Замок Отранто

- В таком случае вы полагаете все же, что они питают друг к другу взаимную симпатию, - сказала Бьянка, но больше ничего не успела произнести, потому что вошел слуга и объявил, что госпожу Изабеллу нашли.

- Где же она? - живо отозвалась Матильда.

- Укрылась в церкви святого Николая, - ответил слуга. - Отец Джером сам принес это известие. Он сейчас внизу с его светлостью князем.

- А где моя мать? - спросила Матильда.

- В своих покоях, госпожа моя, - ответил слуга. - Она уже спрашивала о вас.

Манфред поднялся, как только забрезжил свет, и отправился в покои Ипполиты, чтобы узнать, нет ли у нее каких-либо известий об Изабелле. В то время когда он выспрашивал ее, ему доложили, что отец Джером желает говорить с ним. Не подозревая истинной причины его появления и зная, что через посредство этого монаха Ипполита совершала богоугодные дела, Манфред приказал впустить отца Джерома с намерением оставить его с Ипполитой вдвоем и продолжать тем временем розыски Изабеллы.

- У вас дело ко мне или к княгине? - спросил он монаха.

- К обоим, - ответствовал божий слуга.

- А госпожа Изабелла, известно вам что-нибудь о ней? - нетерпеливо спросил Манфред.

- Она у алтаря святого Николая, - отвечал Джером.

- Это не касается Ипполиты, - с некоторой неуверенностью в голосе сказал Манфред. - Пойдемте в мои покои, отец, и там вы сообщите мне, каким образом Изабелла очутилась в церкви.

- Нет, ваша светлость, - заявил прямодушный монах, укротив своим твердым, не допускающим возражений тоном своеволие Манфреда, который не мог не почитать этого человека, наделенного добродетелями святых праведников. У меня есть поручение, относящееся к вам обоим, и, с соизволения вашей светлости, я изложу его в присутствии вас обоих, но прежде я должен осведомиться у княгини, известно ли ей, по какой причине госпожа Изабелла покинула ваш замок.

- Нет, клянусь моей бессмертной душой, нет! - воскликнула Ипполита. Неужели Изабелла утверждает, что я причастна к ее побегу?

- Отец монах, - сказал, прерывая ее, Манфред. - Я питаю должное уважение к вашему сану, но здесь я верховный властитель, и я не потерплю вмешательства бесцеремонного священника во что бы-то ни было, касающееся жителей этого замка. Если у вас есть что рассказать мне, следуйте за мной в мои покои - я не имею обыкновения посвящать мою жену в секретные дела княжества: женщине не положено заниматься ими.

- Ваша светлость, - сказал благочестивый старец, - я не из тех, кто вторгается в семейные тайны. Моя священная обязанность - способствовать умиротворению, разрешать споры, проповедовать покаяние и учить людей обуздывать непокорные страсти. Я прощаю вам, ваша светлость, обидные слова, с которыми вы обратились ко мне. Я знаю свой долг и являюсь исполнителем воли более могущественного государя, чем Манфред. Внемлите ему, ибо это он речет моими устами.

Манфред, чье самолюбие было уязвлено, задрожал от ярости. На лице Ипполиты было написано изумление и нетерпеливое желание узнать, чем все это кончится, однако почтение к Манфреду было в ней сильнее всех прочих чувств и заставляло ее молчать.

- Госпожа Изабелла, - заговорил снова Джером, - кланяется его светлости господину Манфреду и ее светлости госпоже Ипполите; она благодарит обоих вас за доброе отношение к ней в вашем замке; она глубоко скорбит о смерти вашего сына и о том, что ей на долю не выпало счастье стать дочерью столь мудрых и благородных господ, которых она всегда будет почитать как своих родителей; она молит бога о прочности вашего союза и вашем совместном благополучии (Манфред при этих словах изменился в лице), но поскольку для нее стали невозможны родственные узы с вами, она испрашивает вашего согласия на ее пребывание в святилище до той поры, пока не получит известий от своего отца или же, если подтвердится слух о его смерти, не окажется свободной, с одобрения своих опекунов, распорядиться собой и вступить в достойный ее брак.

- Я не дам на это своего согласия, - заявил князь, - и настаиваю на ее безотлагательном возвращении в замок; я отвечаю за Изабеллу перед ее опекунами и не допущу, чтобы она находилась в чьих-либо руках, кроме моих собственных.

- Вашей светлости следовало бы подумать о том, насколько впредь это будет уместно, - возразил монах.

- Я не нуждаюсь в наставниках, - отрезал Манфред, багровея от злости. Поведение Изабеллы заставляет подозревать вещи весьма странного свойства. А этот молодой простолюдин, который был ее сообщником в побеге, если не причиной его...

- Причиной? - воскликнул, прерывая его, Джером. - Разве причиной ее побега был молодой человек?

- Это становится невыносимым! - вскричал Манфред. - Чтобы мне, в моем собственном дворце, перечил какой-то наглый монах! Мне все ясно: ты сам помог им вступить в любовную связь.

- Я стал бы молить небо обелить меня от этих обидных предположений, сказал Джером, - если бы, несправедливо меня обвиняя, вы сами, перед лицом совести своей, могли действительно усомниться в моей невиновности. Но сейчас я молю небо лишь о том, чтобы оно простило вам нанесенную мне обиду, и взываю к вашей светлости: оставьте госпожу Изабеллу спокойно пребывать в том священном месте, где она находится и где не подобает тревожить ее ум и душу такими суетными мирскими развлечениями, как разговоры о любви к ней какого-либо мужчины.

- Не ханжествуй тут передо мной, - сказал Манфред, - а лучше отправляйся обратно и верни Изабеллу к ее долгу.

- Мой долг заключается в том, чтобы препятствовать ее возвращению сюда, - ответил Джером. - Она сейчас там, где сироты и девственницы защищены всего надежнее от силков и ловушек этого мира; и только властью родного отца она может быть изъята оттуда.

- Я ей свекор, - воскликнул Манфред, - и требую ее к себе.

- Она хотела, чтобы вы были ее свекром, - сказал монах, - но небо воспротивилось этому браку и навсегда расторгло все связи между вами. И я заявляю вашей светлости...

- Остановись, дерзкий монах, страшись моего гнева! - вскричал Манфред.

- Святой отец, - вмешалась Ипполита, - вы, по своему положению, должны говорить, не взирая на лица, так, как вам велит ваш долг, но мой долг - не слушать ничего такого, что, по усмотрению моего повелителя, не должно достигать моих ушей. Следуйте за князем в его покои, я же удалюсь в мою молельню, где буду молить пресвятую деву наставить вас своими благими советами и вернуть моему супругу его обычное спокойствие и мягкосердечие.