Слово шамана

рин Андрей, – с кривой ухмылкой кивнул Росин, ясно понимая, что ответной здравицы не услышит.

– Поверить не могу, что оскорбил ты так Ивана Васильевича во время встречи прошлой, Константин Андреевич, – мотнул головой Толбузин, – Никак не могу. Это же надо, царю, царю предложил трусом сказаться! Но государь милостив, и никакой кары на тебя накладывать не захотел...

– А ты хотел, – сделал соответствующий вывод Росин. – Чего же позвал тогда, коли нелюб я тебе?

– Потому позвал, что люб-нелюб, а боярин ты русский, и службу государеву нести обязан.

– А скажи, боярин Андрей, пять пушечных стволов для русской рати заменят для нее одного боярина? – не дождавшись приглашения, Костя сам уселся на пустующий табурет. – Или нет... Десять стволов?

Андрей Толбузин, опустив руки на подлокотники немецкого кресла с матерчатой спинкой, закинул ногу на ногу.

– Нынешним летом дьяк Даниил Адашев по указанию государя ходил кочевья крымские воевать. Вернулся он с успехом, Константин Алексеевич, и добычей преизрядной.

– Я рад за него, боярин, – пожал плечами Росин. – Очень рад.

– А еще сказывал он, – продолжил Толбузин, – что в сече у крепости турецкой Op-Копы татары глиняного человека на него напустили ростом о пяти саженей, три сажени в плечах и вонючего преиз-рядно.

– Опять?

– А потому как разгромлен Даниил Федорович не был, и людей своих в целости на Москву привел, страхом рассказов сих оправдать ужо нельзя.

. – Вот, значит, как, – задумчиво почесал в затылке Костя. Ко всем проявлениям сверхъестественного он относился с большой долей скепсиса, однако даже самые твердые убеждения человека, сперва провалившегося вместе со многими друзьями в шестнадцатый век, затем познакомившегося с призраком в доме одного из своих друзей, потом побывавшего в лапах лесной нечисти, способны рано или поздно дать трещину. – Но как они это делают?

– То нам, Константин Алексеевич, неведомо. Но понятно, что не с Божией помощью.

– Хорошо, – Росин поднялся, подошел к открытому окну, посмотрел сверху вниз на своих холопов, поящих коней теплой водой из стоящего во дворе корыта: – Меня это каким боком касается, боярин?

– Подл ты, Константин Алексеевич, и хитер, – прямо заявил хозяин дома, – а потому именно тебе я хочу поручение одно дать.

Росин хмыкнул, повернулся к опричнику лицом.

– Проведав про колдовство басурманское, государь повелел мне колдунов, знахарей и ведуний по Руси нашей собрать, дабы своими чарами татарской магии они противостоять могли.

– Ну?

– Прослышав про желание сие, про награды обещанные, многие чернокнижники в Москву явились. А еще больше – бояре местные, да воеводы и старосты земские привезли.

– Так ведь много – не мало, боярин Андрей. Что тебя смущает?

– Мыслю я, хороших колдунов, настоящих, басурман способных остановить среди них может не оказаться. Как отличить, как узнать? Боюсь я, потратим мы золото и время свое, но пользы от этого не станет.

– Согласен, – кивнул Росин.

– А коли согласен, – поднялся из кресла