Пара дружных месяцев.

   Любое прощупывание, зондирование Земли дарило образ бездонного тумана, состоящего из непонятной формы бесцветных и очень подвижных частиц. В них не было ничего злого или враждебного по отношению в кому-то, но был зов. Поначалу он не был слышен, но при вопросе "Кто вы?" непонятная Бездна заговорила. В неясном ей самой ужасе, первобытном и сочетающимся с невероятным любопытством, забытом многие эпохи назад, Шаэтэль отчётливо слышала в голове: "Всё исчезни, Навь настань". И, что было странно, слышался и исходных язык, на котором произносилась фраза: "Сан'да Эн'ни  Бит'та Навь"*. Просто теперь Шаэтэль его понимала. Так что же там случилось, на каком языке там говорят, что даже при прямом контакте он слышен и касается самых глубинных струн естества? А этот голос, вроде без тембра, но говорит, словно сама Бездна. Чувствуешь себя не защищённой домом ведьмой, а лишь пылинкой в просторе бесконечной Вселенной.

   - Кто вы? - теряя выдержку, спросила Шаэтэль, - пытаясь раскрыть разум для демонстрации дружелюбия. Она не была трусихой, но сейчас была в ужасе.

   - И'та Навь! - с готовностью ответил ей тот самый же голос, что означало: "Я - Навь". Образ тумана из подвижных частиц подсказал, что он - либо сама Навь во плоти, либо какой-то её важный символ.

   - Я - Шаэтэль, жительница мирной планеты, Мира и Любви, Атэа, ведьма. Я хочу узнать, что произошло на родине моей любимой девочки. Почему же вы скрываете её мир от меня и других лемле? Что вам нужно?

   - Анд'аан'та ат Л'хта! И'нта Навье Андаангаа - ответил голос. Значение фразы - "Переделываем мир в должный, я - носитель Нави, Андаангаа" - пришло само. Голос словно размеренно сказал, что рад познакомиться с прекрасной Атэа и её обитателями. И хочет собеседницам всего самого наилучшего.

   - Спасибо, Андаанга. Очень надеюсь, что мы будем сосуществовать в мире, ведь  любая война бесполезна и бессмысленна для всех. Согласны?

   Голос в свою очередь не ответил ничего, что показало две вещи: крайнее высокомерие Нави, чем бы она ни была на самом деле, и полное отсутствие бессмысленной жестокости в природе. Что, почему-то, мало обнадёживало. Расчётливые и лишённые садизма в бою - самые опасные враги. Почему враги? Неужели Мир Любви и она, Шаэтэль, отнесётся к чужаку, лишённому злобы, как к врагу. Да что со мной творится такое?

   Подруги, проснувшиеся ночью для любования друг другом и ночным миром, хорошо чувствовали настроение ведьмы и сообщили всем на Атэа обо всём случившемся. Все попытки внести ясность, наладить контакт с Землёй поначалу не увенчались успехом. Лишь искренняя фраза от нежной Илонгили вызвала ответ.

   - Навь, мы очень рады встретить разум, способный развиваться и менять мир к лучшему. Не поймите превратно нашу с Шаэтэль тревогу, ведь редко видим мы разум в ледяных просторах негостеприимной Вселенной и хотим его понять. Надеюсь, это не помешает нам быть в союзе и понимании.

   - Ан'ната гал'тья асто. Вт'са с'анд'аха! - ответил Андаангаа, обратившись ко всем по именам в конце реплики. "Мы в мире лишь с теми, кто в мире с нами. Мы обращаем всех в чистое, должное." - поняли перевод лемле. Вдруг все они испытали ничем не описываемый восторг, ощущение одновременного падения в пропасть и столь же быстрого полёта вверх. Всем почудились тёмные облака неопределённых масштабов с подобием эфемерных вспышек, из которых сами собою собирались башни, лабиринты. Ощущение, что на них смотрят, чёткое ощущение прямого взгляда. Татильвеа поняла, что собеседник показывает им, что он из себя представляет. Цели и намерения.

