Мир-2 на телевидении Терры (СИ)

Сокол Гора до этого мирно спавший на своем насесте недовольно заклекотал. Один из амулетов на груди кайзера завибрировал. Затем другой, третий… Рядом творились ритуалы. Демонопоклонники, некроманты, дроу, не хватало только шаманов бистаа и орков. Старые враги собрались вновь, чтобы покончить с ним.

Над лагерем взвыла сирена, повинуясь заклинанию кайзера. Не прошло и полуминуты, как он почувствовал разворачивающиеся защитные заклятья. Волшебники магиерваффе и инквизиторы работали как на учениях. Большое рассеивание Эллрана на весь лагерь, несколько сфер отрицания — прикрыть командные палатки. Круги защиты от стихий, массовые благословения. Заранее заготовленные артефакты позволяли применить даже высшие заклинания за несколько минут.

На севере пророкотала череда разрывов. У какого-то взвода сдали нервы, и они выпустили череду огней Нара и Нурса по одному из барханов. Рано, слишком рано. Противник еще не показал себя.

Гор вышел из палатки, зажимая в руке маленький, не больше горошины шарик. Свет его пробивался через ладонь, окрашиваясь красным, и приятно грел кожу.

Взрыв над лагерем заставил его покачнуться. Ослабленная в несколько раз защитными чарами «огненная купель» встретилась с контрзаклятьем и расплылась в небе вихрастым облаком багрового тумана, осветившим округу.

— Одиннадцать часов, треть лиги! — заорал целеуказание капитан-прорицатель. Фиолетовое пламя огня святого Харма вырвалось в небо из пентаграммы с мумифицированной головой собаки в центре. Изогнулось дугой и обрушилось куда-то за дюны.

На востоке из только сейчас проявившей себя звезды призыва хлынул поток демонов. Гор даже не повернулся. Никого серьезного из иерархов преисподней призвать сейчас бы не получилось. Расположение планет не то, время неподходящее, и магии слишком мало вложено. А с мелочью лейб-гвардия справится сама, даже без волшебства.

Навстречу адским гончим Бегела, бесам и пятерке рыцарей смерти выдвинулись два взвода тяжелой панцирной пехоты, при поддержке трех противодемонских отделений инквизиции. Маги еще раз ударили по месту, откуда сколдовали «огненную купель» и теперь готовили следующее заклятье уже по звезде призыва. Зазвенела сталь. Грохотали разряды посохов.

«Мертвое облако», «кислотный туман» и струящие по земле глянцево-черные щупальца «ползучей погибели» уперлись в ледяной шторм, которым волшебники магиерваффе прикрыли западное направление. Несколько обмороженных зомби и скелетов таки смогли пройти через ледяную завесу и теперь падали под ударами инквизиторов.

Генерал-лейтенант Маркус Паульсон на глазах кайзера поднялся в небо и сверху обрушил на предполагаемые позиции некромантов огни Нара. Но, оказавшись слишком высоко, он вышел из-под защиты стационарных заклятий и тут же получил несколько стрел тьмы в сочетании с рассеиванием чар.

Гор с болью смотрел на его смерть и падение на землю. Но отвлечься он не мог. Шарик в руке уже начинал жечь ладонь. Кайзер ждал. Ждал, когда дроу вступят в бой. Этих тварей он ненавидел всем сердцем. Потому, что не понимал. Не понимал их волшебства, их образа мыслей.

Люди, бистаа, гномы, эльфы были шахматами, ход за ходом можно было загонять их в ловушку, словами, обещаниями, магией в поединке. Демоны всегда полагались на свою силу и безграничный запас магии. Их тоже можно было легко просчитать. Отношения с личами Ки-эн-ги были сложнее, похожи на карты. Ты не знаешь, что у противника на руке, но тебе, по крайней мере, известны правила игры. И только схватки магиерваффе с дроу напоминали абсурдную ситуацию, когда один из противников достает шашки, а второй переворачивает доску и начинает расставлять нарды.

Против волшебства темных маги империи так и не придумали толковой защиты. Утешало только то, что и у самих дроу классическое академическое волшебство получалось из рук вон плохо. Проклятая кровь мешала составлению сложных чар. Так что результатом поединка человека и дроу обычно была обоюдная смерть. Если, конечно, дело касалось только магии… Во всем остальном думу-гиг были быстрее, сильнее и абсолютно непредсказуемы.

