Порвали парус (СИ)

Ивар возразил:

- Я о том, что за такое время все обиды затихают.

- Ты это курдам скажи, - отрезал Данко недобро. – Тысячу лет сражаются за независимость! Или баскам, что разгромили отступающее войско Карла Великого, где в сражении убили его лучшего маркграфа Роланда, но до сих пор бьются с оружием в руках за независимость своего народа!

Я быстро и еще раз прикинул такую возможность. Ученые, увы, тоже люди, эмоции у них порой зашкаливают, как и у простых грузчиков. Я лично руководствуюсь умом почти всегда, исключений не так уж и много, да и то по мелочам, а чтобы вот так не дать угаснуть своей ненависти в течении двадцати лет… даже не знаю.

Возможно, просто потому, что я родину не терял. Вернее, меня не изгоняли из нее дикари, что насиловали моих родных, а я уцелел от страшной расправы только потому, что был на другом конце света в командировке…

- Ивар, - велел я, - собери данные о всех ведущих ученых ЮАР… Нет, ядерщиков оставь, нас интересуют только те, кто хотя бы теоретически мог сделать этот вирус… или чем-то помочь. Данко и Гаврош, вы тоже хоть из шкуры вылезайте, но накопайте результат.

- А я? – сказала Оксана жалобно.

- Ты в резерве, - сказал я. – Но если эта команда начнет буксовать, ты явишься и всех спасешь!

Я отключил связь, экран погас. Все задвигались, Кремнев пробормотал:

- Конечно, они будут землю рыть, чтобы не допустить позора, когда вот с таким румянцев и такими… спасала. Хорошая у вас команда, доктор.

Я поднялся.

- Если ко мне вопросов нет, отбываю. Никогда еще мир не висел на таком тонком волоске! Если не воспользуемся ситуацией, погибнем. Это есть наш последний и решительный бой!

Глава 4

Ингрид соскочила с подоконника в коридоре, лицо встревоженное, спросила с придыханием:

- Ну как?

- Что именно? – спросил я педантично. – Или вообще?.. Если вообще, то никак, то-есть, в процессе. Кто-то спасает мир, кто-то в этой неразберихе ловит рыбку для себя лично… Люди пока что разные…

Она пошла со мной рядом, поглядывает искоса, сказала быстро:

- А будут?

- Сперва, - ответил я, - конечно, ломанулся к одинаковости за счет того, что все захотят быть красивыми, высокими, с хорошими фигурами и замечательными характерами. Потом, надеюсь, разнообразия все же будет больше, чем сейчас у людей. Так что не боись, твое останется при тебе. Ты уже элитная по фигуре, морде и даже характер ничо так…

Она взглянула исподлобья.

- Ты что-то и сегодня так уверен… Мне иногда кажется, что у тебя есть еще команда. Иначе как узнаешь многое раньше, чем наша разведка?

- Только ты моя разведка, - заверил я. – Да еще иногда моя интуиция.

Мы спустились вниз, она распахнула передо мной дверь во двор. Я чиниться не стал, бодро сбежал по ступенькам, Ингрид бросила мне в спину:

- Но слишком уж точно твоя интуиция бьет. В самое яблочко!

Я оглянулся, поинтересовался:

- Разве такое бывает слишком?

- Не придирайся, - отрезала она, - зануда. Очень точно, я хотела сказать. Подозрительно точно. И вообще, как ты, ученый, можешь верить какой-то женской интуиции?

- Не женской…

- Интуиция бывает только женская, - сказал она твердо. – У мужчин головной мозг, а интуиция только от спинного, а у нас он сильнее. Ну да ладно, это твои секреты…

- Никаких, - заверил я. – Я всем, как и своим, даю задание выяснить, кто где из генетиков ЮАР сейчас, чем занимаются, есть ли связи друг с другом, а если есть, то чем обмениваются… А если еще и встречаются или работают вместе, но на таких обратить внимание особенно… Если такое обнаружишь ты, я твой должник!

- Землю буду рыть, - пообещала она хищно, - но будешь моим рабом!..

