Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)

   В этой палате, большой светлой комнате, было очень много медицинской аппаратуры. Она и сейчас работала, попискивая, выдавала данные по общему состоянию здоровья этого старикана. Я быстро обошел эти медицинские приборы, всматриваясь в их показатели. В принципе, все было в норме и, если судить по показаниям этой аппаратуры, то можно было бы сказать, что Николай Николаевич очень неплохо перенес операцию. Но вот кое-какие результаты были несколько ниже, чем я ожидал. В скором времени этот старик Никольский вряд ли позволит Галине Ивановне высыпаться по ночам, но вот отцом их совместного ребенка он также вряд ли станет. Его репродуктивные органы так полностью не восстановились. На долю секунды я задумался о том, что можно было бы сделать, чтобы исправить положение в этой области. Мне очень хотелось выполнить обещание, которое я дал Воротниковой перед их отлетом в Лондон.

   - Ты, знаешь, Марк, последнее время мои мобильные телефоны звонят не переставая. Многие люди звонят мне, желая поговорить о том, как можно было бы восстановить российскую авиапромышленность. И многие из этих людей горят желанием от разговоров перейти к делам. Правда, звонят мне в основном старики и те, кому пора иди на пенсию. То есть именно те, кто в недавнем прошлом работал вместо со мной, имел самое непосредственное отношение к производству самолетов! Так вот, Марк, они хорошо помнят меня, когда я работал главным конструктором Советского Союза и Российской Федерации! Сегодня эти люди горят желанием встать рядом со мной, чтобы снова вместе поработать по восстановлению нашей авиапромышленности, собственного национального парка самолетов и вертолетов!

   - Это просто замечательно, Николай Николаевич! Иными словами, вы потихонечку набираете персонал, который будет с вами работать.

   - Что ты сказал? Ах, да, конечно, мы с Галькой ведем запись всех этих телефонных звонков и людей по специальности, которые мне звонили. Но я старик и быстро устаю от этих разговоров, записей. Не забывай, Марк, что мне еще приходится заниматься и творческой работой авиаконструктора, а этот труд занимает уйму моего времени!

   - Так в чем же дело, Николай Николаевич? Я вам давно говорил и сейчас говорю о том, что у нас есть деньги и мы давно готовы их тратить. Если вам нужны помощники или заместители, то наши кадры давно готовы связаться с вашими людьми и предложить им работу. Если у вас нет кандидатур на ту или иную вакансию, то наши кадровики могут сами объявить конкурс на замещении вакансии, произвести отбор кандидатур и наиболее сильных представить на ваше утверждение. Работая таким образом мы можем снизить общее напряжение, уменьшить количество звонков и тогда вы, Николай Николаевич, больше своих сил и времени сможете отдавать свое непосредственной работе, организации производства. Перед вылетом из Москвы мне сообщили, что Президенту понравился наш проект фронтового истребителя ЯР65, в самое ближайшее время он должен подтвердить утверждает ли он его и принимает ли наше ещё одно предложение, из первой серии этих истребителей, десять ЯР65 мы передадим России бесплатно.

   В этот момент открывается дверь палаты и на пороге появляется Галина Ильинична Воротникова с большой корзиной снеди в одной руке, а другой рукой она держала трехлетнюю пацанку, почему-то очень похожую на майора Васькова. С диким криком:

   - Мамка, наконец-то, ты приехала!

   Эта смеющаяся пацанка, вырываются из рук Галины Ильиничны и, стремглав промчавшись до окна, камнем повисает на шее моей Веруни. Та от полной неожиданности едва удержалась на ногах. Какой-то момент она явно боится руками коснуться этой маленькой девчушки. Затем я собственными глазами вижу, как в моей Веруни просыпаются материнские чувства. Обеими руками она начинает прижимать это маленькое тело к своей груди, целовать детское личико и на ушко ей что-то нашептывая, заливаясь при этом слезами.