Сегодня у Гора был козырь, подарок одного из жрецов Агни, сдавшего добровольно свой далекий южный город в руки колониальной администрации. Он чуть ли не насильно в комплект ко взятой в заложницы своей дочери навязал подборку редких древних артефактов.

Боль в руке сталась почти нестерпимой и отвлекла кайзера от воспоминаний. Он уже было решил, что темные так и не вступят в бой. Демоны отступали, новых мощных заклятий противник уже не готовил, опасаясь ответных ударов. Но с юга между барханами мелькнули расплывающиеся в темноте фигуры. Плоть от плоти ее. Они текли, как призраки, проходя невредимыми сквозь магические барьеры и ловушки, чтобы оказаться на расстоянии удара клинка. Оказавшиеся на их пути стрелки падали, как трава под взмахом косы.

— Ложись! — Раздался над полем боя голос Гора, усиленный магией. Кайзер с облегчением открыл ладонь, зажмурился от нестерпимого света и подкинул «Сердце Агни» высоко в небо, почти на полсотни метров.

Его ослепило даже сквозь веки. Палящий свет обжег кожу и тут же исчез. Камушек. Простой округлый кусок гальки упал обратно в ладонь и отправился в карман мундира.

Несколькими заклятьями Гор очистил свой взор. Дроу лежали мертвыми. Ослепленные демоны, воя и скуля, беспомощно толкались. Кричали несколько обожжённых раненых, ослушавшихся приказа. Лагерь бурлил.

Разведчики рассыпались по всем направлениям. Отряд инквизиторов направился к остаткам звезды призыва, чтобы закрыть этот проход в преисподнюю навсегда.

Сам же Гор, раздав все необходимые приказы, направился на юг, откуда пришли дроу. Там еще оставался какой-то слабый очаг магии. Если это был раненый, то его надо было допросить.

На вершине бархана его встретила фигура в остроконечной шляпе, драной, грязной тунике, с метлой подмышкой выжимавшая режущие ухо звуки из флейты. То, что это не ведьма, было понятно уже по бороде с проседью. И по куда более опрятному женскому трупу рядом.

Эанатум был пьян, как сапожник. После того, как он осознал, что чудом пережил ме-лем [28] он залпом опорожнил остатки своего пойла из фляги-тыквы, а затем не постеснялся и приложился к еще теплой сестре Ино и таким образом подготовился морально к встрече с лугалем единождырожденных. Проклятая кровь действовала на него подобно траве семилистника.

— Шшш… — он зажал метлу между ног, — Я лечу, я ведьма!

— Ты… кто? — с перекошенным от брезгливости лицом Гор попытался выпотрошить память пьянчужки и наткнулся на непроницаемую завесу окутывавшую разум любого немертвого.

— Эанатум, древнейший из у-и-на-э-наг! Я принес тебе весть от Гильгамеша. У Инанны, госпожи страха, матери тьмы, Тиамат нареченной, богоравной, возлюбленной супруги владыки легиона есть хвост и ушки! Она шляется в лесах на юге от Ниппура в теле юной бистаа, и я иду ее спасать! — Эанатум захихикал. Споткнулся об метлу и упал на четвереньки.

— Он сошел с ума. — Один из инквизиторов поднял руку, испепелить вампира.

— Не смей! — Гор остановил церковника. — Ты подтверждаешь свои слова, древний?

— Да, я сам видел ее! Ты вернешь ей память? Она бы тебе помогла с дроу. И вообще в Таире порядок навела, как раньше было!

— Да, ты точно безумен! Хватит уже богоравных в этом мире! Я изгоню ее, и пускай Бетрезен уходит вместе с ней. Теперь я знаю, зачем он пытается вырваться из преисподней!

— Но… ир-нам-тиль просил…

— Мне плевать на желания твоего бессмертного. Я не сотру личность ее до конца, радуйся. Она снова станет собой, только так я смогу успокоить Бетрезена. Но здесь, в моей империи, в моем мире ноги ее не будет! Убирайся. Береги ее, если хочешь, что бы твоя госпожа обрела память. Я приду за ней.

— Ур-гал-ла на-му-э-ме! — Выругался Эанатум, сломал в сердцах метлу об колено, нырнул в свою тень и исчез.

— Он пытался проклясть вас, ваше величество? — спросил все еще пребывавший в легком шоке от разговора бригаденквизитор.