Ловец богов

Но Коля же сказал, что они могут засидеться до утра!

А если их уже поймала полиция? Если Пашу уже везут в участок?

Но ты приходила в отель! Ты видела все своими глазами! Повода для беспокойства нет! Роман позаботился о безопасности. Наверное, никто в городе больше не знает, чем они там занимаются!

Но ведь все что угодно может случиться! Если все-таки что-то произошло?

Рука сама собой потянулась к трубке. Она быстро набрала номер Пашиного мобильного и застыла в ожидании, стараясь даже не дышать.

— Да, я вас слушаю.

— Паша?

— Наташа? Нет, это я, Роман. Привет.

— Привет, — Наташино сердце едва не вырвалось из груди от переполняющего волнения, — а… где Паша?

— Он выскочил на пару минут… сама знаешь куда, ха-ха. Мы только что вышли из Ниши ненадолго, вот он решил сбегать, это, облегчиться.

— Вы еще не закончили? У вас все хорошо?

— Нормально. Бывало, если честно, хуже.

— Я была у вас пару часов назад, принесла кое-что поесть. Преодолели дыру в полу?

— Какую дыру?.. А. Это. Преодолели, давно. У нас теперь новые приключения… Хочешь дождаться Пашку?

— Нет, пожалуй. Как вернется. Скажи, что я просила перезвонить. Волнуюсь.

— Ага. Понятно. Все волнуемся. Обязательно передам. До скорого.

Роман положил трубку. Наташа еще некоторое время стояла в коридоре, задумчиво кусая губы, потом вернулась обратно в зал. Паша обязательно позвонит через пару минут. Он никогда не забывает звонить, даже если по уши в срочных делах.

Почему он не позвонил сразу, как только вышел из Ниши?

Глупые вопросы грызли мозг, будто термиты древесину, и с ними ничего нельзя было сделать. Таков удел любой женщины — усмехнулась Наташа — задавать себе глупые вопросы и не находить ответов.

Она вновь забралась на диван, поджала ноги и, убавила звук ивизора, прислушиваясь к звукам в коридоре. Паша должен был вот-вот позвонить.

Но вместо звонка, она вдруг расслышала какой-то другой звук. Тихий, едва слышный щелчок.

Что это может быть?

Она прислушалась. Звук больше не повторился, но вдруг возникло ощущение, что в квартире она уже не одна…

Наташа медленно опустила одну ногу с дивана. По ноге заскользил прохладный сквознячок… Сквознячок от открытой входной двери!

А в следующее мгновение в комнату ворвалась тень. Черная, непроглядная тень.

Наташа вскрикнула, но рука в кожаной перчатке залепила рот. Ее повалили на пол, лицом вниз, склонились сверху, загораживая свет. Она не могла вздохнуть, не могла закричать, не могла пошевелиться… Что-то мягко прикоснулось к ее шее — пальцы.

И в следующее мгновение Наташа потеряла сознание.

5

Шайтан был доволен тем, что смог быстро и без проблем выполнить указания хозяина.

Парня он нашел сравнительно легко. Вычислить нужный дом оказалось минутным делом — Шайтан медленно двигался по дворам и смотрел номера машин, пока не нашел нужный. Правда, те люди, которые держали парня, пытались оказать сопротивление. Тот, что вышел на улицу, даже успел заметить приближающегося Шайтана и едва не поднял тревогу — пришлось его убить. Второй начал стрельбу, а это могло привлечь внимание людей из соседних дач — если там, конечно, кто-нибудь был. Оглушив его, Шайтан заодно оглушил и парня и, положив его на заднее сиденье интермобиля, быстро уехал.

С девушкой оказалось еще проще. Она даже не оказала сопротивления. Оглушив и ее, Шайтан вынес тело и уложил рядом с парнем, потом направился к хозяину.

Правда, по пути обстоятельства изменились. Позвонил хозяин и дал новые указания…

Шайтан остановился около знакомого отеля, когда уже совсем стемнело. Парадный вход был ярко освещен рекзаторами света. На крыльце стоял швейцар и еще один человек — большой, лысый, с сигаретой в руке. Человек о чем-то расспрашивал швейцара, тряс большим кулаком и ругался.

Шайтан заглушил мотор, вышел из интермобиля и направился к говорившим.

Когда он поднялся, лысый человек замолчал и уставился на него.

