Командир. Дилогия (СИ)

   Русские сотни, обойдя по правому береговому урезу забитый трупами центр русла, после окончания орудийной пальбы, ударили в спину убегающим, без жалости вырубая несчастных, которым по каким-то причинам не повезло оказаться позади бегущего войска. Гнали разбитых до десяти верст по реке. Ноктовизоры 'витязей' и авианаводка по радио сделали своё дело. Ни одна группа беглецов не могла надеяться укрыться в темноте и отсидеться в укромном месте, от всевидящего воздушного 'глаза' тепловизора и ноктовизоров у командиров карательных полусотен. Единственное спасение это быстрота и выносливость коней. Надежды на стоящих в отдалении заводных коней, провалилась в самом начале. Не могла 'птичка' просмотреть такую сладкую цель, не для этого её запускали, пропустить, не заметить скопления стольких теплых тел, на фоне остывшей зимней земли. И не пропустила. И навела пару полусотен. Коноводов смяли походя, не потеряв ни одного из своих. Да конские сторожа и сами не геройствовали. Видимо поняли, что бой проигран и не стремились в герои. Те, кого порубали, видимо просто перепутали направление, не туда побежали и выскочили под русские сабли. Остальные, бросив порученных коней, ушли. За ними ни кто и не гнался. Было дело поважнее, сохранить табун в семь сотен лошадей, не дать ему разбежаться, та еще работенка. К двум часам ночи возвратились из погони все воины. Можно было подбивать итоги, противник полностью разбит, по трофеям пока не определились, но только коней более тысячи, уже было загнано за охраняемый периметр. Погибли двадцать три человека, из них четверо опять гражданских - баба и трое детей. Как они подлезли под татарские стрелы, ни кто понять не мог, вроде бы всех из возможных зон поражения выгнали. Ан не всех, четверо лежат со стрелой в спине или груди. В преследовании потеряли пятерых, остальные остались на линии щитов со стрелами в груди. Ни один не побежал, встретили смерть грудью. Пораненных было по более, сорок один человек, все воины. Из них тяжелых трое, одного посекли в голову при преследовании, двоим стрелы пробили грудь, легкие к счастью для них не задели. Тридцать восемь легко раненных, дюжину при преследовании поранили в сече, а остальные при обороне лагеря посекло стрелами. Сбор трофеев отложили на утро. А пока основной массе воинам спать, основная тяжесть службы по охране лагеря до утра легла на крестьян и ремесленников.

   Утро началось с запуска 'птички', разгона сбежавших на дармовщину волков и начала сбора трофеев, чем занялось большинство гражданских переселенцев. С соблюдением уже почти ставшими привычными эпидемическими мероприятиями. За соблюдения которых зорко следил Пирогов и его девушки. Четыре конные резервные полусотни под общим командованием Золотого пошли в карательный рейд на деревушку жадных до чужого добра торгашей. Карателей повел, хорошо знающий дорогу к деревне и её окрестности Макарий Козлобород, которому срочно нужно было реабилитироваться в глазах 'витязей' и своего работодателя. Как не поверни ситуация, а ведь именно его знакомые помогали налетчикам, и их попытка чуть не увенчалась успехом.

