Вольница обречённых (СИ)

Пока он размышлял, его знаменосца окрикнули со стены. Тот подъехал ближе и объяснил офицеру стражи цель их приезда. Судя по жестам, тот обещал немедленно доложить князьям. Время вновь потянулось медленно. Пока вестовой доложит, пока те примут решение, пока соберутся. Можно было бы и обед устроить. Прошло, наверное, не меньше часа, когда ворота открылись и в них показались хозяева Суломатья, ехавшие в окружение своих людей. Поравнявшись с Харитоном, Прохор и Орёл вежливо поздоровались и назвали свои имена. Молодой Волков также представился.

-- И с чем к нам прибыл Харитон, сын Олега из Дома Волковых? - поинтересовался Прохор. Тон его на удивление был очень дружелюбен.

-- Мой государь, Всеслав Строгов, просит вас обоих прибыть на переговоры. Он хочет мира.

-- Только он хочет мира? - спросил Орёл.

-- Мы оба хотим мира, - уточнил Харитон.

-- А почему мы должны ему верить? Откуда нам знать, что это не обман.

-- Ему нет нужды обманывать вас. Вы повержены, лишились своих дружин. Если он захотел бы, то явился под ваши стены с войском. Но он хочет предложить достойный выход.

-- Это такой же как Хотену Юрьеву и его Дому?

-- Бывший предельный князь Юрьев отказался с нами разговаривать. Не совершайте той же глупости.

-- А мы сможем сохранить свои владения?

-- Всё это вы обсудите лично с Всеславом. Он обещал вам обоим приемлемые условия.

-- А как быть с нашим братом, Волком? У нас есть основания опасаться, что он не так жаждет мира как Всеслав, - данный вопрос очень волновал Орла. Брат его закивал головой в знак согласия.

-- Его на переговорах не будет.

-- Значит, ты предлагаешь нам положиться на честное слово Всеслава Строгова?

-- Если не верите ему, можете верить моему слову. Так каков будет ответ?

-- Нам надо посовещаться с братом.

Братья Озеровы отъехали на некоторое удаление в сторону. Они были достаточно далеко, чтобы нельзя было разобрать детали беседы, но порывы ветра доносили сквозь шум дождя интонации разговаривавших. По ним и по жестикуляции можно было понять, что Орёл не очень доверял предложениям Всеслава, а брат убеждал его в необходимости их принятия. Потом они словно поменялись. Вот теперь Прохор в чём-то сомневался, а Орёл убеждал его. Так прошло достаточно много времени. Харитон стал уставать от этой неопределённости. Он готовился к тому, что придётся убеждать Озеровых разными доводами, а получалось совсем не так. Они лишь выслушали его предложение и теперь что-то выясняли между собой. Наконец, их спор завершился и они вернулись к Харитону Волкову.

-- Если ты гарантируешь нам неприкосновенность, мы с братом согласны договариваться.

-- Есть лишь одно условие, я забыл назвать его.

-- Какое?

-- В ваших землях скрывается Пётр Строгов со своей дружиной. Его на переговорах быть не должно. Более того, он не должен о них ничего знать.

Орёл и Прохор переглянулись.

-- Годится. Когда и где?

-- Через шесть дней. На Древгородском тракте, у хутора Кривоконь есть поляна. Прямо у дороги. Там и встретимся.

***

Холодный осенний дождь безжалостно хлестал ели и росший под ними кустарник, давно лишившийся своих листьев. Вереница всадников, над которыми висели два знамени, на зелёном поле которых серебряная молния была заключена в красный круг. Братья Озеровы прибыли на переговоры в назначенный день. Вот они, едут рядом, но каждый во главе своей колонны. Всеслав чётко видел обоих, невзирая на капли дождя, заливавшие глазницы стальной личины. Отряд Озеровых свернул с тракта и двинулся в сторону державного князя. Копыта коней давили мягкую покрытую жёлтой травой землю. Что заставило их так легко согласиться на переговоры? Харитон Волков утверждал, что братьев почти не пришлось уговаривать. Отчаянье. Скорее всего в нём крылся ответ. Они потеряли своих лучших воинов, надежд на помощь не было никаких и братья ухватились за первую же возможность спастись. Призрачная надежда на чудо или смирение перед своей судьбой. Именно они заставляют приговорённых так безропотно подниматься на лобное место. Весь отряд целиком оказался на поляне. Орёл и Прохор были уже совсем близко.