   - Они хотят переделать всё в себя! - взволнованно сказала она всем, - Хотят сделать нас такими, как они сами. И на Земле они захватили власть, переделав или убив всех прочих. Вот, почему их не было видно, у них переворот ещё не завершился или кончился недавно. Вот и маскируются. Люди они или нет, вообще не ясно. Но, судя по описанию Земли от нашей любимой сестрёнки Лоээа, дочери Шаэтель, там победит лишь самый страшный, неистовый в бою. Но мы любим всех, кто любит других, и мы дадим им дружбу. При взаимности, если прямо. Если они все хотят мира, пускай дружат и сосуществуют с нами в любви. Если их переделка улучшит нам жизнь, то мы не против прогресса. Если нет, пускай живут сами со своим естеством и просто дружат с нами. Андаангаа, ты меня слышишь?

   - К'та! К'таа анэнгат'с Анн'ата л'тес - ответил тот. "Мы хотим познакомиться с вами, хотим прибыть гостями" - был его ответ.

   - Мы хотим обсудить это завтра и подготовиться. Мы не против, если дары ваши дружественны, а сила направлена на правду - ответила уже Шаэтэль. Она пришла в себя и поняла, что с ними надо общаться спокойно. Они не скрывают намерения, что очень радует. Она чувствовала ложь, и было ясно, что Навь никогда не врёт. Не из доброты, а просто потому, что незачем. Прагматизм их она понимала, но нелюбви или отвращения не было. А любовь... Если она полюбила Лотэа, бедную девочку из мира насилия, то чуждые всему бессмысленному, - в том числе и насилию, - тоже не будут чужаками. Мы не ксенофобы.

   Когда утром все лемле хорошо выспались и пришли в себя, мысленно простив друг друга и собеседника за ночное беспокойство, они скоро сообщили друг другу всё в деталях, а потом - Лотэа, которая была поначалу радостна донельзя. Она была так рада, что Земля выжила, но о людях переживала. Намерения Нави, о которой ничего не знала, она восприняла поначалу просто превратно, но потом, когда Шаэтэль всё объяснила, успокоилась. Гостя ожидали вечером на балу, лемле подготовились к приёму оного. Ведь телепатическая сеть позволяла всем при желании чувствовать друг друга в любой точке планеты. Услышать и воспринять. Андаангаа рассмеялся, когда ему об этом рассказали.

   - Почти, как у нас. Мы точно не будем врагами, прекрасные девушки. - с явным смехом ответил он. Было видно, что он не презирал собеседниц, несмотря на явную интонацию превосходства над всем и вся. К нему некоторые проникались симпатией, Лотэа немного бурчала, ведь Шаэтэль испытывала досаду на себя. обнимать подругу и любимую ей было легко. чем она и успокоила добрую ведьму. Все ждали гостей, приготовили всё для празднества.

   Это была первая их встреча с другим народом.

   Глава 2. Пришествие воина.

   Заживить раны и подкрепиться для появления сил заняло час. Придя к месту своего назначения, около которого меня так "осмотрительно" выбросили с разбросом в четырнадцать километров, я с трудом поднялся по лестнице и выпрямился во весь рост. Вид лемле меня не смущал, а больше радовал, что не имело смысла скрывать. Ауру доброжелательности с лёгким беспокойством учуять было элементарно От души поприветствовав всех хозяек этого зала поимённо и представившись перед этим сам, я начал долго и обстоятельно отвечать на их вопросы. Поведав всю историю Нави за минимальным вычетом не самых лицеприятных деталей и рассказав о Силе, я угощался фруктами и охотно учился их телеэмпатии и эхо-отражению, чувствуя её на себе. Попробовал сам, мне слегка понравилось, хоть и непривычно. Примитив, конечно, но я не стал говорить об этом.

   Дело в том, что любые мысли носителей Нави видит лишь сама Навь, а всеобщая любовь у нас имеет иной эквивалент. Чувство Единства, которое не имеет ничего общего с человеческим чувством "своего". Ты ощущаешь другого носителя Нави не как кого-то другого, а как самого себя. Причём в самом буквальном смысле. Это полностью, навсегда исключает любую агрессивность по отношению друг к другу, как и самопожертвование. Ты же не будешь жертвовать собой ради себя? Нет. Всяческое лицемерие с самим собой - тоже. Так обман невозможен, можно лишь недоговаривать, и то немного. И то, если это не причинит малейшего вреда.