Исправляя ошибки (СИ)

Ро-Киинтор не удержался, чтобы не съязвить:

— Генерал будет тронута такой заботой. А что именно вам интересно?

— Местные болтают, будто ее спас какой-то мальчишка-джедай…

— Я вас умоляю, Диггон! Здешние суеверные олухи готовы видеть джедаев за каждым углом, но не всему следует верить. Настоящих джедаев давно нет, и признаться, я рад этому обстоятельству. Если среди нормальных людей вновь начнут расхаживать герои со световыми мечами, способные летать, читать чужие мысли и предвидеть будущее, мне лично будет не по себе.

— Тут с вами трудно не согласиться, — кивнул Диггон. — Однако не забывайте, что в распоряжении у Сноука имеются рыцари Рен.

— Вокруг которых тоже полно шумихи. Но никто ничего не знает доподлинно.

— Вы, кажется, недооцениваете роль слухов в нашем обществе. Уважаемый бывший сенатор, молва не берется на пустом месте. Есть какая-то реальная искра, которая разожгла это пламя, и я намерен все выяснить.

— Помилуй нас вселенная, на что вам это? Тот парень наверняка является простым сотрудником местной охраны.

«И сумел остаться в живых, пролетев добрый десяток этажей, да еще героически прикрыть собой генерала?» — Диггон усмехнулся и покачал головой как бы в ответ сам себе.

— Я служу Республике (в отличие, кстати, от вас, Эрудо), — сказал он. — И у меня есть основания полагать, что именно интересы Республики тут и были задеты.

— Тогда вам лучше всего поговорить с генералом, — заключил хевурионец, про себя подумав, уж не разыгралась ли нынче у представителей нового военного совета паранойя вследствие последних тревожных событий?

— Не стоит спешить, — Диггон еще раз улыбнулся и махнул рукой сопровождавшим его военным.

***

Прошло несколько дней с той поры, как неизвестные совершили покушение на Лею Органу. И все эти дни она, чудом спасшаяся, не оставляла в своих мыслях того, кто это чудо сотворил. Словно одержимая, она вновь и вновь расспрашивала Калонию, заставляя ее повторять, что жизни юноши нет угрозы, хотя тот и заставил медиков поволноваться.

Хартер, видя обеспокоенность Леи, сглаживала в своих коротких отчетах некоторые моменты. Если же говорить общими словами, у Бена обнаружилась достаточно серьезная черепно-мозговая травма, потребовавшая срочной операции. Несколько крупных и острых каменных осколков угодили в затылочную часть головы, один из них застрял между пластами черепа. Бакта в этом случае была практически бесполезна, она не заменяла хирургического вмешательства. Стало быть, все решала только расторопность врачей.

Весь тот вечер и всю ночь Лея, хотя сама после случившегося едва держалась на ногах, ходила кругами под дверью операционной в травматологическом отделении, игнорируя любые замечания санитаров о том, что ей лучше поберечь себя и отправиться отдыхать. Мол, когда появятся новости, она, несомненно, окажется первой, кому их сообщат. Черта с два! Повинуясь природному упрямству и чувству вины перед сыном, генерал не отступала от своего. Иной раз во время своего добровольного дежурства ей случалось услышать кошмарные слова вроде «перелом костей черепа», «внутричерепная гематома», «проникающая рана» — и от этих слов женщина бледнела и кусала губы.

Наконец, Хартер и еще два врача из местных, выйдя в коридор, успокоили ее, сказав, что операция прошла благополучно. На сей раз молодой человек не проявлял подсознательного сопротивления, не препятствовал вмешательству медиков, а наоборот, всей своей волей держался за жизнь — так что, дело быстро спорилось, и сейчас Калония была уверена, что раненый скоро пойдет на поправку.

До конца следующего дня Бен находился в реанимации, и пройти к нему было нельзя. Калония говорила, что он не приходил в себя, но бывало, что бредил и во сне, в бреду звал отца. Ему вводили антибиотики для профилактики заражения и легкие седативные средства для нормализации внутричерепного давления и уменьшения беспокойства.

