Печать на сердце твоем

ого

Хальга. Я ведь знаю моего друга Лайва Торунсона много-много лет. И скоро он попросит подмоги — против тебя, маленький Згури-Смерть! И я буду ему обещать… Убить врага легко есть. Погубить того, кого знаешь, — трудно. Так и хочется предупредить, намекнуть… Каждый должен свое ремесло знать. Ремесло наше — война есть. Не всякому оно по плечу есть! Знаешь ли ты, маленький Згури, лохматого венета с собачьим именем?

— Собачьим? — поразился Згур, но тут же вспомнил: — Ярчук?

Ну конечно! «Чугастр» сам рассказывал!

— О, да-да! Страшный воин Ярчук! В бою он очень-очень страшный есть! Но потом он совсем не страшный! Когда мы брали село или гардар, он все нас просить, чтобы мы не трогали чужие женки! Он очень просить и очень ругаться! И драться тоже!

Мислобор хмыкнул, вспоминая. Згур тоже улыбнулся. Все верно, «женки», как известно, святы! Молодец, «чу-гастр»!

— Вот такие мы добрые есть, маленький Згури! Даже когда надо убить врага. Или друга, ставшего врагом. У нас есть песня про конуга Ингвара. Жаль, ты не знаешь сканд-ского, это хорошая песня. Мне ее не пересказать на спо-лотский…

— Я могу перевести, — негромко проговорил Мислобор. — Я тоже знаю эту песню. Ее сложили много лет назад про Ингвара Могучего. А поется в ней вот что…

Мислобор откинулся на локоть, мгновение помолчал и заговорил мерно, распевно, словно в такт неслышной мелодии:

— Две вести пришли к конугу Ингвару. Одну, вместе с богатыми дарами, прислал сват его Магнус. Другая же пришла из сурской земли, от жены его верной, что гостила у отца. Не стал Магнус присылать харатью с письменами, прислал он певца сладкоголосого, чтобы позвал тот Ингвара в город Роскильду на семейный пир…

Мислобор на миг умолк, и тут же закричала птица, совсем близко, рядом. Теперь в этом крике слышался страх, словно ночной гость знал, о чем идет речь у гаснущего костра.

— …Супруга же Ингвара Могучего написала ему письмо на кожаном свитке. Велел прочесть письмо конуг и

узнал, что видела его супруга сон. И в том сне, словно наяву, привиделось ей, будто едет Ингвар в гости к родичу. Но стал багрец его мантии кровью в чужом терему. И молила супруга Ингвара не ездить, остаться дома. И заклинала его всеми богами. Но посмеялся могучий Ингвар, верил он другу своему Магнусу. И поехал он морским берегом, не взяв даже щита и брони, с одним мечом у шитого серебром пояса. Певец же, что послан был за ним, ехал рядом, и тяжко было на его сердце…

Згур прикрыл глаза и словно наяву увидел пустынный песчаный берег. Но вместо синей морской глади на песок обрушивались огненные волны — неслышные, еле заметные в ярких лучах Небесного Всадника.

— …И решил тогда певец предупредить могучего Ингвара. Но давал он страшную клятву и не мог вести прямые речи. Поэтому запел он песню про молодого конуга, которого зовут в гости теща и тесть, зовут, чтобы погубить злой смертью. И не слышит молодой конуг, как предупреждают его шумные волны, как свистит в ушах ветер, как тревожно ржет его вороной конь. Едет конуг