Дивнариум (СИ)

— А от кого мы обороняемся? — удивилась моя подруга. Она пауков любила. Зимой собирала паутину, снимала с нее замерзший клей и вязала кружевные шарфики. Мне один подарила, очень мягкий и теплый, кстати. А клей тоже в хозяйстве лишним не бывает.

— От сил зла! — строго сказал принц.

— От сил зла давайте лучше оборотней заведем! — предложил я.

— Оборотни мягкие и пушистые, — поддержала подруга. Чего-то я о ней все-таки не знаю…

Услышав это, Леголас впал в задумчивость. Видно, мягкость и пушистость он представлял как-то иначе.

— Словом, аккуратнее с ними, — выкрутился он.

Мы переглянулись и вздохнули. Приказ есть приказ… и мы пошли делать паукам аккуратнее.

Но это уже совсем другая история…

04

Паучье сокровище

В Паучьем овраге мне сразу не понравилось. Хотя бы потому, что было там холодно, сыро (этак тетива попортится!), ну и пауки сновали в количестве, разумеется. Причем такие откормленные, что на ногу наступят — отдавят. Однако дело есть дело. Мы героически волокли за собой канаты, которые должны были стать дорогой. Они цеплялись за все, включая пауков.

Некоторые пауки решили, кажется, что мы пришли поиграть, и стали отнимать у нас канаты. Мы с подругой переглянулись, пожали плечами и стали смотреть, как эти мохнобрюхие споро затаскивают тяжеленные бухты на деревья и ловко перебрасывают туда-сюда канаты и нити своей прочнейшей паутины. Оно, конечно, получился целый воздушный лабиринт, но а) так веселее, б) крепче. И с пауками воевать не надо.

Я даже пожалел, что не привязал к концу каната бантик.

Правда, в самой глубине Паучьего оврага нам стало не до игрищ.

Навстречу нам из логова выполз здоровенный седой паучище, поклацал хелицерами и мрачно спросил:

— Чево надоть?

— Просим прощения за беспокойство, — вежливо сказал я, — у нас задание от короля нашего Трандуила — проложить канатную дорогу. Ваши подданные так нам помогли!

— А как вас зовут, если не секрет? — кокетливо спросила моя подруга. Ну вечно ее тянет на какую-то нечисть!

— Арагог, — шепеляво проклацал паук.

Мы в ужасе переглянулись. Какой негодяй превратил знакомого нашего принца в это?!

Но следовало как-то налаживать контакты, поэтому я как мог приятнее заулыбался старому хрычу Арагогу.

— Давно ль вы виделись с нашим принцем Леголасом? Не правда ли, он очень достойный принц? И как вам живется в этом… м-м-м… облике?

— В облаке? — переспросил старый хрыч. — Нормально, только сыровато.

— Отчего же не переселитесь в места… гм… чуть более отдаленные? — пытался я поддерживать светскую беседу.

— Да чаво, — ответил паук, прижмурив все восемь глаз и почесывая спину третьей левой ногой. — Тыщу лет тут живу, не хватало нору бросать. Вот жду, можа, Шелоб в гости заглянет… Хотя, слыхал, растолстела баба, запустила себя…

— Это ж надо, как человека меняет одежда! — шепнула мне подруга. Да, шкура изменила несчастного до неузнаваемости. Мои намеки насчет принца он пропустил мимо ушей, зато принялся рассуждать о знакомых растолстевших бабах. Интересно, о ком он это? Может, о Галадриэли?

Тут я на всякий случай перестал думать о бабах, а то мало ли, какими техниками владеет король наш Трандуил. Так вот узнает, о чем я думал, протреплется Галадриэли (сплетничает он больше любой бабы, точно знаю), и буду я всю оставшуюся бессмертную жизнь пауков охранять. Или, хуже того, приручать.

Заодно я перестал думать о короле. А то ассоциативные цепочки — они такие.

— А где ваш знаменитый сломанный меч? — не отставала подруга, норовя заглянуть в паучью нору. Я хотел предостеречь ее, но потом махнул рукой. Если что, это Арагога от нее спасать придется, а не наоборот.

— Меч? А-а, меч! — обрадовался тот и задом сдал в свое логово. Там послышался лязг, грохот, и мы едва успели отскочить — в нас полетела целая груда железа. Вперемешку с костями. — Тута где-то был, поищите, если хочете, а то мне вечно недосуг. А оне брюхо колют, не полежишь спокойно! Вот, хорошо, что зашли, хоть приберусь маленько…

С этими словами Арагог снова скрылся в норе, оттуда раздалось шуршание и скрежет.

