Лисонька

— Тимофей Ладыгин, Ночной Дозор, — представился он. — Назовись!

— Вера Малкина, Иная, — почти кокетливо сказала девушка-оборотень.

— Вижу, что Иная… За что волка задрала, Вера, чем помешал? — осведомился Тим.

— Ты, котик дозорный, сначала докажи, что это я.

Вера отступила на шаг, подтянув ремешок. В Сумраке черты ее лица заострились, кожа пожелтела, и молодая женщина, даже не перекидываясь, напоминала лисицу — тощую, больную и затравленную.

— Не волнуйся, докажем, — сказал Тим, не слишком уверенный в этом пункте. — А лучше иди к нам в Дозор! Будем вместе за оборотнями охотиться, плохо разве? Тебе, как я понял, они тоже не нравятся?

— В Дозо-ор? — насмешливо переспросила Вера, и в глазах у нее затеплились два уголька. — А где ваш Дозор был, когда мою мать молодые оборотни ради забавы грызли, не знаешь? И почему я человеком не родилась, как меня отец с матерью зачинали, тоже не скажешь?

— Это ты лучше у своих спроси. Кто-то из Темных вас с матерью инициировал, — пробормотал Тим.

— Опоздал ты, Тимоша, с советами. Некого спрашивать, — беспечно сказала Вера и повесила сумку на плечо. В Сумраке дамская сумочка трансформировалась в просторную торбу, и незаметно распустить кожаные шнурки оказалось куда проще, чем дергать молнию на виду у противника.

— Я их всех нашла: трех волков, двух собак и лисицу. Я ведь их, друзей закадычных, с рождения знала, каждый запах помнила. Псов в Питере отыскала, лису в Минске. Ну а волколаки что-то у нас к малой родине привязчивые оказались.

Вера отпустила шнурок, скользя ладонью к горловине.

— Мама моя так Иной и не стала, все мне отдала до последнего, даже то, чего не знала. На радость дочку родила, да? Она вообще хорошая мама у меня, только уж очень прощать всех любит. — Вера растянула горловину торбы. — Ну что, жалко тебе меня, дозорный?

— Жалко, — сказал Тим.

Повесить амулет на шею ей не позволят. Но его можно, его можно… Проглотить!

— Ты задержана!

Они перекинулись одновременно. Лиса, вместо того чтобы удирать, вдруг припала на передние лапы и, словно игривая кошка, сунула остренькую мордочку в торбу, валявшуюся на земле. Тим прыгнул. Одним гигантским прыжком он преодолел вязкое сумеречное пространство, отделявшее его от лисы. Придавленная Вера клацнула зубами и заглотила почти всю цепочку, но не амулет, который болтался у нее теперь под нижней челюстью. Цепь едва не порвала горло. Вырвавшаяся на свободу Темная магия превратила лисицу в грязно-рыжего монстра с перекачанной верхней половиной туловища. И этот уродец рывком стряхнул с себя пуму.

Тим, обалдевший от неожиданности, свалился с бугристого торса и едва увернулся от когтистой лапы. Сумеречные звери сцепились и покатились по земле. Лисица давилась цепью амулета, заглатывая ее все глубже. Откуда-то сверху прыгнул Емельян, ударом Меча вспорол твари скулу и выхватил кусок мяса с бычьей шеи. Подбежавший стажер ударил знаком Силы.

— Амулет! — закричал он. — У нее амулет!

Тим вывернулся из-под передних лап, превратившихся в настоящие колонны, и хватанул бестию за тощий крестец, прижав к земле худосочные задние ноги. Рывок был таким, словно Тим попытался удержать локомотив. Раздался хриплый визг, омерзительный треск сухожилий — уже непонятно чьих, и в этот миг сверкающий «белый меч» Емельяна, казалось, обрушился твари прямо на голову…

Где-то совсем рядом гулко хлопнуло, и словно со звоном порвалась в Сумраке гитарная струна. Лисица обмякла, забилась в судорогах, и Тим отполз в сторону, зачарованно глядя, как рыжая тварь на глазах теряет массу.

Придерживая обмякшую лису за шкирку, Емельян подобрал с земли черный резной ключ и перерубленную цепочку.

