Порвали парус (СИ)

Но это я и… сейчас. А завтра уже ни я, ни кто-то еще не может. Анонимность будет вытесняться быстро и беспощадно, как дикий и опасный пережиток.

Рядом сосед заглянул одним глазом в мой планшет.

- А-а, Южно-Африканская…

- Она самая, - пробормотал я. – Как там оставшиеся?

Он сказал уверенно:

- Наверняка вздохнули свободнее.

- Но транспорт и службы парализованы?

Он покачал головой.

- Ничуть. Белые африканеры пришли в ту часть необъятного африканского континента, где не было людей вообще! Ни единого поселения чернокожих! Те появились через сотню лет правления белых, когда белые выстроили города, и можно было у этих непонятных людей что-то выпросить или украсть. Это белые принесли в Африку сельское хозяйство, до них черные занимались только охотой. Так что на самом деле в Южно-Африканской республике не белые, а черные пришельцы на чужие земли!...

- Да я это знаю, - буркнул я, - но такие неполиткорректные речи…

- Все изменилось, - заверил он. – Больная тема исчезла. Теперь можно, не страшиться кого-то обидеть.

- Тема просто умерла, - уточнил я.

Он кивнул.

- Плохо или хорошо, но больной вопрос снят с повестки дня. Не всегда это получается красиво, но… Мы же в реальном мире? Теперь все спешно применяются к ситуации.

Я взглянул на него с любопытством.

- Признаться, я ждал больше политкорректности. Это веяние времени?

Он сдвинул плечами.

- Не знаю. Но мне кажется, люди устали притворяться и носить маски. Вот возьмите!

Я взглянул на листок в его руке.

- Что это?

- Теперь раритет, - заверил он. – Сможете продать его коллекционерам.

Я быстро просмотрел эту памятку для прибывающего в ЮАР: «1.Избегайте незапланированных остановок.

2.Не останавливайтесь даже тогда, когда вам кажется, что человек на обочине нуждается в помощи.

3 Машина с мигалкой не обязательно означает, что это — полиция…»

4. Ваш дом должен находиться на охраняемой территории, иметь забор с колючей проволокой под напряжением, сигнализацию с тревожными кнопками для экстренного вызова вооружённой охраны, решётки на окнах и обязательно сторожевых собак.

«Везде и всегда нужно запирать на все замки все, что можно замереть. Дом должен быть заперт днем и ночью и на окнах решетки. Ворота автоматически закрываются, гараж тоже. Если вы на парковке, то прежде, чем подойти к машине, сначала нужно убедиться, что за вами никто не наблюдает, потом — бегом в машину и сразу на все замки. Окна должны быть всегда закрыты. Но нужно оставить щель в полсантиметра, так труднее окна разбить. Их бьют обычно когда останавливаетесь на светофоре в центре города и из салона тащат все, что можно утащить».

Сосед смотрел, как я читаю, но я одновременно заглянул еще и в инет, где в первом же ссылке на ЮАР прочел: «Машины угоняют прямо из рук владельца. Его могут попросить освободить машину, или пристрелить, в зависимости от того, как им кажется легче. Был случай беременной женщине выстрелили в живот, потому что она недостаточно быстро выбиралась из машины. Был случай, когда 8-летнего мальчика пристрелили, потому что он не хотел отдавать свой велосипед. Были несколько случаев изнасилований, когда насиловали девочек возрастом 8 месяцев (это не опечатка!) — и по словам газеты, это не самая молодая жертва изнасилования».

В среднем за день здесь убивают 50 человек. Если дом взломала банда, у его обитателей нет шансов выжить. Это касается и женщин, и мужчин. Женщины и девочки стопроцентно изнасилуют, в том числе всех бандой. Если вдруг выживут, им гарантированы ВИЧ или СПИД, которыми почти поголовно заражены чернокожие африканцы.

Возраст женщины для чернокожего не важен, насилуют всех от восьми месяцев и до девяноста лет, даже старше. Женщин обычно насилуют на глазах мужей, сыновей и братьев, а потом на их же глазах убивают. Последним убивают мужчину – чтобы успел посмотреть на смерть семьи».

Я поморщился, статья поспешно исчезла. Сосед по креслу прав, это осталось в прошлом. В ЮАР теперь только горстка африканеров, что еще не пришли в себя от резкого поворота в судьбе страны.

