скрылся за дверью приемной и через несколько минут нарисовался в новеньком костюме. Туфли остались прежними, Дескин решил, что никто не обратит на них внимания, а уж опознать в них часть формы флотского офицера смогут немногие. Аккуратно сложенную форму он держал в руках.

– Ну как?

– Красавец, – усмехнулся Нейман.

Вольдемар убрал форму в пакет.

– Сохраните?

– Конечно, вдруг еще пригодится.

– Не думаю, – Вольдемар нахмурился. – И еще вот это.

Достал пистолет, запасные магазины, выгреб из кармана полтора десятка тупорылых патронов россыпью. Все, что осталось.

– Законсервировать бы надо…

– Сделаю.

– А сумеете?

– Я все‑таки инженер, разберусь.

– Тогда спасибо. – Вольдемар пробежался взглядом по кабинету. – Вроде все. Пора.

– Подожди.

Нейман вытащил из ящика стола карточку – электронный кошелек и протянул Дескину:

– Возьми, на первое время хватит.

Вольдемар обратил внимание, что кошелек был не именным, а так называемым номерным. То есть не привязанным к конкретному владельцу. Такой карточкой мог воспользоваться кто угодно.

– Теодор, неужели вы начали брать взятки? – ехидно поинтересовался Дескин.

– Да я бы начал, но почему‑то никто еще не догадался мне предложить.

– Тогда ваше дело дрянь. Если вас даже не пытаются купить, вы – выжатый лимон.

– Все взятки идут в партийные фонды. Оттуда партийным сенаторам кое‑что перепадает, а нам, независимым, ловить нечего.

– Тогда оставьте себе, я обойдусь.

Нейман выбрался из‑за стола.

– А может, все же примешь предложение Тасселера?

– Нет, – отрезал Вольдемар. – Наши интересы случайно совпали, и мы были союзниками. Но работать на него… Увольте.

– Пойдем, выведу тебя из здания. Там и попрощаемся.

Несколько минут спустя отставной офицер окунулся в атмосферу теплого столичного вечера. Хотел направиться ко входу в метро, но передумал – там слишком много камер. Решил прогуляться пешком, благо погода располагала. Столица начинала привычную вечернюю жизнь, и изредка попадавшиеся военные патрули повлиять на ее привычное течение никак не могли. Правильно, что решил переодеться, мундир флотского офицера вышел из столичной моды.

Глава 11

Трюмный

Никто уже не помнил фамилию Тима. Все называли его просто Тим или Трюмный Тим, а то и просто Трюмный. По своей натуре Трюмный Тим был одиночкой, последние двадцать три года он отвечал за трюмное хозяйство пассажирского судна «Звездный курьер». Поэтому с людьми общался нечасто, иногда только получал команды от старшего механика или вахтенного офицера. Все остальное время он проводил в темных, пронизанных многочисленными трубопроводами отсеках между внутренней и внешней обшивкой судна. Даже отдыхал Трюмный в небольшой выгородке, превращенной им в одноместную каюту. Хотя и имел положенное ему спальное место в четырехместной каюте экипажа, но почти никогда им не пользовался. Изредка Тим выбирался в отсеки, предназначенные для команды, в основном для того, чтобы принять душ. Работа трюмного механика не предполагает использование белых перчаток, да и не справиться одному человеку со всей звездной пылью, неведомо как проникавшей в отсеки, но гигиену Тим уважал и старался соблюдать.

За двадцать три года, с того самого момента, как «Звездный курьер» отправился в свой первый рейс, Тим успел изучить устройство всех его трубопроводов до последнего колена, с любым клапаном мог разобраться в полной темноте, на ощупь. Среди команды он считался эдаким хранителем корабля, чем‑то вроде домового. Однако встреча с Трюмным в коридоре считалась плохой приметой. А уж если он с кем‑то из встречных начинал разговор, то точно быть беде. Тим эту примету знал и старался помалкивать, да и на глаза команде, не говоря уже о пассажирах, старался попадаться пореже. Особенно старшему механику. Вахтенные офицеры вспоминали о нем, только если что‑то выходило из строя. А что касается капитана, то Тим не был уверен, что кэп вообще знает о его существовании, сам он капитана не видел и не слышал уже лет пять, а может, и шесть. Но от этого факта настроение у трюмного механика абсолютно не портилось, скорее, наоборот.

И все было в жизни Трюмного Тима хорошо, если бы не одно обстоятельство. «Звездный курьер» потихоньку старел и ветшал, а вместе с ним старел и Тим. И здоровья у Тима не прибавлялось, как и сил. Ему уже трудновато было совершать свой ежедневный обход, а для проведения некоторых ремонтных работ Тим просил у старшего механика напарника, о чем еще три года назад он и не заикался. И если для пассажирского судна двадцать три года – это только середина жизни, то для космонавта, как ни крути, пятьдесят четыре года – солидный возраст, а через неделю стукнет все пятьдесят пять. Тем более что последние годы были отнюдь не самыми спокойными в судьбе Трюмного.

Через год после начала войны одно из двух судов компании «Звездное путешествие» было мобилизовано в военный флот Республики и переоборудовано в госпитальное судно. А еще через полгода подобная участь постигла «Звездный курьер». Нельзя сказать, что владельцы «Звездного путешествия» сильно огорчились снятием своих судов с регулярных линий. Флот хорошо платил за аренду, а страховка с лихвой покрывала стоимость судна в случае его гибели. Но все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. С окончанием войны флот вернул оба уцелевших судна компании и перестал перечислять халявное бабло на ее счет. Тогда компании пришлось вспоминать довоенные методы заработка. Пришлось восстанавливать пассажирские отсеки обоих судов, выводить их на линии и искать для них пассажиров. Все регулярные линии были давно и прочно оккупированы компаниями нейтралов, сильно разжиревшими за военные годы. Поэтому «Звездный курьер» и «Звездный странник» перебивались случайными рейсами.