Лимб (СИ)

Огонь действовал умиротворительно, и даже лежащая в метре от них умирающая женщина, уже не внушала ужаса смерти.

-Ты как сюда попал? -Стас повернулся к десантуре настраиваясь на диалог.

-Я за бухлом пошел,- он еще отхлебнул. -А тут меня вроде кто по башке треснул. Я очнулся,-он замер,-Лежу на эскалаторе башкой вниз, и эта тетка на мне ... сверху. Ну я ее сюда вниз и приволок. А кто она - не спрашивай. Там такой жар стоял, она как утюг горела. Если бы не она. Твою м... Я тапки только купил. Почти полтора рубля за них отдал. А тут смотрю, подошвы нет, сгорела нахрен, а лямки, - он показал пальцем на ноги, -Впаялись в ноги, они как моя кожа стали! Я только обернулся... а там жопа, как я попал в метро не помню, но стен нету. Все горит, я вниз и ломанул. Вырубился. Мы с пятницы бухаем. Толян чета там проставлялся, но быстро сдулся. Я и пошел за похмелом.

Десантура еще долго что-то буробил. То начинал заново, то что-то вспоминал. Подробностям он придавал большое значение, изредка подкладывая дровишки в костер. Стас же погрузился в свои мысли. Посмотрев на время, он понял, что уже на поверхности должен быть рассвет. Спать не хотелось, видно "выспался на "Радуге". Да и спать рядом с этим отморозком было опасно. Итого получается, что скоро уже сутки, как он спустился не по своей воле в метро, но на станцию назначения так и не прибыл. Что же все-таки произошло? Ответ напрашивался очевидный. Говорить только об этом не хотелось. Хотелось верить, что еще секунда, и по неработающим эскалаторам спустятся спасатели, принесут с собой успокоительные новости. Что так мол и так, все хорошо! Ваши опасения были напрасны. Да, без жертв не обошлось, но худшее уже позади. Бла-бла-бла-бла-бла-бла-бла...

Костер постепенно погас, как и разговор не на шутку разговорившегося десанта. Наступила тишина. Что-то надо предпринимать. Оставаться здесь нет никакого резона. Надо двигаться на "Магистраль". Вот там точно есть люди. Станция еще тоже была только под сдачу, но поезда до нее уже доходили. Рабочий люд скапливался именно там, там нам точно помогут.

Только Стас решил обсудить вопрос перехода с десантом, как еле уловимый плач донесся из тоннеля. "Справа, слева?". Стас терялся в догадках. "Ребенок? Один здесь?". Он вскочил на ноги, щелкнул тумблером на каске и устремил свой взгляд и свет в тоннель справа от перрона. Где-то в глубине его отчетливо, но очень тихо опять тоненький голосок всхлипнул детским плачем. Стас уже хотел сорваться с места, как ...

Из-под его ног, из-под той самой тряпки, расстеленной на полу, скрывающей умирающее тело неизвестной женщины, раздался голос: -Не бойся!

Стас обернулся, лицо ее уже не было уткнуто в пол, а повернуто к нему. Оплавленные веки были сомкнуты, губы сплавлены тоже в единую массу. Ужас окатил его новой порцией холодной воды: -Это плачет Земля! -прошипел утробный голос. -Уходи отсюда!

Что было реально: детский плач в тоннеле или шепот сплавленного в "личинку" человека? Все это походило на лишение рассудка.

Ноги подвели Стаса, и он опустился на пятую точку рядом с телом.

-Мать твою!

Стас не выдержал. Огромная черная немецкая овчарка сидела у ног женщины. Она отрешенно смотрела в темноту, совсем не обращая внимания на нервно бьющегося на полу человека. Так же спокойно она опустилась на передние лапы и принялась как-то уж ласково, по-домашнему, вылизывать ступни, уже вероятно отошедшей в мир иной, женщине. Через секунду появились клыки. Овчарка начала скалится, показывая свои крепкие зубы, процесс лизания стал каким-то остервенелым. Кажется, она готовилась приступить к завтраку. Она подтянулась к жертве на передних лапах поближе. Стас как заколдованный, не шелохнувшись, с открытым ртом наблюдал за этой картиной. Только сейчас он увидел, что зада у собаки не было. Задние лапы были оторваны, а то что волочилось за ней были ее внутренности. Стас встрепенулся: -Фу! Уйди зараза!