Мы переглянулись и посмотрели на гору оружия. Чего тут только не было!

Подруга облизнулась и быстро вытянула из кучи легкий меч голубой эльфийской стали.

— Главное, чтобы это не королевский был, — заметил я.

— Короля Арагогушка жрать не станет, — ответила она. — Не дурак же он!

Я нашел парочку интересных изогнутых клинков неизвестной работы и решил прихватить — попробую разобрать потом, что это на них за руны. Подруга помучилась, подобрала еще гномскую секиру (явно в подарок), три кинжала и непонятную штуковину вроде звездочки с заточенными лучами.

В логове все еще грохотало, наружу летели кости, фрагменты доспехов и прочий хлам.

Поэтому мы очень вежливо распрощались и, не поворачиваясь (мало ли что пауку в голову взбредет) спиной отступили в ежевичник. Ежевики там не было, зато были колючки.

— Знаешь, — сказала мне подруга после нескольких минут продирания сквозь заградотряд ежевики, — по-моему, мы не туда идем. Мы идем вдоль, а надо — поперек.

Я задумался и прислушался. Паучий овраг был большим и широким, поэтому идти даже поперек было довольно долго. Но вот что меня беспокоило — я не слышал шума ручья. А ведь он протекал по низу, я точно знаю.

— Зачем тебе ручей, он же Черный! — возмутилась подруга, тоже внимательно прислушиваясь.

— Чтобы не вляпаться, — пояснил я. Она меня поняла сразу: спать в компании пауков — не лучшее времяпрепровождение. Можно пополнить коллекцию хрыча Арагога.

— Так, — сказал я, попытавшись сориентироваться по солнцу. Солнца видно не было, тучи, но я эльф или кто?! Нашел мох на северной стороне дерева, только и дел… — Нам туда. Но куда утек этот клятый ручей?

— Может, его кто-то выпил? — спросила подруга.

— Весь? — удивился я. Хотя… Поэтом дальше мы шли на цыпочках, удвоив бдительность. И не зря! Когда деревья вместе с ежевикой поредели, стало видно устье оврага. Там и травка пониже, и видно подальше. И оттуда доносился ритмичный звук, напоминающий слаженный хрип гномовских мехов.

— Ничего себе чавкают… — впечатленно произнесла подруга и насторожила уши. Ну понятно, опять вообразила какую-то нечисть! Ее лембасом не корми, дай потыкать палочкой (или кинжальчиком) во всякую гадость. А потом притащить эту гадость домой и там поселить. — Может, это энты?

— Откуда тут энты?! — ошалел я.

— А может, это их женщины? Решили вернуться, шли, шли, устали, остановились передохнуть… водички попить…

— Угу, нажра… напились и уснули. Да от их храпа листья с дервьев падают! И энтиц давно никто не видел.

— Так потому и не видел, что они тут, в Паучьем овраге, спят! — логично возразила подруга.

Мы подкрались поближе. Увы, это были не энтицы (а я уже навоображал себе, как нас хвалит король и, может, Гэндальф, а еще всякие ништяки, которые полагаются за обнаружение раритетов). Это были орки. Целый взвод.

Подруга снова облизнулась, а я ужаснулся. Нет, такую толпу сонных орков мы вдвоем, конечно, положим, еще и пауки на шум подтянутся. Но что если она решит взять кого-нибудь к себе?! Ну точно, уже присматривается к стройному молодому орчонку с симпатичной татуиро…

О чем я только что подумал?!

— Чур, это мой, — шепнула подруга, разматывая веревку.

Я вздохнул и посмотрел на остальных. Здоровенные зверюги, страшные, как… Нет, Арагог страшнее, конечно, зачем его так обижать.

— Вон, — толкнула она меня локтем. — За корягой.

Я вытянул шею. За корягой дрыхнул молодой орк, а за поясом его торчал кованый кинжал явно харадской работы, дизайн дикий, но симпатичный. Вот на что она глаз положила! У меня отлегло от сердца.

— Тогда я себе возьму пояс, — сказал я решительно.

— Фиг тебе, — нахмурилась она, — сними вон с того татуированную шкуру, и будет с тебя! Я ж видела, как ты на него пялишься!