— Все, ребята. Выходим из Сумрака. Девушку не забудьте! Дима, я ж тебе говорил ее не оставлять…

В город Светлая Иная Елена Белова возвращалась вместе с сотрудниками Ночного Дозора.

Бедолагу-таксиста нашел стажер Дима, снял с него заклятие покорности и отправил мужика домой. Веру Малкину сдали подоспевшему подкреплению. Злополучный медальон — подоспевшему руководству в лице начальника оперативного отдела. Тот взглянул на вещицу, громко выругался и принялся немедленно куда-то звонить, после чего рядом с ним раскрылась прямоугольная рамка портала, приведя Диму в неописуемый восторг.

Но тут дозорных поблагодарили за работу и настойчиво предложили им поехать в офис писать рапорт, прихватив с собой новоиспеченную Светлую Иную.

Лена сидела на переднем сиденье «лендкрузера», на почетном месте рядом с Емельяном, и чувствовала себя девушкой Джеймса Бонда.

— Значит, Клавдия оборотнем не стала, а вместо нее при укусе заразилась ее нерожденная дочка? — переспросила она.

— Можно и так сказать, — кивнул Емельян.

— Леночка, вы просто на лету все схватываете!

— Из вас отличный оперативник получится, приходите к нам в Дозор! — с энтузиазмом раздалось сзади.

Емельян ухмыльнулся. Лена смущенно убрала за ухо белокурый локон.

— Так, значит, эта Вера Малкина в самом деле в лису превращалась?

— Конечно.

— А почему это так опасно? Есть хищники и пострашнее. Тот же медведь, например.

— Иные еще отличаются уровнем Силы, Лена. Вам потом подробно расскажут. Но отчасти вы правы. Чаще всего лиса, даже сумеречная, действительно не самый страшный зверь, — сказал Емельян. — Тут все дело было в старинном артефакте, который Вера Малкина где-то в округе откопала. Никто до конца не знает, откуда оборотни и маги-перевертыши берут сумеречную массу для трансформации. И еще меньше изучено, как именно они массу скидывают. Ведь оборачиваться можно не только в тигра или волка, но и, например, в птицу или мышь.

— «Кот в сапогах»! — воскликнула Лена. — Людоед погиб в облике маленькой мышки.

— Точно.

— Сумеречные фантомы! — сокрушенно сказал Тим с заднего сиденья. — Как мне сразу в голову не пришло? Там же одна мелочь кружилась. И я единственный, кто реально это учуял… И даже значения не придал! Как я так затупил, а?

— Да брось, Тим, — откликнулся Емельян. — Темный амулет, который долгие века аккумулировал в себе крупицы потерянной оборотнями массы, чтобы, переполнившись, начать выдавать ее обратно… Это ж артефакт из артефактов! Даже наш шеф про такое не слышал. И мне тоже в голову не пришло. Никто б не догадался.

— Ну да. Вот уж точно: кто ищет в Сумраке, тот находит. Вере Малкиной, одержимой жаждой мести, такой амулет позарез нужен был… Вот она и нашла.

— Тимофей, а вы не обидитесь, если я вас спрошу? — сказала Лена, в которой проснулся журналист.

— На вас — никогда!

— Скажите… — Она обернулась. — А что это за зверь, в которого… которым вы… Такой на льва без гривы похож… — Лена совсем смутилась.

— Пума.

— О-бал-деть! — прошептала девушка. — Это же невероятно, просто невероятно!

— Лена, а что вы делаете завтра, то есть уже сегодня вечером? — деловито спросил Тим, взглянув на часы.

— Н-ничего… — Она посмотрела в светло-карие, почти желтые глаза парня и покраснела.

— Давайте встретимся, — предложил он. — Я вам расскажу, чем маги-перевертыши отличаются от оборотней.

— Н-ну… Давайте.

— Ай, молодца! Учись, Димон! — сказал Емельян и многозначительно взглянул в зеркало заднего вида.

Лене казалось, что она влюбилась в обоих оперативников Ночного Дозора, в худощавого паренька-стажера и в целый сумеречный мир с его пепельными красками и неразрешимыми загадками. И в невероятный, льющийся со всех сторон Свет. Она еще совсем не ощущала себя волшебницей. И очень боялась проснуться. «Какое же это счастье — найти своих. Какое счастье!» — повторяла она про себя, откинувшись на спинку сиденья.