Метка тьмы

Приткин не слышал его. Выражение его лица побуждало меня спешно скрываться в укрытии, но Раф стоял на своем. Он не мог поступить иначе, получив прямой приказ от мастера своего мастера.

- Отпусти меня, вампир, или, клянусь Кругом, вы пожалеете об этом!

Внезапно стихийные элементы Приткина окружили меня. Он одновременно защищался землей и водой, и они истекали из него разом, заставляя меня ощущать себя похороненной и утопленной одновременно. Мой браслет взвился так, словно я удерживала маленькое дикое животное, которое отчаянно стремилось сбежать. Я боролась за глоток воздуха, но не могла его сделать, содрала халат с шеи, но от этого не было толку, так как не ткань душила меня. Я хватала ртом воздух, но было похоже, что мои легкие стали твердыми, тяжелыми глыбами в груди, забыв, как дышать. Медленно скатываясь с пуфика, я проваливалась в темноту. В моей голове вертелась только одна мысль, что, в комнате, полной вампиров, лишь мне могло повезти быть убитой единственным, кроме меня, человеком.

Глава 10

Горячая ладонь, проскользнув под мой воротник, слегка сдавила кожу на ключице, вызывая резкое покалывание в руке. Внезапно ощущение удушья немного ослабло. Воздух, проникающий в лёгкие, был жестким и тяжелым, но я смогла дышать.

- Отпусти его, Рафаэль, - гаркнул Мирча, и я, оглядевшись, увидела, что именно его прикосновение пробилось сквозь силу мага. Раф незамедлительно подчинился, брезгливо обтер руку об свое бедро, словно контакт с Приткином ему был более противен, чем самому магу. Волшебник дрожал от усилий обуздать свою мощь. Она продолжала изливаться, но уже не так сильно, подобно приливу на краю озера, а не обрушающихся волн на морском берегу.

Мирча кивнул Рафу, чтобы тот подошел к двери и передал заказ одному из слуг. Спустя несколько секунд, ввели еще одного оборотня-сатира. Это был молодой светловолосый мужчина, который, как и остальные, находился в своей более безопасной форме. Мех золотисто-коричневого цвета оттенял его волосы и блеклую синеву глаз. Он был полных шесть футов высотой с великолепной фигурой, что отличало всех молодых сатиров. Если они не рождались такими, то работали над собой — с их точки зрения не было ничего хуже непривлекательной внешности, за исключением разве импотенции. Хотя я не сказала бы, что у него были какие-нибудь проблемы с этим. Ощущение неопределенности во время содержания в камере не способствовало эрекции, но он сразу же воспарял духом, стоило ему увидеть меня. Я простила его; они действительно не могли сдерживать себя.

- Смотри и учись, маг. - Рафаэль вынул нож и, без предупреждения, сделал небольшой надрез на груди сатира. Существо не застонало, однако это не удивило меня. Они не отличались храбростью, но никогда охотно не показали бы страх перед полуодетой женщиной.

Раф отвел руку на расстояние приблизительно в один фут от тела сатира, и вытекающие капельки крови, словно притянутые невидимыми связующими нитями, стали медленно перепрыгивать через воздух между ними, ополаскивая его ладонь. Стоило им приземлиться, как они тут же впитывались.

- Мы можем делать это без пореза, вообще без нанесения каких-нибудь ран, - спокойно произнес Мирча. - В любое время, в любом месте. Обтеревшись о вас в метро, при рукопожатии, - его взгляд скользнул по мне, — или при более приятных вещах; всего этого вполне достаточно.

Пойманная в плен темных глаз Мирчи, я на секунду снова разучилась дышать, хотя на сей раз в этом повинно было мое собственное тело, а не чья-то враждебная сила. Ни одним глазам не следует быть похожими на вместилище каждой тайной мечты, которая у тебя была когда-либо, на яркое воплощение каждого желания. Его рука все еще лежащая на моей голой коже, внезапно вызвала волну возбуждения вместо спокойствия. Выражение лица Мирчи изменилось, и хотя я не находила ему определения, но мое тело вполне определенно интерпретировало его как эротическое. Мне фактически пришлось ухватиться за стул, чтобы удержать себя от того, чтобы броситься в его руки. Проклятье, это было неожиданно.