Всеслав Строгов поднял руку, будто для того, чтобы поприветствовать прибывших на переговоры князей, но затем поднял её выше и махнул, подавая команду. Немедленно ожили затаившиеся за кустами и елями лучники. На тракте появились копейщики, построившись в четыре ряда и плотно составив щиты, они перегородили попавшим в ловушку Озеровым путь к бегству. Сидевший в седле по правую руку от державного князя Харитон Волков отвернулся. Ему было неприятно наблюдать за этой сценой истребления доверившихся ему людей. Орёл выхватил меч и бросился на Всеслава, но поражённый меткими стрелками конь, повалился и придавил собой хозяина. Неподалёку умирал в сырой осенней траве его брат Прохор, которого так же поразили стрелы державных лучников. Бойня закончилась очень быстро. Озеровы привели с собой очень мало людей и все они сейчас лежали, пронзённые множеством стрел. На тракте раздался шум. Это прискакал Волк Озеров. Осмотрел поле и гневно ругаясь потребовал от копейщиков пропустить его. Всеслав одобрительно кивнул офицеру и тот приказал копейщикам расступиться. Волк Озеров бросился к государю.

-- Как же так, государь?! Как же наш уговор? Ты же обещал! Где они?

-- Ты о чём? - спокойно поинтересовался Всеслав.

-- Ты обещал мне возможность отомстить! Я служу тебе только ради мести!

-- Вон твои братья, лежат в траве мёртвые. Ты ведь именно этого хотел. Разве это не месть? И как понять, "я служу тебе только ради мести"? Я вот надеялся, что ты и дальше будешь мне служить.

-- Да... - Волк огорчённо смотрел по сторонам, выискивая среди убитых свою родню. - Я сам должен был убить их...

Увидев, что искал, он подъехал к одному из охранников Всеслава. "Дай мне своё копьё", - сказал ему Волк Озеров, бывший предельный князь Суломатья, а ныне командующий Заморской гвардией Всеслава Строгова. Телохранитель поглядел на государя. Тот кивнул головой и тогда Волк получил из рук бойца копьё. Немедленно спрыгнул с коня и побежал к убитым. Казалось, что безумная ярость не только была внутри Волка, но и выплёскивалась наружу, разогревая вокруг него холодный осенний воздух. Он принялся колоть труп лежавшего перед ним Прохора, яростно приговаривая: "Получай, получай, на тебе. Гадёныш! Паршивец! Погань! За мою Валеску! За детей моих!!!" Копьё от безумных ударов сломалось. Обломок его остался торчать из превращённого в кровавое месиво тела. Тогда Волк вырвал из рук одного из покойников другое копьё и бросился на второго своего брата, Орла, который лежал неподалёку. Его тело он принялся так же яростно колоть и ругаться. Когда гнев немного отпустил обезумевшего от ярости Волка, он безвольно опустил руки и повесив голову поплёлся в сторону тракта. Копьё, оставленное им в теле Орла немного накренилось и стало падать. Увидев это, Волк подбежал и вонзил его обратно. Но копьё вновь стало крениться. Тогда он вырвал его и с диким рычанием, в котором не было ничего человеческого и от которого у всех присутствующих по спине пошли мурашки, воткнул копьё так глубоко, что оно прошило изуродованное тело насквозь и воткнулось в землю. Только тогда Волк Озеров пошёл прочь. Ему подвели коня, но он был уже не в силах забраться в седло и просто махнул рукой.

Харитон Волков поровнял своего скакуна с конём Всеслава и с укоризной сказал своему правителю:

-- Государь, воля твоя, но это не дело, которым нужно гордиться. Как мне с этим теперь жить, ведь я дал этим людям своё слово! Они поверили мне.

-- Послушай, Харитон, - ответствовал молодому князю Всеслав, - Мы на войне. Обман на войне это не подлость, а доблесть. Ты спрашиваешь как тебе жить с мыслью о том, что ты дал им слово и теперь они убиты? Ты заманил врага в засаду, живи лучше с этим. Живи с тем, что нам теперь без боя достанется Старогулье и всё Суломатье. Будешь размышлять и страдать о каждом своём поступке, не сможешь побеждать. И тогда тебя победят другие. Поехали. Нам ещё надо вернуть под власть короны наследие Дома Озеровых.