Эпоха Полтины. Декста Квинта (СИ)

  - А что, может сработать.

  Стараясь ничем не выказывать беспокойства, Кейн разглядывал вояк, оценивая их: тот, что шёл чуть впереди, был крупнее остальных, с жёсткими чертами лица, и наверняка руководил парадом. Тот, что шагал рядом с ним, засунув руки в карманы, ничем особенным не выделялся и выглядел не столь примечательно и уверенно. А вот третий настораживал - он держался позади и не спускал руку с пистоля, буравя их взглядом. Прям как в армейском анекдоте: Крупный, Тихоня и Мутный. У всех за поясом Брустер заметил пистолеты, на боку висели шпаги. Он покосился на Костоправа - тот держался расслабленно и предусмотрительно не прикасался к закинутому за спину мушкетону. Интересно, он сможет в случае чего быстро выстрелить? Картечь была бы как нельзя кстати.

  Остановившись, они некоторое время рассматривали друг друга, прежде чем приступить к разговору.

  - Какие-то проблемы, рядовой? - с лёгким раздражением в голосе поинтересовался Кейн.

  - Есть такое. - Как он и ожидал, заговорил "руководящий парадом", Крупный. - Кто вы такие? Назовитесь.

  - А субординацию тебя соблюдать не учили? - Брустер поморщился. - Или ты командорские нашивки не различаешь?

  Крупный презрительно фыркнул.

  - Глядя на этот заляпанный грязью и кровью мундир с оторванными пуговицами, я охотней поверю в то, что он снят с чужого плеча, чем в то, что ты являешься командором.

  Кейн окинул взглядом свой мундир: покрыт пеплом и в чём только не вымазан, воняет пороховой гарью, местами порван, немногие из оставшихся латунных пуговиц висят на соплях. Картину дополнял его не совсем здоровый вид, хромота и окровавленная рука с оторванным мизинцем.

  - Что ж, справедливо. Я бы и сам себе не поверил. Но у меня есть документы, подтверждающие мои слова. Со всеми печатями и личной проекцией. - Не делая резких движений, он извлёк из внутреннего кармана потрёпанные листки бумаги и протянул их патрульному. - Прошу.

  Крупный, сдвинув брови, недоверчиво взял их и принялся тщательно изучать, шевеля губами и изредка бросая взгляд на его лицо - должно быть, сверялся с проекцией. Но, в конце концов, он с кислым лицом вернул документы.

  - Ну, убедился? Всё в порядке? - спросил Кейн, заталкивая бумаги обратно в карман.

  - Так точно... командор, - пробурчал тот в ответ.

  - Ну вот и отлично. Тогда, если позволите, нам пора на корабль.

  Кейн уже было хотел развернуться, но Тихоня как бы невзначай заметил:

  - К сожалению, по приказу лейтенанта Фальфарда, мы не имеем права позволить, чтобы хоть один корабль покинул порт. - Когда Брустер посмотрел на него тяжелым взглядом, он с печальной улыбкой добавил: - Нам очень жаль, но таков приказ. А приказы лейтенанта Фальфарда отменяются им же. Но, конечно, если у вас есть при себе его разрешение...

  Брустер не успел ответить - всеобщее внимание привлёк выскочивший на причал конный патруль. Примерно с дюжину вооруженных карабинами всадников. И по крайней мере одного из них Кейн и Бэн помнили чётко - спасшийся солдат из отряда Джадса. Увидев их, он вытянул руку и завопил:

  - Вон они! Хватайте их, не дайте уйти!

  Крупный среагировал довольно быстро - его ладонь метнулась к рукояти пистоля и сжала её. Кейн резко перехватил его руку, не давая вытащить пистоль, и, шагнув к нему вплотную, ударил головой в лицо. Хрустнул сломанный нос. Крупный от неожиданности рефлекторно нажал на курок и выстрелил себе под ноги. Кейн не стал медлить и, всё ещё держа его за руку, навалился на него, заставляя пятиться назад. Прикрываясь им словно щитом, он приближался к стоящему позади Мутному, который неподвижно замер, целясь в него из пистолета.

  Костоправ же, как только услышал сбежавшего патрульного, сделал шаг вперёд и со всей силы ударил Тихоню в лицо. Тот, не произнеся ни звука, рухнул на землю и больше не поднимался. А Бэн побежал под защиту рыночных ларьков, на ходу снимая мушкетон.

