Дети Смерти

— Я отрубил его, — тяжело дыша, сказал сверху «капюшон». — Из него льется какая-то мерзость. Кровь, наверное.

— Ага, — подтвердил Дэн. — Я уже весь по уши…

— Хэй, — крикнул Фил, и еще одно отрубленное щупальце плюхнулось на чахлую траву ущелья. В лица путникам брызнула розоватая жидкость. Застывая, она быстро меняла свой цвет, приобретая смутно знакомый унриту желтоватый оттенок.

— Хисса вонючая, — выругался Фил.

Два щупальца обвились вокруг него и подняли над землей. Меч выпал из его рук. Он отчаянно барахтался, пытаясь вырваться из удушающих объятий.

— Руби! — заорал он.

Дэн бросился к «капюшону», но сильный удар розового «языка» сбил его с ног, и он, пролетев несколько минов, едва не рухнул на Ирда. Из зеленой массы хайрунов высунулась рука Кера.

— Скорее.

Девушка молча протянула ему свою. Мгновение, и она была уже наверху. «Вот и славно». Вскочив на ноги, унрит снова бросился к болтавшемуся в воздухе Филу. «Капюшон» уже не сопротивлялся. Голова его бессильно свесилась набок. Тело обмякло, как лопнувший шарик эриты.

«Ои! Как оно близко!» — подумал Дэн. Из открытой пасти магрута на него дохнуло запахом гнили и полуразложившейся плоти. «Ага, оно уже успело позавтракать. Ничего страшного. Ну же, Дэн». Меч его опустился в мимине от обернутого щупальцем «капюшона». Здесь эта мерзость была заметно тоньше, и унрит надеялся перерубить ее одним ударом. Не тут-то было. Меч застрял в вязкой плоти. Дэн с большим трудом выдернул его, и в этот самый момент что-то рвануло его за ноги и потащило по камням. Потом еще одно щупальце обвилось вокруг руки, резко дернув, подбросило в воздух. «Какое оно длинное», — успело промелькнуть в гаснущем сознании унрита. И еще: «Наверное, так вот и погиб Тирс. И Лот. И я».

— Оно атакует нас, — откуда-то из небытия ворвался отчаянный крик Кера.

«Мы все сгинем как хибеоны», — сказал кто-то прямо в голове Дэна.

«Я не хочу Бигги, не хо…»

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ЛАБИРИНТ

«…чу!» — заорал унрит.

На него ползли глаза.

— Эй! — подмигнул Дэну один из них.

Другой смотрел прямо и немигающе. Длинные ресницы вытягивались, как иглы лиимдрео. От ткнул в сочную мякоть пальцем. Глаз легко уклонился в сторону. И снова приблизился. Дэн вдруг почувствовал, что сейчас провалится в него. Что это и не глаз вовсе, а черная бездонная пропасть без дна, в которую он будет падать вечно. Такова Унра.

«Да, Дэн, такова Унра».

«Да нет же, — билось в голове унрита, — это и не Унра вовсе. Это какая-то другая, еще неведомая жизнь. Когда падаешь. Вниз. Вверх. Не важно».

«Не важно, Дэн», — снова подмигнул ему второй глаз. Если бы унрит мог выбирать, он нырнул бы именно в него. В такой («гм, гм, гм») почти человеческий.

«Ты опять в Магре, и опять тебя мучают кошмары».

Дэн попытался сосредоточиться. Где-то там, чуть ниже, между глаз должен появиться нос. Еще ниже губы, еще — подбородок. Тогда получится человеческое лицо.

«А ты уверен, что человеческое?»

«Почему бы и нет?»

Унрит застонал, и из горла его выползла хисса. Одна, вторая, третья. Они переплетались между собой, образуя таинственный, когда-то показанный Ирдом знак:

Дэн пригляделся. Нет, это был не знак. Это были еще два глаза, которые внимательно смотрели на него.

Где-то он уже видел эти глаза.

— Он вернется? — спросил милый унриту голос.

— А куда он денется?

«Как это куда? — удивился Дэн. — Я буду падать до тех пор, пока…»

Глаза приблизились к нему, и унрит ощутил на своих губах чужое тепло.

— Мне так хочется, — немножко капризно сказал ласковый голос, — понимаешь, мне…

И… все началось сначала.

— Оно атакует нас, — отчаянно кричал Кер.

Неимоверная тяжесть давила грудь. Дэн болтался в воздухе. Рядом с ним — можно было протянуть руку и коснуться беспомощного тела, — как тряпичная кукла, висел на отвратительном щупальце Фил. «А я, я похож на него?» — обреченно подумал унрит. Его сильно тряхнуло, и он почувствовал, что может вздохнуть, может закричать.

