Метка тьмы

- Я требую слова, Консул, и вам лучше бы проинструктировать свои слуг, чтобы не хватали меня, если не желаете довести дело до бойни! – Низкий голос блондина явно принадлежал высокообразованному британцу, но его наряд полностью противоречил этому. Единственной нормальной деталью в нем были волосы, постриженные коротко и без особого шика. Однако его футболку пересекало столько боеприпасов, что можно было бы уничтожить целый взвод. На нем висел оружейный пояс, низко опоясывающий бедра, который вместе ремнями, пересекающими спину, выглядел так, будто мужчина имел при себе все без исключения типы ручного оружия, имевшиеся в продаже. Из тех, что знакомы мне, были мачете, два ножа, обрез, арбалет, два пистолета, один из которых был закреплен на бедре, и пару, Бог не даст соврать, гранат. Были и другие предметы, назначения которых я не знала, включая ряд закупоренных пробкой бутылок на поясе спереди. Меня так и подмывало улыбнуться, глядя на этот прикид, сочетавший в себе образ безумного ученого и Рэмбо, но из уважения к людям, которым приходится носить при себе так много оружия, я сдержалась.

- Мы милостиво разрешили вам присутствовать здесь, Приткин. Не забывайте этого. – Прокомментировала Консул ничего не выражающим голосом, однако несколько из ее змей зашипели на вооруженного до зубов человека.

Мужчина усмехнулся, и его ярко-зеленые глаза сверкнули издевкой. У меня возникло подозрение, что человек просто нарывается, чтобы его прикончили, и я инстинктивно отступила назад, прижавшись спиной к Рафу. Его руки обвились вокруг моей талии, и я почувствовал себя немного лучше.

- Она не вампир, а, следовательно, вы не можете отвечать за нее!

- Это легко исправить. - Я дернулась от этих слов, произнесенных мне на ухо низким, шипящим голосом. Повернувшись в объятьях Рафа, я увидела высокого, мертвенно-бледного вампира с темными сальными волосами и блестящими выпученными глазами, склонившегося ко мне. Мне однажды приходилось уже видеть его, но с тех пор наши пути больше не пересекались. Как бы там не было, я не думала, что и в этот раз будет иначе.

Стоило Джеку, которого изредка все еще называли его известным прозвищем, повстречать одного из отсутствующих в данный момент членов Сената, Августу, во время ее круиза по Европе, и его карьера на улицах Лондона резко оборвалась. Она продемонстрировала ему, как можно действительно отвязно повеселиться, используя излюбленные им методы. Он лишь недавно был принят Сенатом, несмотря на то, что служил их неофициальным палачом почти столько же времени, сколько прошло с тех пор, как Августа обратила его. Однажды он приехал в Чили, чтобы помочь провернуть какое-то дельце для Тони, и ему очень не понравился отказ расплатиться мной за хорошо проделанную работу. Я испытала облегчение, когда, зайдя в зал заседаний Сената, не увидела его, и с той стороны зала вход отсутствовал. Но выяснение, откуда он появился, занимало меня не столь же сильно, как желание узнать, почему его губы вывернуты внутренней стороной вверх, а длинные тусклые клыки полностью выдвинуты.

Раф резко переставил меня, а Томас передвинулся так, чтобы оба прибывших находились в поле его зрения. Однако Консул вмешалась раньше, чем ситуация вышла из-под контроля.

- Сядьте, Джек. Вам прекрасно известно, что она собственность лорда Мирча. - Этот так называемый хозяин улыбался мне, совершенно не проявляя беспокойства. Одно из двух либо он доверял Джеку намного больше, чем я, либо факт того, что он является мастером Тони и меня в придачу, в соответствии с вампирскими законами, мало что значил для него. С моим везением я могла поспорить, что скорее последнее.

Джек пошел обратно, но ему это явно пришлось не по душе. Заняв свое место, он проныл, как ребенок, у которого отняли конфету: - Она выглядит, как проститутка.