  Продолжая приближаться к Мутному, Кейн, превозмогая себя, больной рукой нашарил на правом боку рукоять даги и, сжав её непослушными пальцами, вытащил из ножен. Раздался выстрел. Пуля чиркнула его по шее, заставив вздрогнуть. Крупный уже пришел было в себя, начиная рычать и готовясь как следует вмазать ему по лицу своим громадным кулаком, но Кейн нанёс ему несколько быстрых ударов дагой в область шеи и оттолкнул на Мутного. Тому удалось увернуться от зажимающего горло товарища, но Брустер тут же выхватил пистоль и выстрелил от бедра - патрульный охнул и рухнул на мостовую, хватаясь за простреленный пах.

  Воздух был наполнен грохотом выстрелов и свистом пуль. Пригнувшись, Кейн метнулся к ящикам, на которых совсем недавно играла в карты троица кирасиров. Уйдя с обстреливаемой зоны, он залёг за укрытие. Вернув пистолет за пояс, вооружился шпагой и слегка перевёл дух.

  Как только началась стрельба, народ, толпившийся на рынке, бросился прочь с причала, мешая всадникам. Во всеобщий хаос внёс свою лепту и Дэйк, занявший позицию на корабле и начавший отстреливать возвышающихся над толпой конников из мушкета. Это вынудило многих спешится и пробивать себе дорогу прикладами сквозь охваченных паникой людей.

  "Нужно воспользоваться неразберихой и добраться до корабля," - пронеслось в голове у Брустера.

  Он выглянул из-за ящика и тут же нырнул обратно, увидев направленное в его сторону дуло мушкета. Грянул выстрел и пуля раскрошила трухлявое дерево его укрытия. Кейн тут же бросился к стрелку, не дожидаясь, пока тот перезарядит ружьё. Его противником оказался одноглазый детина со шрамом на лице, который даже не стал пытаться перезарядить своё оружие, отбросив его в сторону. Он выхватил шпагу и смог отбить два его выпада, прежде чем Кейн дагой во второй руке пронзил ему сердце. Оттолкнув схватившегося за грудь одноглазого он, пригибаясь, побежал к кораблю.

  Из толпы выбежал кричащий солдат, сжимающий в руках направленный ему в живот мушкет с поблескивающим на конце штыком. Кейн резко остановился, поворачиваясь к новому сопернику и выставляя перед собой шпагу.

  Солдат уже почти добежал до него, как вдруг его грудная клетка взорвалась и Кейна обдало горячей кровью. Он упал у его ног и ничего не понимающий Брустер тупо смотрел на разорванную спину, из которой торчали переломанные кости с дымящейся плотью.

  - Повезло тебе, командор, что я стрелял не картечью!

  Кейн с трудом оторвался от кровавого зрелища и поднял голову. К нему бежал Костоправ, держа в опущенной руке мушкетон.

  - Чего встал?! Дёру, дёру давай!

  Не теряя времени они помчались что есть мочи. Кейн, несмотря на больную ногу, практически не отставал. Пули разбивались о землю у них под ногами, пролетая рядом буквально в дюйме, но им повезло и ни одна из них не достигла своей цели. Пригибаясь, они взбежали по сходне и ничком повалились на палубу. Тут же откинув в сторону клинки, Кейн выхватил пистоль и только тут вспомнил, что он разряжен. Выругавшись, он огляделся: Костоправ возился с мушкетоном; Дэйк сидел, сжимая мушкет и ожидая, когда стрельба затихнет, чтобы самому получить возможность выстрелить; матросы и пассажиры корабля лежали вповалку кто-где, закрыв головы и прячась от шальных пуль.

  Он подполз к Армастро и указал на ружьё в его руках.

  - Заряжен?

  Армастро кивнул.

  - Держи. - Кейн отдал ему пистоль и забрал мушкет. - Ты заряжаешь, я стреляю!

  Он высунулся из укрытия. Меньше секунды понадобилось, чтобы прицелится и спустить курок - один из солдат вскрикнул, схватился за лицо и упал. Брустер снова спрятался, задыхаясь от порохового дыма. Когда он рассеялся, ему в глаза бросился край бордового сюртука, торчащего из-за бочек.

  - Клошар! - взревел Кейн. - Клошар Дутрун!

  Из-за бочек высунулась голова капитана.

  - Клошар, во имя бездны, чего ты так возишься?! Заставь своё корыто двигаться!

  - Да знаете, мэссэр командор, что-то я в сомнениях, как поступить правильно - остаться в порту или же покинуть его? - прокричал в ответ Дутрун.