Мирча спустя какой-то миг отступил подальше, и часть лавы, текущей сквозь меня рассеялась, но тоска осталась. Проблема была не столько в том, что ему, возможно, придется убить меня по приказу Консула, сколько в том, что я не могла с уверенностью сказать, как много из этих ощущений реально, а сколько навеяно Мирчей. Мне вспомнился тот первый раз с Томасом и предпринятое им соблазнение. Я с трудом верила, что обуянный страстью при виде меня в большом полотенце с нарисованным на нем мультяшкой, он не смог совладать с собой. Неужели Томас действовал по приказам Сената? И Мирча поступал теперь также?

Я знала, что Томасу не было необходимости притрагиваться ко мне, чтобы питаться. Мирча не сказал Приткину, но мастер не нуждался в осязательном контакте. Любой из вампиров, находящихся в комнате, мог, вытягивая жизнь невидимыми, микроскопическими частицами, незаметно для всех истощить меня. И если бы они были настолько же хороши, как и Мирча, то не осталось бы даже синяка, или любой другой отметины, которая свидетельствовала бы о том, что кровь была украдена. Я была уверена, что Приткин не слишком хорошо отреагирует на этот лакомый кусочек информации, учитывая затравленное полуиспуганное выражение все еще сохраняющееся на его лице. Он выглядел как человек, который проснувшись, оказался в окружении монстров.

Я могла бы успокоить его, если бы он был в состоянии поверить хоть одному слову, сказанному мной. Большинству вампов не удалось бы с легкостью кормиться на нем, если вообще получилось бы. Его защита без преувеличений была слишком сильна — он должен был снизить ее, чтобы Раф смог успешно закончить демонстрацию — и, скорее всего, приобретённые навыки подсказали бы ему, что над ним нависла некая форма угрозы. Но обычные люди не заметили бы ничего, кроме разве небольшого ощущения вялости. Вампы оставляют следы от клыков на теле только в кинофильмах или если им нужно было поставить отметину. Хотя Тони, бесспорно, получал больше удовольствия от грубого способа.

Луи-Сезар именно в эту минуту решил, что Мирча достаточно развлекся для одного дня.

- Если вы настолько заинтересовались нашими привычками, маг Приткин, я могу порекомендовать вам несколько превосходных обучающий трактатов. Однако с этим придется подождать. - Он посмотрел на своего коллегу. - День проходит, а предстоящая ночь будет очень насыщенной. Может, мы продолжим?

Мирча склонил голову и, предварительно сняв свой пиджак и отбросив его на журнальный столик, изящно раскинулся на диване. Он также расстегнул зажимы, стягивающие высокий ворот его рубашки, словно в комнате внезапно стало слишком жарко. Его рубашка была насыщенного бледно-желтого цвета, сшитая из шелка на китайский манер, с двумя небольшими продолговатыми деревянными пуговицами соединенными петлей вместо обычных застежек. Глянцевый блеск материала притягивал взор, вызывая желание провести по нему руками, чтобы убедиться, настолько же он масляно мягок на ощупь, как выглядит, или это всего лишь видимость. Его костюм также был из простой однотонной черной ткани, но на нем он смотрелся очень элегантно. Он был подобен простой рамке вокруг великолепной картины: все это делалось для создания в вашем восприятии нужного эффекта, и он был сногсшибательным. Я поерзала в своей плотной одежде, соглашаясь с ним — в комнате стало чересчур жарко.

Кожа Приткина приобрела цвет старых грибов. Мне показалось, что кое-что начало доходить до него. Он обратился к Мирче: - Вы можете создавать вампиров таким методом? Вы можете призывать своих жертв?

Я прикусила губу.

Приткин определенно витал в облаках на 101 заседании Вампиров. Его невежество казалось довольно странным с учетом того, что Серебряный Круг послал его как своего представителя в Сенат. Из бесед с магами Тони я почерпнула, что у боевых магов были различные специализации, каждая из которых концентрировалась на какой-то основной категории нелюдей – вампиры, оборотни, демоны, эльфы и такие волшебные существа, как драконы. Это заставило меня задуматься над тем, какая у него специальность.