- Лучше так, чем как владелец похоронного бюро. – Я произнесла это вовсе не потому, что это соответствовало действительности, хотя его удручающая одежда Викторианской эпохи отлично смотрелась бы в обстановке панихидного зала. Просто я рано поняла, что страх это страшная сила, а Джек меня пугал до смерти. Даже при жизни он был монстром; теперь же он был тем, от кого шарахались даже вампиры. Но я не собиралась показывать ему, что он заставляет меня нервничать. Не говоря уже о том, что страх был для него все равно, что афродозиак. Тони говорил, что он упивается не столько болью своих жертв, сколько их испугом, а я не собираюсь доставлять ему удовольствие. В ответ он снова оскалился на меня. Может быть, это было улыбкой, но я сильно сомневалась относительно этого.

- Маги не единственные, кто дорожит своей честью, Приткин, - продолжила Консул, игнорируя Джека и меня так, будто мы были двумя непослушными детьми, капризничающими перед гостем. - Мы будем соблюдать условия соглашения с ними только, если они не будут нарушать их.

Я вздрогнула и взглянула на мужчину — нет, на мага — по-новому. Мне приходилось ранее встречать чародеев, но то были отступники, которые иногда выполняли работу для Тони. Они никогда не производили на меня сильного впечатления. У большинства из них была серьезная зависимость не к одному, так к другому наркотику – побочный эффект от жизни в постоянном стрессе, вызванном угрозой смерти — а Тони потакал их привычкам, так как это поддерживало их стремление к работе. Но мне никогда прежде не приходилось видеть ни одного с хорошей репутацией, и уж точно ни члена Круга, если мои предположения в отношении него верны. Тони в одинаковой степени боялся и Серебряного, и Черного Круга, поэтому меня всегда интересовало, что они из себя представляют. Доходившие до меня слухи о Серебряном Круге, члены которого предположительно практиковали только белую магию, были страшны, но о Черном вообще никогда ничего не говорилось. Если даже вампиры сочли эту группировку слишком устрашающей, чтобы сплетничать о ней, то вероятно лучше ее избегать. Меня раздирало любопытство, к какой группе относится он, но я не нашла никакого видимого признака или символики на его причудливом наряде.

Он указал на меня.

- Она является человеком и практикующим магом, а значит, нам решать ее участь. – Он разминал руки, и создавалось такое впечатление, будто ему не терпится схватить что-нибудь: возможно оружие, возможно, меня, а возможно и то, и другое сразу.

- Отдайте ее мне, и я клянусь, что вы никогда не пожалеете об этом.

Мирча смерил его взглядом, которым обычно хорошая домохозяйка окидывает букашку, ползущую по ее недавно вымытому полу на кухне.

- Но не пожалеет ли об этом Кэсси? - спросил он своим привычным мягким голосом. Я никогда не слышала, чтобы он повышал его, хотя он прожил у Тони почти год.

Консул выглядела столь же спокойной, как бронзовая статуя, но волна ее силы омывала меня, как теплый летний бриз с крошечными точечными уколами в нем. Передернувшись, я сопротивлялась побуждению потереть свою кожу. Если маг и заметил это, то не подал вида.

- Тем не менее, нам необходимо выяснить, чьи притязания более обоснованны, Приткин.

- Здесь нечего обсуждать. Пифия желает вернуть эту бродяжку себе. Меня послали, чтобы забрать ее, и в соответствии с нашим соглашением вы не имеете права вмешиваться. Ей подобает находиться среди подобных себе.

Я понятия не имела, о чем он говорит, но думала, что подобная заинтересованность в моем будущем довольно подозрительна. Мы никогда не встречались с ним прежде, и это не проясняло, почему ни один из магов, которые приезжали к Тони, ни разу не удостаивал меня повторного взгляда. В качестве ручного ясновидца вампира я вызывала у них лишь насмешку. Меня раздражало, что изгои без какого-либо статуса в сверхъестественном сообществе смотрели на меня, как на ярмарочную шарлатанку. Но в настоящее время немного презрительного безразличия мне бы совсем не помешало. Все собрание начинало уподобляться своре собак, грызущихся из-за кости, которой в данном случае была я. Мне это совершенно не нравилось, но что я могла сделать.