Ингрид проснулась, посмотрела непонимающими глазами.

- Что, уде посадка?

- Через полчаса, - заверил я. – Просто длинная дуга снижения. Нам чем это ты заснула?

У нее на планшете открыта страница с сообщением, что ЮАР — одна из самых богатых минеральными ресурсами стран, если не самая богатая в мире. Общая стоимость хранящихся в земле ресурсов оценивается в четыре триллиона долларов.

Причем, эти ресурсы не в районе вечной мерзлоты, а в идеальном климате, неглубоко и близко к морскому побережье с его портами.

В ЮАР крупнейшие в мире запасы платины (85% от мировых) и марганца, одни из крупнейших запасов золота, алмазов, хрома и ванадия. Тем не менее за последние десятилетия в ЮАР сокращалась доля горнодобывающей промышленности в ВВП — с 20% в 1970-х до 5% сегодня, да и эти пять процентов держатся только за счет инвестиций из Европы и Китая.

- Да, - сказал я, - как над такими данными не заснуть… Надо было комедию посмотреть!

А через полчаса мы уже сходили по трапу в Кейптауне, большинство пассажиров счастливые и радостные, чистый воздух, кристально чистое синее небо и жгучие лучи солнца, чего так дико не хватает в промозглом Лондоне или Петербурге. Даже в Москве чаще видишь затянутое тучами небо, чем солнце.

Как они только и садились в лондонском аэропорту в маечках и шортиках, раз уж появляются из самолета уже совсем йоганесбургные, а то и вовсе кейптаунные…

Я ученый, а ученые не могут без костюмов, так принято думать, и хотя я их одеваю в особо редких случаях, но сейчас, так сказать, доктор наук в летной форме: светлый пиджак и светлые брюки, туфли легкие, хотя и не босоножки, как у большинства, для доктора это почти непристойность,

Ингрид сказала рядом напряженным голосом:

- Не понимаю… Как будто здесь не прогремела самая страшная катастрофа!

- Аэропорты берут под охрану в первую очередь, - напомнил я. – Трупы убрали, весь обслуживающий персонал только белые… Оставайся здесь, нас кто-то должен встретить там внизу.

- Присмотрю, - заверила она.

- Только не стреляй сразу, - предупредил я.

Аэропорт, как я понял еще в самолете, работает в штатном режиме. Правда, пока единственный на всю ЮАР, где совсем недавно насчитывалось пятьдесят миллионов человек, и самолетов было в небе, как комаров над болотом, но сейчас и это здорово, а в страну начали спешно прибывать, вернее, возвращаться африканеры, а то и лишь их дети и внуки.

Как только я вышел из здания аэропорта на свежий чистый воздух, ко мне приблизился крепкий загорелый мужчина, бодрый, глаза блестят весельем, а на лице крупными буквами написано, что здесь возможности, нужно успеть схватить как можно больше.

- Мистер Лавроноф, - сказал он вполголоса с той же американской улыбкой, слишком широкой, чтобы быть человеческой. – Вам привет от Дуайта Харднетта. Я Эдди Касперсен.

Рукопожатие у него крепкое, мужское, сейчас врачи по нему определяют работу сердца, забитость сосудов бляшками, ток артериальной и венозной крови, что позволяет судить о реакции как мышечной, так и скорости принятия решений.

- Вы работаете с ним? – поинтересовался я.

Он качнул головой.

- Раньше работали в команде, а сейчас судьба разбросала по разным отделам.

- Он мог бы передать привет и лично, - заметил я.

Он улыбнулся еще шире.

- Мистер Лавроноф, я здесь неофициально.

- Это объясняет, - обронил я.

Он сказал понимающе.

- Думаю, и вы здесь не одни. Вообще ЮАР сейчас кишит агентами спецслужб всех стран. А также людьми из крупных корпораций, кампаний, трастовых фондов.. Возможностей слишком много! Слетелись, как стервятники на павшего льва.

- А вы здесь…

Он прямо взглянул в глаза.

- Как и вы здесь, мистер Лавроноф. Безопасность – превыше всего! А этот регион сейчас особенно опасен. Мы готовы ввести сюда войска, но это вызовет крик мировой общественности и ненужные потрясения. Так что будем кустарничать…