   На месте ночевки простояли до полудня, собирали трофеи, не только на месте основного боя, но и на протяжении всего пути преследования, иногда находя трупы степняков в самых неожиданных местах, куда их раскидала погоня или они сами заползли раненые в надежде спрятаться от смерти. Ремесленники, крестьяне, смерды, члены их семей, бывшая замковая прислуга не страдали излишней щепетильностью и обдирали трупы павших врагов догола. Что уж говорить про наемных 'скобарей' и боевых холопов, среди которых тон в мародерке трупов задавали бывшие кнехты. Собранное оружие сносили в одно место, раскладывая его по виду, доспехи в другое, так же сортируя по видам, седла и упряжь в третье, верхнюю одежду в четвертое, остальную одежду с исподним, у кого из татар оно было в пятое, содержимое кошельков и седельных сумок в шестое. Отдельно складировали кошмы, пригодятся для защиты от стрел. К этому времени уже все животные щеголяли в эрзац попонах, почти над всеми санями высились плетенные из лозы навесы напоминающие своим видом полотняные навесы цыганских кибиток или фургонов переселенцев на, практически ни кому не известный из переселенцев, американский дикий запад. Вот кошмы и шли на укрепления плетеной защиты от стрел с её внутренней стороны. И соответственно их не хватало, и они превратились в дефицит. После этого дня эти навесы появились над всеми возами, а на некоторые хозяева надвязали и третий слой циновок. Опять раздача трофейных доспехов гражданским, в том числе передавались во временное пользование и хорошие металлические брони. Подсчитали потери врага, только трупов насчитали более шести сотен. Сколько реально было, сколько ушло и сколько погибло, установить было не возможно. Сами пленные путались в количестве своего войска, от семи сотен до тысячи всадников получалось по информации разных пленных. Да оно и понятно, не регулярная армия, с её четким количеством личного состава в подразделении, согласно штатки, да и то бывает, что личный состав либо немного превосходит штатку либо его не хватает до полной штатной численности. Что взять с иррегулярного войска, фактически ополчения. Пришел сотник, привел сотню, считается сотня. А в той сотне и полторы и две сотни может быть, а может и полсотни не наберется, кто их считает. Определили задачи, поставили цели на сотню вот и воюй. Так что расхождения в три сотни сабель по показаниям пленных в порядке вещей. Кто сколько видел, кто, как счел, тот так и ответил на вопросы. Но по всякому выходило, большая часть нападавших осталась на поле боя и больше этот отряд неприятностей переселенцам не доставить. И еще одну загадку разрешил допрос пленных. У всех атаковавших воинов на шлемах или шапках был повязан кусок белого полотна. Оказалось все просто. Кто-то из командиров додумался и командующий отрядом приказал повязать эти куски на головные уборы, как отличительный знак своего от чужого, для боя в темноте.

   С место ночевки выдвигались с трудом, середина русла оказалась завалена трупами, возы, вытянувшись в длинную нитку по одному пробирались мимо места сражения по свободному от трупов льду у правого берегового уреза, по следам атаковавшей вчера по этому пути русской кавалерии. В этот день прошли всего ничего каких-то тридцать километров из запланированных пятидесяти. Хотя и шли почти десять часов, встав на ночевку глубоко за полночь. За час до выдвижения каравана прискакали посыльные от Золотого. Каратели полностью выполнили свою задачу. Деревня прекратила своё существование. Сейчас им были необходимы лошади для вывоза добычи. Поселение было богатое, зажиточное, располагалось на Волжском торговом пути, занималось торговлей и обслуживанием проходящих караванов. И не только, как выяснилось при нападении на их обоз, жители не брезговали и разбоем. Получив требуемое, в количестве четырех сотен лошадей, посланники при помощи добровольцев из крестьян с ремесленниками и частью осмелевших сервов и бывшей замковой прислуги, погнали табун на место бывшей деревни.

   Еще в пути, часа через четыре после начала движения обоз догнал карательный отряд, сопровождавший более сотни возов и волокуш, запряженных четверками лошадей. Из деревни вывезли все, в том числе и все сено. За возами бежали привязанные коровы, в каких-то подобиях саней или волокуш блеяли связанные овцы. В пяти санях сидели замотанные в несколько теплых одежонок и тряпок полсотни малышей от трех до шести лет. На остальных санях и волокушах были навалены мешки, лари и короба с мукой, зерном, крупой, овощами, лежали узлы и свертки с каким-то не понятным содержимым. Все это покрывала одежда, перевязанная веревками в охапках и брошенная на вверх возов. За всадниками бежали с арканами на шеях, связанные по пятеркам, одной веревкой за руки, два с половиной десятка мужиков в возрасте на вид от 14 до 40 лет. С ними вместе в такой же упряжи, но со свободными руками, бежало свыше трех десятков молодых баб и девок. Не останавливая движения, прибывший обоз влился в основной караван, а Золотой, Козлобород и командиры полусотен резерва направились к Черному, едущего на коне около БТРа. Присоединившись к полковнику, Золотой заговорил: