Царская дыба

ься им?

– Я просто была голодна, – уже в который раз тихо повторила певица.

– Я знаю, – кивнул священник. – Но они не способны даже на чувство голода... Иди, Инга, сейчас я поднимусь следом.

Хозяин замка проводил девушку взглядом, после чего подошел к нюренбергской деве и несильно стукнул по ней кулаком. Изнутри послышался тихий вскрик.

– Ты жив, алхимик? – перекосил губы епископ. – Значит, тебе опять не повезло.

– Но я... Я...

– Ты пытаешься меня обмануть, – закончил вместо него хозяин. – Письмо твоей красивой и образованной любовнице отправлено почти два месяца назад, а она до сих пор так и не явилась.

– Но я...

– Какая разница, что с тобой? – пожал плечами епископ. – Важно, что со мной. А мне хочется разнообразия. Певица, конечно, хороша, но мне хочется попробовать других женщин. Тоже красивых, но более светских, хорошо воспитанных, образованных.

– Я сказал правду...

– Я тоже всегда говорю правду, и только правду. Мы договаривались, что ты приманишь сюда жену твоего друга из Гапсоля, за что получишь самый роскошный обед и смерть. Женщины до сих пор нет. Если она не появится до завтрашнего вечера, то послезавтра палач снова начнет спрашивать тебя про Мадук. Я лишусь одного удовольствия, зато получу другое. Подумай об этом. Возможно, тебя посетят мудрые мысли...

Правитель приозерных земель снова стукнул кулаком по нюренбергской деве и стремительно поднялся этажом выше, в выстеленный шкурами и коврами зал. Инга сидела в кресле у окна, обнимая обеими руками кубок с вином.

– Что грустишь, прекраснейшая? – хозяин положил руку ей на плечо, а потом, словно невзначай, скользнул ею под вырез камизы, на упругую грудь.

– А что вы все о смерти, да о смерти? – недовольно буркнула девушка.

– Потому, что о ней забывать нельзя, Инга, – епископ опустил в вырез вторую руку. – Потому, что она подстерегает тебя зачастую в самый неожиданный момент. Она может оказаться стрелой врага, ядом в бокале, ты можешь подвернуть ногу и удариться головой о камень, под тобой может взбеситься слон, или ужалить ядовитая змея... Подумай, к тебе вдруг прикоснется ее обсидиановый жезл и ты окажешься перед лицом Создателя. И что ты ему скажешь о последних мгновениях своей жизни? Что ты скучала?

В дверь залы оглушительно забарабанили. Епископ от неожиданности отдернул руки, выпрямился и громко разрешил:

– Входи, Флор!

– Простите, господин епископ, – ворвался начальник охраны и с трудом остановился перед густым персидским ковром с витиеватым черно-бежево-красным узором. – Русские напали на Кодавер!

– Ну и что? – безразлично пожал плечами хозяин замка.

– Вы не понимаете, господин епископ, – загорячился Флор. – Это не просто набег, как всегда. Гонец из Пярсикиви сказывал, слышно, как из пушек палили. Судов разных полсотни видели. Стало быть, не просто набег. Стало быть, воевать пришли.

– Воевать, это плохо... – поморщился хозяин замка. – Смерть, кровь, голод, страдания. Я не хочу этого переживать.

– Да, господин епископ, – согласно