- Меня обогнать трудно, - сказал я с сочувствием. – Ингрид, … разве еще не поняла, мне работать не просто нравится, это для меня наслаждение!.. А когда кому-то нравится, он может вкалывать с утра до вечера, да еще и ночь прихватывать. Я человек-оркестр, если на то пошло.

Она посмотрела исподлобья.

- То-есть, даешь им задания, но сам подстраховываешь?

- Только им не говори, - предупредил я. – Не расхолаживай. Пусть думают, что от их работы зависит спасение мира. Вообще-то так и есть, просто они такие не одни. В Штатах десятки подобных групп, надо признать. Только тем чертова демократия связывала руки.

- До этой поры?

- Да, - согласился я. – Этот чертов вирус помог принять кое-какие решения. И самые тупые поняли, что без тотального контроля можно вслед за неграми грохнуть и все остальные расы. Так что хочешь выжить – надо поступиться личным пространством.

Она покачала головой.

- Летишь в Штаты?

Я восхитился:

- А говоришь, нет женской интуиции!..

- Я так не говорила, - возразила она.

- Но как узнала?

- Почувствовала.

Я покачал головой.

- Вот так и договоримся до общего биополя между всеми людьми на свете.

- И собаками.

- И собаками, - согласился я. – И вообще… Ты, конечно, есть хочешь?

Она широко заулыбалась.

- Как могу отказаться, когда ты так настойчив?.. Куда поедем?

В новостях этого не было, но я видел как имена крупных научных работников, что хорошо начали в ЮАР, а в Штатах и других странах заняли ведущих посты в научной среде, засветились в аэропортах ряда стран, где они бронировали билеты в ЮАР.

Кто в командировку, кто сразу уволился или сообщил, что уволится по возвращению оттуда, но если в первый день таких было трое, то к концу недели билеты в ЮАР забронировало еще семеро.

Ингрид с аппетитом уплетала блинчики с мясом, а я положил на стол смартфон, сказал внятно:

- Сири, дай мой офис… Ивар, несколько видных ученых из ЮАР родом, сейчас берут билеты на свою родину. Что теперь делать, знаешь?

На крохотном экранчике появилось его лицо, ответил четко и послушно, как школьник-отличник:

- Собрать о первой тройке все, что удастся. Так?

- Верно. А почему?

- Создается впечатление, - ответил он, - что у них все было решено. Я сопоставил даты. Эпидемия еще не начала шириться, не было смертей, а трое уже решили прилететь в Кейптаун. Как будто знали, что произойдет дальше.

- Может быть совпадением, - сказал я.

- Вы ж не верите в совпадения!

- Не верю, - согласился я. – Но копай еще. Чтоб не сослались на совпадения, если это не совпадения.

Я отключил и сунул смартфон в карман, Ингрид сказала с сочувствием:

- Ты всегда в работе. Счастливое состояние, верно?

- Тебе знакомо?

- А ты думал… Только дуракам нравится безделье и бесконечный отдых.

- Только никому не говори, - предупредил я.

- Почему?

- Ну… все хвастают, кто где и как отдыхал, но мало кто говорит о работе. Работа для большинства – наказание, мы же по духу православные, хоть и атеисты. И говорить с удовольствием о наказании… это как-то не в струю.

Она вздохнула.

- Как ты не любишь людей!

- А за что их любить? Вот станем сингулярами…

- Ой, - сказала она, - а об этом лучше не говори. Что придет, то и придет.

Перелет через океан не нов, за то время, пока самолет по старинке пер с континента на другой континент, я прошерстил инет, с наслаждением отметил с десяток ярких работ по нейрохирургии, еще сотню очень перспективных, лавина открытий нарастает, мир прекрасен, только бы – тьфу-тьфу! – не оборвалось по человеческой глупости, амбициям и недальновидности.

Дуайт встретил меня в аэропорту, сразу поинтересовался:

- Почему вы не удивлены, дорогой док, что я встречаю, хотя вы ничего не сказали о визите в Штаты?

- Вы знаете, - ответил я, – почему. Здравствуйте, Дуайт.

- Ну да, ваша разведка знает, что у меня даже в руке…

- Выньте руку из кармана, - посоветовал я, - и угадать будет труднее.

- Помощь нужна?