При этом он активно заработал руками и ногами, отползая подальше от страшного представления. Перевернувшись на четвереньки, он, пошарив по полу лучом фонаря, нашел мирно спящего десантника. В прыжок подскочил к нему, ткнул в бок полицейским ботинком: -Все мы уходим!

-Кто это мы? -десантура был в угаре и ничего не соображал.

-Таги-и-и-и-ил! -почему-то заорал на него Стас. Схватил его за руку и попробовал перевернуть на живот. Десант поддался и начал даже привставать на ноги: -А, это ты!

-Все, вперед!

Десантура щелкнул тумблером, нашел свой сидр с пойлом. Окинул взглядом нового скалящегося гостя: - О! Мля, зверюга!

Взвалил на плечо сумку и двинулся, шатаясь за Стасом.

4 СВОЕЙ ДОРОГОЙ

От стадиона "Волга" до станции "Магистраль" по земле пешком около часа. Либо идти по разбитой обочине вдоль дороги, либо делать еще больший крюк при этом всегда идти вдоль оживленной трассы. Короче, по земле это направление было сродни полосе препятствий, а в прочем, как и везде по Саратову. Здесь, под землей, поезда должны были идти по короткой прямой всего несколько минут. Стасу с полуживым десантом это путешествие не казалось уж таким простым. Десантура постоянно останавливался, и глубоко вздохнув, глубоко заглатывал из бутылки.

-Ты мне скажи, весь мир разлетелся вдребезги, а твое бухло осталось целым? -Стасу было сподручнее идти в компании с живым человеком, но вечно пьяная рожа десанта, да еще и с неслабым тесаком руке, который медленно волочил сзади Стаса ноги, начинал его раздражать.

-А это не мое бухло,-он заржал, но как-то вяло, видно силы у него были уже на исходе. -Я сам в уе. Взял литруху, а когда очнулся внизу, нащупал сумку. Думал мусор какой, а там... Бог нас любит, мы рядом с ним всегда. Сначала парим на его крыле, а потом ходим под богом на земле. Это от него мне презент! Стой мент, давай перекур, что-то я стал уставать. Не потащишь сидр?

-Сам тащи,- Стас огрызнулся, но остановился, чтобы дать время на отдых.

-А я ему еще пивка выделил,-десант "высадился" на рельс и закурил. -А че мы сорвались, а? Вдруг нас там ща ищут? Десант пытался сфокусировать на Стасе зрение, но по вихляющемуся свету фонаря было ясно, что это становится для него недостижимой целью. Может расплавленная спина давала о себе знать? В уголках его губ появилась складка, которая выдавала его нетерпение к нарастающей боли, его стойкости подходил предел. Он глотнул остатки и швырнул бутылку в стену. Пошарил в сумке. -Блиииин, кажись только пивас остался.

-Никто нас не ищет, и никто не будет искать,-в пол голоса себе под нос пробубнил Стас. -Некому.

Стас подошел к десанту, взвалил на плечо сумку. В ней еще по крайней мере еще пять-шесть полторашек. "Не Божья роса, но не даст умереть первое время". Первое время? А что дальше? Это умозаключение привело его в ступор. А что дальше? Вот дойдем до следующей станции, а там еще одна, и еще. А если никого нет. А если есть, ну не волшебники же изумрудного города они, те кого мы встретим, чем они смогут нам помочь.

-Красава бродяга! Не все мусора козлы,-десант поморщившись кое-как встал на ноги. -Спасибо брат за помощь!

"О! Я уже брат". Стас ухмыльнулся.

Но даже то, что Стас лишил десанта тяжелой ноши, не сделала его шустрее, он все так же еле волочился сзади, иногда покрякивая от наваливающейся боли. Где-то через полчаса борьбы со шпалами они вышли на открытую площадку. Стас зажег еще на одной каске фонарь, чтобы до конца прояснить обстановку. Хоть зал был и большой, но на станцию не тянул. Это была стрелка. Здесь оба пути сходились в один большой коридор, и от них отпочковывалось по ветке уходящих вправо. В том месте, где сходились пути справа и те, по которым они шли, стена была отодвинута еще метров на пять, и уже в этом простенке были видны несколько дверей - точнее их было две.