Киберпанк: повести и рассказы

Около года назад, спустя 10 дней после той памятной поездки в лесничество, Марина ушла. Она не вернулась ни на следующий день, ни через неделю. Поменяла номер мобильника и съехала со старой квартиры. Ксайла просто исчезла, неизвестно куда и непонятно почему. И все это время вопрос «почему» вертелся в голове Негро.

– Поплавать не хочешь? – спросил Макс.

– Почему бы и нет?

– В одежде?

Марина рассмеялась. Прям как Crash Override и Acid Burn из фильма «Хакеры».

– Боюсь, мы потом не высохнем. Хотя было бы романтично.

Марина сняла топик, брюки и, оставшись в купальнике, нырнула в прозрачную воду. Максим разделся до спортивных плавок и последовал за ней.

В бильярдной стоял один 12-футовый стол для русского бильярда. За ним играли Леон и Айрекс.

– Парень, где ты научился так играть? – удивленно спросил Леон. Играли они «на вылет», и Айрекса никто не мог одолеть уже третью партию подряд.

– Отец – маркер. Я часто захожу в его бильярдную погонять шары.

Айрекс, которого на самом деле звали Дима, забил еще два шара и закончил партию.

Леон подошел к бару. Дверца была закрыта, но Леон вытащил из кармана отмычку и за секунду ее открыл.

– Думаю, старик не сильно обидится, если мы попробуем его пиво, – подмигнув остальным, сказал он и вытащил несколько бутылок.

– Вообще, можно было попросить эту девочку принести пиво.

– Это было бы слишком банально, детка.

– Еще раз назовешь меня деткой, получишь каблуком по яйцам.

Леон ухмыльнулся, но спорить не стал.

Наступила очередь Мемо играть.

– Айрекс, ты вроде как спец по банковским штучкам. Наверняка должен знать, как охраняется сервак, связывающий игорные сети, – поинтересовался Леон.

– Я читал об этом. В общих чертах. Судя по тому, что было написано, взломать сервак невозможно.

– Хакер заявляет, что систему невозможно взломать? Ущипните меня.

– Я же говорю, слышал про эту игровую сеть в общих чертах и могу только догадываться, как там все организовано.

Чтобы отдать команду ДжекПота на один из автоматов, нужно подключиться к кабелю, идущему к нему от сервака, перехватить команды и перепрограммировать их. Есть одна большая проблема. Весь трафик кодируется 512-битным ключом, а при внешнем воздействии на кабель подается сигнал на основной сервер. Его тут же засекут админы, и не пройдет пяти минут, как на месте будет охрана.

– А насколько сложно раскодировать 512-битный ключ? – обратился Леон к Меморайзеру.

– Ну, раскодировать можно все, вопрос времени. А времени на 512 бит понадобится до хренища.

– Наш дядя представил тебя как талантливого криптографа. Неужели ты не сможешь ничего сделать?

– Я могу ускорить процесс. Могу ввести оптимальный алгоритм перебора. Но за час это все равно не делается. Слишком велик ключ.

– Думаю, с сигнализацией, про которую сказал Айрекс, я смогу справиться, – задумчиво сказал Леон. – Но, вероятно, все не так просто, как у нас нарисовалось.

– Тебе-то откуда знать, отмычковый гений? – с иронией спросила Макендра.

– Иначе, зачем было бы дяде Леше приглашать столько народу?

Часть 3

Центр Химических Исследований Хаканаро в 40 км от Токио. 6 февраля 2005 г.

Рабочий день походил к концу. Сотрудники Хаканаро заканчивали свои дела и собирались домой. Все, кроме Мацуки Милоши – главного инженера Центра и ведущего специалиста по компьютеру NEC JD-1, расположенному в серверном помещении. Махина была сделана специально по заказу японского правительства и, хоть и не претендовала на первые места в списке ста самых мощных суперкомпьютеров, отличалась компактными размерами и достаточной для сложных химических вычислений производительностью. Работа ее не прекращалась ни на минуту – обычно в одновременной обработке находились сразу несколько проектов.

