Мавзолей для братка

и разливами Нила, считаясь главным стихийным бедствием здешних мест. Но если река щедро компенсировала вред от своего буйства, устилая поля плодородным илом, то пустыня ничего не давала взамен погубленных посевов, заметенных дорог, иссушенных деревьев… Примерно как суровый, но добрый отец и стервозная злая мачеха.

– Песка тут на тысячу таких пирамид хватит, – обвел ладонью бескрайнее песчаное море, расстилающееся за плато Гиза, строитель. – Лепи не ленись…

Он плюнул на песок и направился в свой шатер заливать досаду на вероломного выскочку доброй брагой, как раз подоспевшей к случаю. Харон почесал в затылке и направился следом: ссориться окончательно со вспыльчивым, но отходчивым приятелем он пока не собирался. Ведь крути не крути, а от Такетха теперь тоже зависело его, Афанасия, благополучие.
* * *

– Да не сердись ты, брателло, – Сергей потчевал грустного Оран-Тога невиданными тут пельменями, налепленными хозяйственной Ромкой, под холодный самогон собственной выделки. – Не хотел я тебя подставлять. Само как-то получилось.

Полубогом стать опять не получилось, зато теперь он имел хоть какой-то определенный статус в этом мире и материальные блага, выражающиеся в отдельном жилище не самого последнего пошиба, приличном жаловании и даже во внешних отличительных знаках. Например, в широком серебряном ожерелье и глиняной маске – лепте, – которые здесь носили при общении с простолюдинами все, стоящие хотя бы на ступень выше каменщиков, писцов и прочего трудового люда. И главное, перспективу дальнейшего роста.

Честный и знающий инженер нравился ему гораздо больше туповатого и крикливого начальника, не говоря уже о пронырливом хароне, лезущем без мыла сами знаете куда. Ведь хочешь не хочешь а Дорофеев теперь входил в элиту местного инженерно-технического сообщества, и торчать особняком было нельзя. Без интриг в таком крупном деле не обойдется, так что лучше иметь хоть каких-то союзников, а не одних завистников. Тем более в чертежах и всяких там расчетах он еще со студенческой скамьи был не силен.

– Ты меня не подставил Серр. – Оран-Тог, как и большинство аборигенов не мог выговорить правильно дорофеевского имени, но из-за врожденного такта потомственного интеллигента не хотел обижать носителя такого некруглого имечка и сразу же выбрал наиболее нейтральный вариант. – Я сам виноват… Забыл то, чему меня, недостойного, учил Хаар-Атон, возгордился… Хотя кто мог представить, что добротная известняковая плита значительной длины, покоящаяся всего на двух опорах, не выдержит собственного веса? Хаар-Атон сразу бы понял, что это не случайность, и принялся бы искать иное решение, а я продолжал громоздить новые и новые, и они лопались одна за другой…

Строитель схватил белый штампованный стаканчик (хотя бы в хозяйстве Рамоон им нашлось применение) и осушил до дна.

– Не переживай. – Сергей похлопал ладонью по его безвольной руке и налил новую порцию «водки», сваренной из перебродивших фиников (ничего получилось, не хуже, чем из картошки или буряка)