Клыкастые страсти (СИ)

Лицо Клары было поднято вверх, и на нем читалось безграничное обожание и подчинение.

Что-то было не до конца прорисовано, что-то не удалось, но общее впечатление восторженной покорности и преклонения было верным. — я нарисовала — призналась я, когда рисунок прошел по рукам, — и как дура, забыла обо всем. Сунула в сумку, хотела потом поглядеть — и все пошло прахом. Платья, оборотни, дети, ссора с Мечиславом… слишком много отвлекающих факторов.

— Даже если бы тогда мы увидели этот рисунок, вряд ли он что-то смог бы прояснить, — вздохнул Александр. — Она бы оправдалась. И вообще, рисунок к делу не пришьешь.

— И ауру — тоже. Я потом отметила, что у нее плохая аура, что в ней отсутствуют белые, желтые, розовые тона, которые появляются у влюбленных, но опять же — не придала значения.

— Ты пыталась намекать, а я сказал, что она не врет о своей любви, — припомнил Валентин. — Пушистик, прости, я — идиот.

— Оба мы хороши.

— Все мы хороши — вздохнул Мечислав. — Косвенных улик было много, но мы слишком привыкли полагаться на магию. И не поняли, когда она отказала.

— Не отказала. Просто на каждое действие находится противодействие — поправил Лень-ка.

— Это нам урок. Нельзя быть слишком самонадеянными. Продолжай, мы тебя перебили.

— Хорошо. На чем я остановился?

— На Кларе и Диего.

— Вот. Они скорешились и Диего… задержался в городе или просто наезжал к понравившейся оборотнихе?

— Задержался, — вставил Сашка, на миг отрываясь от компа. — Мне сообщили, что он хо-тел ее в свою собственность. И вел переговоры с Князем Тулы. И с Альфонсо.

— Это — долгая процедура. Понятно, что он — задержался.

— И тут Станислав Евгеньевич Леоверенский как-то попадает в поле зрения Диего. Тот сообщает Рамиресу — и приятели садятся за план действий. Два месяца назад Станислав попадает в больницу — и к нему аккуратно подводят Клару.

— То есть Иван Тульский мог и не знать о происходящем? — мог и знать. Клару могли выбрать за ее талант. Прима, умеющая подделываться под пади, да еще спокойно лгущая в глаза вампирам — это редкость. У нас таких нету.

— Ладно. Пока мне ясно только, что без Рамиреса тут не обошлось — подвела итог я. — пока вы спали, мы проверили свои предположения — спокойно закончил Ленька, в упор глядя на Мечислава. — Если мои предположения верны, сегодня Клара попытается отомстить за смерть любовника. Не знаю, правда, кому именно. Вам — или Юлии Евгеньевне, но попытка будет обязательно. Мы хорошо ее накрутили. Валентин постарался.

— Сильно стараться не пришлось — отмахнулся Валентин.

— Засада сидит в третьем боксе. Мы наблюдаем по мониторам. Сами видите.

— Что ж, будем ждать, — подвел итог Мечислав. — Я отправлюсь в третий бокс. Ах да, минуту…

Вампир извлек из кармана сотовый телефон и пробежался пальцами по кнопкам.

— Вадим срочно зайди ко мне. И Бориса захвати.

Через две минуты пара адъютантов выросла на пороге.

— Шеф?

— Вызывали?

— Да. На вас — Рамирес. Где он сейчас?

— Завтракает, — отчитался Борис. — Потом он хотел покататься по городу.

— Замечательно. Давай, садись ему на хвост — и контролируй каждое передвижение по городу. Вы должны сделать все, чтобы он не мешался под ногами и не появлялся в подвале в течение ближайшего часа — трех. Хорошо хоть места обитания и сна вампиров расположены достаточно далеко от боксов с… гостями. Но убрать его надо. Срочно.

Вадим потер лоб.

— Свозите его к тиграм, — подсказал Ленька. — В нашу штаб-квартиру. Ему это будет интересно. И скажите, что ему хотят доложить о ходе расследования. Того, расстрела на дороге. Я сейчас свяжусь со своими, они ему такую лапшу повесят… — связывайся, — распорядился Мечислав. И перевел взгляд на Бориса и Вадима. — Вы что — все еще здесь?

Ребят как ветром сдуло.

Леонид извинился и вышел поговорить по телефону. Сашка уткнулся в комп. Я посмотрела на мониторы.

— Тихо.

— Пока — тихо.

