Люди меча

й до Гапсоля. Товар у него для такого плаванья всегда найдется, и мне он отказывать не станет. Так что, как в Каушту приедешь, прости весь свой товар загрузить на ближайшую ладью. И он приплывет туда, куда нужно.

- Ну, коли так, хорошо, - облегченно кивнул Росин. - Тогда все получится.

Он взялся за кубок, допил вино, заглянул внутрь.

- Постой! - спохватился опричник. - Я сейчас...

Он поднялся, быстрым шагом вышел за дверь, после чего вернулся с пузатой бутылкой чуть зеленоватого стекла, похожей на лабораторную колбу. Разлил немного плещущейся внутри жидкости по бокалам, кивнул гостю:

-- Отведай, Константин Алексеевич...

Росин поднял кубок, принюхался. Пахло холодком и чем-то неуловимо знакомым. Опричник, решительноопрокинув кубок, вылил себе в горло содержимое. Гость, после короткого колебания последовал его примеру. Поначалу показалось, что он просто выпил холодной колодезной воды. А потом пищевод вдруг сообщил, что по нему стекает нечто жутко горячее.

"Водка! - сообразил он и лихорадочно принялся собирать с блюд и запихивать себе в рот закуску. - А то и вовсе спирт".

- То твои сотоварища в Кауште изготовили. И меня угостили.

- Что же ты... - Росин закашлялся. - Что же ты, Семен Прокофьевич... Монополия же государева на водку...

- То на торговлю запрет царский имеется, - поправил его опричник. - А для личного баловства делать запрещения нет. Твои бояре торговать этим и не стали. Сами иногда употребляют, да меня угостили. Ну что, боярин, еще по одной и в баньку пойдем?

- Давай, - решительно махнул Росин. - Сто лет водки не пил.

Глава 2

Каушта

Банька у опричника на этот раз оказалась неудачной. Протоплена слабо, вода не то чтобы холодная, но и не горячая, пара нет. Девок, спинку потереть ни одной. Только и удовольствия, что окатиться от насевшей за долгий путь пыли, на выпить с хозяином еще по чуть-чуть "беленькой". А потом еще чуть-чуть, и еще... И кончилось все это тем, что проснулся он лежа голым поперек кровати, оказавшиеся в тени ноги и голову приятно холодило, .а попавший под утренние лучи живот словно полыхнуло огнем. А голова...

Осторожно удерживая ее на плечах и избегая резких движений, Росин поднялся, оделся, спустился на первый этаж и вышел на плечо:

- Семен, - окликнул он своего холопа, достающего воду из колодца. Седлайте, сейчас дальше двинемся.

- А что так рано, Константин Алексеевич? - услышал он молодой женский голос, оглянулся и приложил руку к груди, поскольку кланяться побоялся:

- Благодарствую за все, хозяюшка, но поря нам отправляться.

- Как же не поевши-то? - Алевтина поправила накинутый на волосы платок.

- Передай мои извинения Семен ПрокофьевичуД хозяйка, но больно дело спешное у нас, - при мысли о1 еде Росин почувствовал, как его начинает мутить, и он убедительно добавил: - Своих сотоварищей я уже три года не видел. Сама пойми, боярыня. Невтерпеж.

Семен подвел к крыльцу оседланного скакуна, и Костя Росин торопливо поднялся в седло, пнул мерина