Он закричал.

— Бигги, какой Бигги? — немножко удивленно сказал ласковый голос. — Я не Бигги. Я… — она назвала имя, но рев чудовища заглушил его.

— Это приятель, — пояснил голос Ирда.

— Дался ему этот… Бигги, — капризно сказала девушка.

— Он тебе?..

— Немножко. Просто ему снятся плохие сны. Мои лучше, — вздохнув, сказала девушка.

— Еще бы, — в голосе Ирда послышалась насмешка, — ведь тебе приснился я.

— Я нарисую его.

— Не стоит. Не всякому следует знать свою судьбу.

Где-то размеренно капала вода.

Подвал? Он вздрогнул, вспомнив убитого им стража. Сломанная шея. Струйка крови изо рта. «Это твоих рук дело, Дэн». Потом — старуха. Даже сейчас, когда все происшедшее в той комнате было бесконечно далеко, унрит вздрогнул. Нет, содрогнулся: «Дурацкие у тебя шуточки, Ирд».

— Ну почему же, — откликнулся «капюшон». — Я вовсе не шутил. Просто я не люблю, когда суют нос не в свое дело.

Что это? Он бредит? Или Ирд и впрямь разговаривает с ним?

— Но зачем? Зачем, Ирд?

— Я не знал, кто ты. Ты не знал, кто я. Согласись, неплохой повод для знакомства.

— И все?

— Успокойся, Светлейший. Ты и так знаешь слишком много.

— О чем?

— Обо мне. Должен заметить, я этого не хотел.

— Мы все еще идем в Торех?

— А ты бы хотел повернуть назад? Сколько тебе минуло? Ты все еще хочешь жить?

— Тридцать.

— Не густо.

— И пять походов в Магр. Это много. Далеко не все доживают до пяти.

— Поздравляю. На, выпей.

Дэн почувствовал прикосновение к губам прохладного горлышка фляги. Таким же прохладным было прикосновение бледно-розового щупальца магрута. Он невольно отпрянул.

— Не бойся. Все уже кончилось. Пей.

Унрит впустил в себя прохладную струйку. Непослушной рукой вытер влажные губы.

— Фил… жив?

— Да.

Дэн открыл глаза. На неровном, причудливой формы потолке весело плясали человеческие тени. С каменных сводов свисали разноцветные сосульки, которые едва не касались голов путников. Некоторые же росли прямо из пола и походили на причудливые грибы.

«Где это я?» — Дэн попытался сесть.

— Не торопись, — над ним склонилось лицо девушки, и ее золотистые волосы коснулись лба унрита. В глазах Мириллы было что-то невыносимо грустное. — Я не хотела, чтобы ты ушел. Из моего сна, — сказала она. — И видишь, ты не ушел.

— Я… я хочу тебя… поцеловать.

— Что ж…

Она наклонилась над лежащим, и на мгновение их губы соприкоснулись. Но только на мгновение. Потом лицо девушки отодвинулось куда-то в сторону, а перед носом унрита оказалась ее теплая ладонь, на которой перекатывалось несколько голубых шариков.

— Съешь. Тебе сразу станет легче.

— Мне и так неплохо. Теперь, — усмехнулся Дэн.

— Ты был там, в Унре, — сказала она, — но я не хотела, а Ирд… Он спас тебя. Ты что? — перехватила она его беспокойный взгляд.

— Светлейший увидел магри, — сказал Ирд.

Дэн и в самом деле разглядел лепившихся к стенам и потолкам их убежища магрутов. У него перехватило дыханье.

— Не бойся, — шепнула Мирилла. — Ирд может все. Ешь же.

Спокойствие девушки убедило унрита, что они в безопасности. Он послушно слизнул с ее ладони (ах, как нравилось прикасаться к ее коже!) лекарство.

— Где мы?

— А ты что же, не видишь? — откликнулся Ирд.

— Кое-что, — буркнул Дэн. Любые напоминания (пускай и невольные) о ночной слепоте были ему неприятны.

— Мы в пещерах, — спокойно сказал Ирд.

«Маг. Темный. Вот ты и дожил, Светлейший. Ходишь на поводу у Темного…»

— Мы в пещерах, — донесся до него голос Ирда.

Нет, он должен был догадаться. Эти пустые глаза. Черные плащи. Карнавал, да и только. И как он мог принять их за грибоедов? «Ты и в самом деле слеп, Дэн». Эта старуха, магические (теперь-то он знал наверняка) уарторы. Странное поведение магри. Итак, Светлейший…