Валентин был внешне спокоен. Еще бы. Их Дюшка так выдрессировал за время своего правления. Шаг вправо, шаг влево — побег, прыжок на месте — провокация. Мечислав в этом отношении намного лучше. Хотя и сволочь.

Я вскочила и заходила по комнате.

— А если мы неправы? Если все сорвется? Если мы ошибаемся?

Мечислав ловко крутнулся, поймал меня за руку и притянул к себе. Я потеряла равновесие и уткнулась носом в его грудь. Жаль, у меня насморка нет. Навек бы зарекся так по-ступать — с сопливыми девушками.

— Пушистик, не волнуйся. Теперь нам уже некуда отступать. Что бы ни случилось, ты-то все равно будешь в безопасности. И твои родные — тоже.

— Да!? — взвилась я, пытаясь вырваться. — Это если я еще переживу разрыв печатей. Две — это не одна! А меня и после одной едва откачали! И что значит — в безопасности!? Если все именно так, как ты говоришь! Если мы правильно все просчитали! А если — нет?! А если это война на уничтожение!? Если мы кого-то не заметили?! Не предусмотрели!? Не поняли!?

— Это у тебя нервы шалят перед делом, — авторитетно изрек Леонид. — Слопай успокоительное. Хочешь валерьяночки?

Я в любимых дедушкиных выражениях предложила оборотню самому принять валерьянку анальным способом. Мечислав прижал меня покрепче правой рукой, а левой растрепал мне волосы.

— Успокойся, маленькая моя. Все будет хорошо. Мы справимся. Посмотри, нас много. Я, мои вампиры все лисы, все тигры — все сейчас за нами. И все мы будем сражаться. Никто нас не одолеет, пока мы — вместе.

Я вздохнула. Сейчас вампир не пытался совращать меня. Он просто поддерживал, успокаивал, как ребенка, старался поделиться кусочком уверенности. Даже его запах стал менее агрессивным и каким-то… родным?

С таким Мечиславом я не могла бороться. Можно было отвечать злостью на попытки совращения, агрессией на агрессию, но как разозлиться на человека, который просто старается быть тебе — опорой?

— Отпусти меня, — попросила я. — Я буду спокойна.

Мечислав не стал спорить. Он разжал руки, подвел меня к дивану и усадил. Потом на-лил чего-то красного из графина и протянул мне.

— Одним глотком, как лекарство. Ну?

Я кивнула — и выпила залпом. Это оказалось какое-то красное вино. Крепкое, зараза.

— Опьянею — сам виноват будешь.

— Буду. Валь, притащи каких-нибудь бутербродов.

— Мигом. А то правда, нехорошо спаивать малолеток.

— Это кто малолетка, ты, воротник облезлый!? — завелась я, но оборотень гнусно хихикнул и выскочил за дверь. Мечислав отошел к мониторам и стал внимательно наблюдать за происходящим в боксе номер семь.

Зато вернулся Вадим.

— Рамирес почему-то меня не захотел, — проныл он. — я в расстройстве! Я буду страдать и рыдать!

— Просто ты блондин и не в его вкусе, — припечатала я. — Вот был бы ты испано-натурале…

— Зато Бориса он согласился взять в сопровождающие. Так что Борька повез его прямиком в тигриное логово! Может, его там сожрут?

— Отравятся.

— Шеф, а можно мне в засаду? Можно?

Мечислав ухмыльнулся.

— Тебе — можно. Поохотимся…

И выглядел он при этом так… Если бы тигра очеловечили — вот это оно и было бы. Хищная кошка у мышиной норки. В засаде, затаившаяся, выслеживающая добычу…

Мышцы напряжены, тело сжалось в один плотный комок, кончик хвоста суть дрожит, выдавая азарт…

Не дай бог дотронуться. Раздерет в клочья.

И добычу сразу не отдаст. Поиграет. Поиздевается. Помучает.

— А мне? — спросила я.

— А тебе — нет. Ты будешь сидеть здесь и не рисковать.

— Только если ты меня привяжешь. Но и тогда я выберусь.

— Пушистик, ты будешь сидеть здесь — и ожидать нашего возвращения с трофеем.

— Ни за что!!! Я ее раскрыла, выследила, придумала схему — и меня же отстраняют!?

— Генералы сами в атаки не ходят.

— Генерал здесь — ты.

— Ошибка. Я — Князь Города. А главной в этой операции оказалась ты. Начальнику на передовой делать нечего.

Вернулся Валентин с тарелкой бутербродов. Я тут же цапнула один трехслойный с ветчиной и задвигала челюстями. Но спорить не перестала.