Следующий день пронесся быстро под властью отголосков минувшего происшествия. Он был заполнен вопросами, тяжелыми догадками, постоянными разговорами: кто мог сделать такое? почему? как вышло, что наемники сумели подобраться так близко к генералу? Лея, конечно, припомнила рассказ Ро-Киинтора о мандалорских охотниках за головами, которые подорвали его дом. И в кои-то веки готова была признать, что оказалась не права, когда посчитала предупреждение бывшего сенатора или преувеличением, или намеренной провокацией.

Стоит ли признать, в таком случае, что подозрения Эрудо насчет Викрамма тоже не беспочвенны?

К несчастью, личности наемников определить почти невозможно — генерал даже не обольщалась на этот счет. Охотники за головами давно научились скрываться от правосудия, используя вымышленные имена. А с той поры, как печально знакомый Лее Боба Фетт сделался официальным главой Мандалора, вся тамошняя братия стала носить такой же стальной доспех с традиционным мандалорским шлемом и реактивные ранцы.

После короткого разговора с Ро-Киинтором Лея решила последовать его первоначальному совету и просила Калуана Иматта — человека, которому, несмотря на все его подчас ужасные слова — доверяла больше, чем кому-либо, лететь на Корусант и попытаться провести собственное расследование.

Тот согласился, хотя поначалу нехотя. Возможно, вздорная мысль, будто генерал отсылает его прочь, чтобы оградить своего дорогого сыночка от майора с его резкими и смелыми высказываниями, которым, однако, никто не смеет возразить, — эта мысль все же промелькнула в его мозгу. Впрочем, даже если и так, Иматт задушил в себе подобные размышления быстро, с истинно воинской решительностью. Он подумал, что если не доверять генералу Органе, то кому тогда? Тем более что и сам Калуан, вспоминая последний их разговор с генералом, чувствовал лишь горечь и стыд. Что ни говори, а парень получил тяжелую рану (к слову, едва оправившись от предыдущего ранения), когда спасал мать — это должно чего-то да стоить.

— По прибытии отыщите леди Антиллес, поклонитесь ей от меня, — наставляла его Лея. — Сопровождающие ее Кайдел и Чала вхожи в сенат и должны кое-что знать о делах правительства…

По-сути, они для того и находились там, чтобы следить, или если угодно, шпионить за Полой и, краем глаза, за другими сенаторами, не исключая Верховного канцлера.

— Попробуй расспросить у них об окружении Викрамма в последнее время. О его планах, о его настроении. Девочки должны были подметить что-нибудь необычное (если таковое имело место). Начни с этого.

Так, во всяком случае, безопасней, чем если генерал сама будет беседовать с ними по голосвязи. Ведь сообщения могут тайно перехватываться.

Калуан согласно кивал. Конечно, он брался не за свое дело. Будучи обычным солдатом, а не сыщиком, и даже не личным охранником генерала, он не мог ручаться, что добьется успеха, и пока, честно говоря, даже не представлял, как подступиться к намеченной цели. И все же, он согласился — по двум причинам. Причины эти предельно просты: во-первых, он не мог отказать Лее, которой приходится все труднее в последнее время, и во-вторых, ему самому было важно узнать, кто стоит за этой мерзкой выходкой.

Последнее, о чем Органа просила Иматта — это взять с собой Финна, аргументируя свою просьбу тем, что мальчик, который совсем поправился, может вскоре заскучать на захолустной планете без своих друзей. А столица — это все же столица. Калуан не спорил, хотя, признаться, предпочел бы путешествие в одиночку. Странно, в этот раз идея, что генерал, возможно, стремится отослать подальше этого бывшего штурмовика, чтобы избежать конфликтов между ним и Реном, не приходило старому воину в голову. Хотя если приглядеться, в этом было больше правды, чем в его предположении на собственный счет.

Финн тоже не противился такому решению генерала, хотя и воспринял его достаточно холодно. Если бы Лея пожелала отправить его во Внешнее кольцо, в эпицентр боевых действий, юноша отнесся бы к этому с куда большим энтузиазмом.

Окончанием череды разговоров стала беседа с губернатором. Как всегда, возвышенным тоном Райла сочувствовала Лее и извинялась перед нею. Как-никак, она обещала обеспечить «кузине» и сопровождающим ее лицам безопасность, и не сумела сдержать обещание. Значит, все произошедшее — от начала и до конца — на ее совести тоже.