Помощник Милоши попрощался с боссом и направился к выходу. Из лаборатории, где работал инженер, хорошо просматривался серверный зал или «сокровищница», как называли его многие работники. Большое стерильное помещение с хорошей вентиляцией и белыми стенами, в центре которого находился ряд серебристых боксов. Мацуки проверил показания на дисплее своего PC, подключенного к JD. Все было в норме. Инженер сел в кресло и стал внимательно изучать распечатки данных, которые нужно было обработать на суперкомпьютере завтра.

Внезапно PC пискнул и перезагрузился.

Милоши рассеяно посмотрел на экран. Может, вышло из строя оборудование или глюканула какая-то программа – размышлял он, пока грузилась система. Но едва появилось окно Win2K, комп перезагрузился снова.

Мацуки запустил в сейфмоде программу отладки и протестировал железо. Утилита сообщила, что все комплектующие работают стабильно. Милоши загрузил последний сохраненный бэкап системы и стал вспоминать, что могло привести к сбою. Допускать повторных перезагрузок было нельзя – в рабочее время от стабильности работы управляющих компьютеров зависела работа всего компьютерного комплекса.

Внезапно все машины в лаборатории принялись ребутиться.

– Что за черт?! – выругался ученый. В ответ его компьютер тоже перезагрузился.

Такого на его памяти еще не было. Гигабитная сеть Центра Хаканаро соединяла 80 мощных PC, на которых работали сотрудники. Три узла – техническая лаборатория Мацуки, химическая лаборатория ведущего ученого Яци Махасана и офис руководителя Центра Фидзуки Ямабуси – были подключены к суперкомпьютеру. Большинство машин имели доступ в интернет, но компьютеры Мацуки Милоши не относились к их числу. Подключать управляющий узел к глобальной сети значило навлечь на всю систему опасность внешних атак. Нужная информация передавалась в лабораторию автоматическим редиректом с «операторских» машин, подключенных напрямую к интернету. Если бы не эта мера предосторожности, инженер в первую очередь подумал бы о проникновении компьютерного червя. Но так как это не представлялось возможным, он не понимал причин неполадок.

Отключив остальные компьютеры и запустив отладчик в сейфмоде на своем, Мацуки принялся шаг за шагом изучать логи и показания программ. Через 10 минут он обнаружил странный файл gis2dll.exe, появившийся в корневой директории винды и берущий управление на себя. Экзешник стоял на автозагрузке. Инженер ни секунды не сомневался, что этот файл и был виновником сбоев. Но как он оказался внутри локальной сети, и какие задачи, помимо ребутов, еще выполнял? Маловероятно, что автор подсадил своего зверька шутки ради. Да и поживиться тут было нечем – информация, обрабатываемая на суперкомпьютере, едва ли могла заинтересовать кого-нибудь. Разве что других химиков, которым она высылалась по заказу бесплатно.

Сделав запрос в интернете о файле gis2dll.exe, Милоши получил ответ: «Not found». Потом он запросил сведения о последних эпидемиях компьютерных вирусов и червей. Но оператор сообщил, что ничего особенного в последние 3 дня не происходило.

Мацуки открыл программу контроля JD-1 и стал тщательно все проверять. Суперкомпьютер работал как прежде, без сбоев, проекты считались своим ходом. Но тут его внимание привлекла странная активность в одном из сегментов JD. Блок D6 был единственным практически не используемым – предназначался он для срочных расчетов и не занимался, чтобы в нужное время не останавливать остальные проекты. Насколько было известно Мацуки, срочных расчетов на сегодня не планировалось. Тем не менее, блок D6 работал вовсю.

Инженер сделал запрос о том, какой проект находится в процессе работы в этом блоке. Ответ компьютера содержал сложную математическую формулу, решение которой просчитывалось. Милоши был не силен в математике, поэтому обратился к оператору за сведениями из интернета. Информации пришло немного, но среди мусора нашлось то, что нужно. Профессор математики Алан Питерсон из Исследовательского Института штата Огайо выложил на своем сайте решение какой-то конкурсной задачи. Питерсон утверждал, что алгоритм в целом верный, но для окончательного решения нужно вычислить указанную формулу и подставить полученное число в цельное уравнение. А для этого нужны были большие машинные ресурсы, которыми он сам не обладал. Формула, которую не мог решить профессор, была идентичной той, над которой теперь работал JD-1.