Печать на сердце твоем

Ивор — Великий Палатин, он имеет право…

— А совсем другое — защищать храброго дурака, осмелившегося не выполнить волю Светлого, — спокойно кивнул Ивор. — Вот так, Згур. Ссориться из-за тебя со Светлым я не стану. Ясно?

Згур усмехнулся:

— Яснее некуда, сиятельный! Я избавлю тебя от хлопот…

— Нет! Нет! — Кошик вскочил, замахал руками. — Господин Згур не может ехать в Савмат! Даже если забыть, что господин Згур — сын господина Ивора, это невозможно! Это будет выглядеть как выдача! Господин Ивор, так сказать, потеряет лицо! Пусть господин Згур уедет — на год, на два, и как можно скорее. Тогда господин Ивор сможет дать клятву Светлому, что господина Згура нет в Валине…

Згур отвернулся. Великий Кошик с его «господином Ивором» и «господином Згуром» успел быстро надоесть.

— К сожалению, господин Згур не может поехать и в Коростень, иначе Правительница Велга окажется перед таким же выбором. Это нам совершенно ни к чему! Сейчас нужно собирать силы. Смею заметить, господин Ивор, момент сейчас очень удобный, огры выбирают хэйкана, а мы можем потребовать созыва Сабора. Сто лет назад при Кее Горае Длинноруком Сабор уже собирали и как раз по вопросу о наследовании. Правда, нельзя забывать и о сиятельной Танэле. Если то, что говорят о ней — правда… Пусть даже и не вся правда…

Палатин кашлянул, и Кошик, явно смутившись, замолк. Кажется, такие разговоры не предназначались для посторонних ушей. Згур даже не удивился. Выходит, и тут, в Валине, побаиваются Кейну-чаклунью?

Кошик вновь кашлянул и заговорил о каких-то давних обычаях, но Згур не стал слушать. Почему-то вспомнилось, как он сам учился ходить деревянными фигурками. Наставники в Учельне считали, что «Смерть Царя» помогает овладеть хитрым искусством войны: всадники направо, пехота — вперед. Но Згуру игра не пошла. Все время казалось, что он посылает на смерть живых людей, и не за родину, как бывает на настоящей войне, а ради собственной прихоти. Пусть всемогущий Палатин и всезнающий Кошик играют без него!

— Пойду! — Згур усмехнулся, кивнул на мапу. — До Савмата далеко.

Палатин и Кошик переглянулись. Ивор покачал головой:

— Пойдешь? Да кто же тебя отпустит, сынок?

В подземелье было сыро и холодно, что, конечно же, не удивляло. Не удивляла и стража — дюжина крепких хлопцев при полном вооружении. И то, что отобрали оружие, казалось вполне в порядке вещей. Но вот остальное сбивало с толку. Згура привели в уже знакомый подвал, усадили на колченогую скамью у входа и оставили сидеть, причем стража не уходила и запирать его вроде не собирались. Чего-то ждут? Наверно. Не кузнеца ли с жаровней или плотника с колодками?

Згур оглядел невеселое убранство подземелья, гнилую солому, железные крюки в стенах и брезгливо поморщился. Наверху, в большой горнице, продолжается пир, где-то там Улада, гости поднимают кубки да братины за здоровье молодых. Все это казалось чем-то далеким, уже не имевшим к нему никакого отношения. Наверно, его оставят здесь. Светлому Ивор скажет, что мятежный сотник