   Я вместе с Галиной Ильиничной ошеломленно наблюдаю за разыгравшейся сценой, Николай Николаевич же, как ни в чем не бывало, берет в руки мобильник с мигающим дисплеем и начинает долгий разговор с человеком, ему позвонившим. Тем временем плачущая Веруня с этой Васьковской пацанкой на руках промчалась мимо меня и, ни слова не говоря, нырнула в дверь палаты и, как в народе говорится, и была такова с чужим ребенком на руках. Я собрался бросится за ней вслед, но тяжелый взгляд Галины Ильиничны, а главное ее рука, легшая на мое плечо, в зародыше подавила этот мой порыв.

   - Женщины в таких делах лучше друг друга понимают и с такими делами они лучше без вас справляются! Вы нам мужики нужны для другого! - Заявила мадам Воротникова.

   Воротникова сердито зыркнула на меня своими строгими глазами и, рукой отведя в сторону, взяла свою корзину и ее понесла к холодильнику, который работал за рядами медицинской аппаратуры. Там она начала разбирать продукты и раскладывать их по его полкам. Я подошел поближе, мне захотелось взглянуть на то, что находилось за рядами медицинского оборудования, и тихо ахнул про себя. Воротникова в том углу устроила себе маленькую кухоньку с двухкомфорочной плитой, холодильником, машиной для мойки посуды и различными кухонными комбайнами. Там она, не сходя с места, могла для своего Коли приготовить и любимый им тархунный кисель, и суп пюре из томатов и украинский борщ с чесночными пампушечками. Увидев мои глаза, полезшие на лоб, эта женщина одним движением своей руки распахнула какую-то дверцу за своей спиной, явив моим глазам набор различных бутылок с крепкими напитками. Налила мне на два пальца в стакан какой-то коричневой жидкости и стакан поставила перед моим носом. Пока я наслаждался суперзапахом французского Хеннеси, Галина Ильинична налила себе полстаканчика белой жидкости.

   Мы одновременно наши пойло поднесли к губам, а затем их мгновенно проглотили. Я наслаждался теплом, в сей момент разливавшимся по моему телу, а Галина Ильинична из холодильника достала лук, уже порезанный кружками, крепко посолила один кружок и с видимым удовольствием зашвырнула его себе в рот, а потом ядрено захрустела этим репчатым луком, держа свои глаза закрытыми. Когда Галина Ильинична снова их открыла, то эти ее глаза жили отдельной жизнью и были полны желания снова повторить нашу выпивку. Мне оставалось только ей подморгнуть, и она тут же принялась бы за работу, но в этот момент за моей спиной вдруг послышался противный и скрипучий голос Никольского.

   - Галька, ну сколько раз тебе нужно говорить, чтобы ты не спаивала бы моих гостей. Я не виноват, что мы с тобой так поздно встретились. Вышла бы замуж за меня лет шестьдесят назад, была бы матерью героиней! Ну, а сейчас давай вместе будем жить, пока моя женилка работает, а когда меня заберет к себе Борис Фридман, то я так и быть разрешу тебе другого мужика себе поискать, а то ведь одна сопьешься к чертям собачьим!

   В этот момент увлекательного семейного скандала что-то приятно защекотало мою задницу, это мой мобильник затрясся в дикой пляске Вита, вызывая меня на связь. С большим трудом я его выудил из заднего кармана джинсов и поднес к своему уху. Хотя его дисплей мне демонстрировал надпись "звонок анонимный", я прекрасно знал о том, что сейчас по нему мне позвонил сам бульдог Олигарх Колючий. Этот дурак не знал о том, что на этом телефоне записан один единственный номер его телефона и никто другой, кроме Димы Алферова, не мог бы мне по нему позвонить. Поэтому я смело нажал кнопку "прием вызова" и произнес:

   - Привет, Дима! Целая вечность прошла с нашего последнего разговора. Ты, сам-то где пропадал, пару раз я тебя набирал, но всегда мне говорили, что ты отключил телефон.

   - Это не я отключал телефон, это мне его отключили! Эти парни захотели меня посадить в тюрягу лет на пять - десять. Словом, я прошу тебя набери меня снова и мы с тобой, молча, поговорим, а то сейчас меня слушают все, кому не лень, и друзья, вернее, бывшие друзья, и враги, и все правоохранительные органы, вместе взятые. Так что, друг, жду твоего звонка.