Житие, в стреляющей глуши - страшное нечто... (СИ)

В ответ Васька промолчал. Затем снова выдавил из себя:

-Передайте Центру через свой ключ, что, ну... Краснопольский прибыл...

-Да что ты говоришь! - насмешливо протянул особист. - А, может, о тебе товарищу Сталину доложить?

-А хочешь - ему и докладывай...Тебе отвечать.

-Ладно, посмотрим. А кто такой Ставински, для начала?

-Я уже сказал - рабочий из строительной организации Тодта.

-У меня есть идея по-лучше. Он - твой хозяин из гестапо, который тебя к нам и заслал. Отвечай!

-Нет, вы ошибаетесь.

-Я тебе, сука, сейчас башку о стенку... Ну-ка колись, кто такой Ставински? Он твой хозяин из Абвера?

-Нет, он рабочий...

-Заладил, свинья, рабочий, рабочий... Где ты с ним познакомился?

-Это часть моего задания - не имею права...

-Ну, хорошо. Посидишь тут ещё сутки взаперти, на хлебе и без воды... Если через сутки не расколишься - расстреляю. Понял, сучонок?

-Сам ты сучонок, - не выдержал Васька. - Тебе в гестапо - самое место... Один такой...

И вовремя прикучил язык.

-Что - один такой?! - радостно взорвался особист.Его рука схватила Ваську за волосы: - Ну-ка, колись, гадёныш?!

-Иди ты на хер... Оказался бы в гестапо, у них - точно завизжал бы, как свинья...

От тупой вспышки он снова провалился во тьму. Когда же пришёл в себя - лежал на дощатых нарах, прикрытый плащ-палаткой. на воспалённом лбу покоилась мокрая тряпица. В рот ему нехотя вливалось молоко.

-А ну-ка, ещё ложечку... ещё, - раздался чей-то мягкий женский голос. Влажные, но шершавые пальцы коснулись его губ.

-Вы кто? - вырвалось из него.

-Ты пей, касатик, тебе полезно молочко...

-Где я?

-А там же, миленький. Пей молочко и молчи. Тебе молчать полезно... У нас своя коровка, Дуська. Мы молочко только деткам и раненым даём.

-А, ну спасибо. Я теперь точно раненый...

Вскоре шаркнули шаги, раздался знакомый голос. Васька наконец-то приоткрыл глаза. Женщина в безрукавке, сшитой из лоскутьев, мгновенно встала. Васька заметил, какое у неё приятное, хоть и исхудалое лицо, моложавые тёмно-карие глаза. интересно, сколько ей лет? на вид все тридцать пять. Но война, известно, старит. не говоря уже про голод, холод и жизнь в лесу. Хотя тут ягоды и грибы, сежий воздух, но... когда женщина отрезана от мира и варится в своём соку - чем это не старость?

-Иди, Василиса, а мы покумекаем, - сказал командир. - Выйди, проветрись.

Приблизившись к Ваське, он сел на сбитый из поленьев табурет:

-Ну, вот так...С выздоровлением вас, дорогой товарищ... Матвеев Фёдор Ильич! - он протянул ему тяжёлую, шершавую руку.

Васька пожал её как можно сильнее:

-Краснопольский...

-Хорошо, товарищ Краснодольский. Пусть так... Вот и познакомились плотнее. Я до войны председателем колхоза был в Алёшино. Без знакомства не могу общаться. А что, Косницин там, нынешний староста, поживает - добра наживает? А поп, отец Дмитрий?

У Васьки под сердцем слегка кольнуло:

-Не видел я ни того, ни другого. У меня своих забот хватало. Другие были встречи.

-Ну, ясно. Не спрашиваю больше. Одно ясно - вы наш советский... настоящий советский человек.

-Ой ли? - лениво приоткрыл глаза Васька. - На самом деле так думаете?

-А как же иначе? Проверку выдержали.

-А за проверкой будет ещё проверка. И ещё...

-Нам не известно, сколько их будет. Сколь нам их отмерено, столько и будет.

Васька промолчал, вспоминая события - они виделись словно в тумане.

-Надо вам в баньке попариться, с веничком. Вся хворь немедленно и выйдет.

-Спасибо. А где этот хер?

-А, наш особист... Ну, товарищ Семён своё дело знает. У него только за этот месяц - трое выявленных диверсантов. Под видом пленных из лагерей бежавших... Вот так, слонялись по лесу - пока не набрели... А как до дела дошло, так - бух в ноженьки! Один перед расстрелом, помню, заорал: "Долой угрёбка Сталина! Да здравствует товарищ Троцкий и товарищ Гитлер!"

-О, как же я его понимаю... - вздохнул Васька. - Не в смысле, что "да здравствует и "долой"...

-Я понял. Хочу заметить - не все согласны с методами товарища Семёна. Иногда спорим до хрипоты, ругаемся. Однажды даже - за грудки было... - Матвеев потеребил усы на гладко выбритом, на этот раз, лице, которое показалось круглым и простецким. - Один раз, почти как вы - в гестапо его послал, к такой-то матушке... Но что бы без него - не знаю... Сам я дознаватель никудышный... откровенно говоря, хреновый. А вот что б меня к себе расположить - раз плюнуть. А это значит, что больше доверяю, чем подозреваю.

-Да, опасное дело, - посочувствовал Васька. - Без подозрений жить. Одной верой сыт не будешь. В нашем деле это так. Но изувером быть...

-Я вот что вам скажу... Как на фронте, так и здесь - случается, что враг проникает в наши замыслы. И первым наносит удары. Потери - страшные... Иногда гибнут целые группы: человек 15, 20, 30. А потери в 50 человек это уже - пол отряда. Так и происходит там, где всё - спустя рукава. Где не поставленна проверка как надо. Где контроль...