— Мне нужен хозяин гостиницы, — обратился Шайтан к швейцару, — где я могу его увидеть?

— Это отель, а не гостиница, — сказал лысый человек, — а хозяин это я. Что надо?

Шайтан перевел взгляд на человека, и вспомнил, где он его уже видел. Человек находился в одной комнате с Павлом, и тоже лежал без сознания, подключенный к виромату. Точно.

— Меня просили передать вам, что с Павлом все в порядке. Он позвонит вам, когда освободится. И загляните вон в тот интермобиль. Это тоже вам.

Глаза лысого выкатились из орбит:

— Эй, ты что знаешь о Пашке?

Шайтан прикоснулся к кончику своей широкополой шляпы:

— Больше ничего сказать не могу.

— Эй! Стой!

Шайтан развернулся, но тяжелая рука цепко схватила его за плечо:

— Где он? Куда делся Пашка и Коля?

Шайтан мог бы с легкостью сломать руку, но он не стал делать этого. Сказал тихо:

— Загляни в интермобиль — там найдешь Колю. А Павел… он в Нише. Не надо искать его.

Сделав незаметное движение, он сбросил руку и быстро, не оборачиваясь, спустился по ступенькам.

— Стой, слышишь?! В какой Нише? Кто ты такой?!

Кажется, лысый последовал за ним. Тогда Шайтан, не оборачиваясь, побежал.

Быстро бегать он умел, и вскоре растворился в наступившей темноте. Указания выполнены. Можно было возвращаться в квартиру. К хозяину.

Глава 017

1

Сначала пришла боль. Тихими медленными толчками она распространилась по всему телу, коснулась сознания, зафиксировалась на левой руке и затылке.

Говорухин открыл один глаз, потом понял, что не может открыть второй. Что-то мешало. Перед глазом расплылось мутное, расплывчатое пятно.

Он повернул голову — пятно исчезло, вместо него появилась ножка стола, уголок кровати, валяющийся пистолет… и нога в ботинке. Афимина.

— Чтоб тебя, — прохрипел Говорухин, — чтоб тебя, чтобтебя, чтобытебячтобтебя…

Он попытался повернуться, и в это время напомнила о себе боль в левой руке.

— ЧТОБ ТЕБЯ!! — взвизгнул Говорухин, тяжело переворачиваясь на спину. Кисть левой руки болталась, как у тряпичной куклы. И, что самое страшное, он ее совершенно не чувствовал. Ни одного пальца. Правая, слава богу, двигалась.

Боль в затылке отдавалась короткими толчками. После каждого толчка — удара сердца — в уголках глаз расцветали белые цветы.

— Чтоб тебя… — казалось, все остальные слова вылетели вместе с сознанием.

Кряхтя и постанывая, Говорухин сел, положив сломанную руку на ногу. Закрытый перелом — костей не видно, но из-под кожи выпирал неприятный бугорок, сустав покрылся синяками, обрамленными желтыми пятнышками.

Он огляделся внимательней, увидел Афимина, лежащего на пороге с отверстием прямо между глаз. Глаза, к слову сказать, косились на Говорухина. Мертвый взгляд словно упрекал товарища в том, что я, дескать, мертв, а ты, дескать, жив.

Поежившись, Говорухин отвернулся, и отыскал глазами мобильный телефон Афимина. Он не помнил, что произошло. Он вообще сейчас не способен был адекватно воспринимать действительность. Во-первых, до сих пор не отпустили наркотики, которыми успел поделиться Афимин. Во-вторых, на затылке кровоточила открытая рана. Почему его не убили, как Афимина, тоже загадка.

И где, кстати, урод Аленичев?

Диван был пуст. Никаких следов проклятого уродца!

Говорухин заскрипел зубами:

— Чтоб тебя, а?

Так вот, значит, что произошло! Кто-то видел, как мы с Афиминым похитили Аленичева, выследил нас и нанес удар! Потом эти уроды смылись!

Кто это был? Говорухин потер подбородок. Скорее всего, второй урод. Тот самый Павел. Они же в паре работают. Два софтера!

— Точно! — Говорухин запнулся, — точно, это они сделали! Один лежал здесь, а второй убил Афимина. Мы видели нож в голове нашего товарища! Мы видели… желтые глаза! У этого урода желтые глаза! И мы видели, как они убежали! Они забрали нашу информацию и опять сбежали! Куда?