Милосердие победителя (СИ)

- Агата, ты что, полудурья? - на лице Веры вместо горевшего секунду назад гнева, выступило недоумение. - Что значит "очень хорошо"? Я сказала, что убью тебя!

- А я сказала, что рада этому, - Агата говорила чистую правду. - Зарежь меня прямо в сердце. Или можешь перерезать мне горло. Я буду рада любому твоему выбору.

- Обмануть меня пытаешься?! - Вера обхватила рукоятку кинжала обоими руками, делая последнюю попытку разжечь затухающее пламя злости. - Из-затебя умер Деян. Мой брат! Я думала, ты любишь его... Я думала, что он тебе дорог. Что ты станешь его женой, а ему отрубили голову!

То, о чём не следовало думать, если хочешь сохранить ясную голову, по неосторожности Веры само ворвалось в разум. Вихрь ярких образов парализовал Агату. Деян, Деян, Деян, Деян! Деян... Девушка обхватила лицо руками и, прижавшись спиной к стене, медленно сползла на пол. Раздался звон - Вера обронила кинжал. Опустилась к Агате и обняла её. Под коленкой Веры ляпнул размазанный по полу пирожок. Она не заметила. Подруги долго сидели обнявшись и плакали.

Прошло около получаса. Или час. А может даже больше, никто из девушек не сказал бы точно. Когда слёзы иссякли, они просто молчали. Вместе всё переживается легче, и горе не исключение.

- Он погиб по моей вине, - проговорила наконец Агата.

- Не надо так, - возразила ей Вера. - Мужчины сами выбирают свою судьбу.

- А ты правда хотела меня убить?

- Правда... Мне говорили, что во время казни ты была рядом с Мириной. И ещё недавно она сама рассказала мне, что у тебя всё хорошо. И вы с ней очень дружны.

Агата взяла ладонь Веры и положила её себе на живот. Он заметно округлился. Вера открыла рот и посмотрела на подругу. Ощупала её живот двумя руками, словно не веря.

- Да. Да, у меня будет ребёнок от Деяна. И Мирина это знает.

- Но ведь...

- Они убили Деяна. Им ничего не стоит убить и нашего ребёнка. Я просто должна всячески показывать ей своё дружелюбие.

- Неужели она позволит тебе родить?

- Да, позволит. Но потом его увезут на воспитание в храм Агуна и Кесы. И моё дитя никогда не узнает, кем были его отец и его мать. Но хотя бы ему сохранят жизнь.

- А Мирина не обманет тебя?

- Я не знаю, - призналась Агата. - Но выбора у меня всё равно нет. Вера! Помоги мне сохранить ребёнка твоего брата. Пусть после Деяна хотьчто-тоостанется в этом мире.

- Да, да, конечно! Я сделаю всё что возможно ради тебя и него.

- Мы должны будем угождать Мирине. Стать её лучшими подругами.

- Я сделаю всё, не сомневайся! - Вера крепко обняла Агату, желая передать ей свои силы и укрепить её уверенность. - А кто у тебя будет?

- Ну откуда же мне знать? Девочка, наверное. У вас, Булатовых девочек очень много.

- У Мирины с Видогостом сыновей больше.

- У Мирины... Она Строгова. Кровь державных князей!

***

Посередине реки Лантины есть небольшой островок. Около половины полёта стрелы в длину и полтора десятка шагов шириной. Деревья и кусты на нём не растут. Лишь тут и там торчат из песка пучки травы, да мерно текут мимо тёмные воды. В первый день своего пребывания здесь Всеслав высадился на островке и обошёл его вдоль и поперёк. Речной песок, травинки и вода кругом. Ничего примечательного.

Но островок этот был известен. Выше по течению, в одном дневном переходе от него, располагался Чёрный курган, на поле близ которого была одержана знаменитая победа. Ниже по течению были броды, на которых Чернек Озеров разбил вспомогательные силы врага, опоздавшие к главной битве.

Три дня подряд Всеслав стоял на левом берегу Лантины, и молча вглядывался в противоположный берег и этот островок. Отвлекался лишь на еду, молитву и сон. Остальное время стоял и смотрел. Его уговаривали уехать, что толку пропадать здесь? В Древгороде столько неотложных дел. Наблюдая за тихим течением реки, Всеслав стал опасаться, что лишился рассудка. В самом деле, его враги собирают войска, готовятся к войне, а он стоит здесь и рассматривает песчаный островок. Но тем не менее Всеслав надеялся. В этой бесконечной веренице ударов, Элай должен был вырвать у древних богов хотьчто-то, могущее помочь молодому державному князю в его борьбе.

На четвёртый день Единый бог услышал его молитвы. Солнце приближалось к полудню, когда на противоположном берегу из леса выехала группа конников. Это были разведчики. Заметив расположившийся лагерем отряд Всеслава, они помахали ему своими пиками, и вновь скрылись среди деревьев. Час спустя на берегу показалась примерно сотня тяжёлой конницы. На бледно-голубомполе их знамени скрестились копьё, меч и топор. Волковы.

Прошуршав дном по песку, лодка уткнулась носом в островок. Всеслав, разметав в разные стороны брызги воды, вылез на берег. С противоположной стороны на островок высадился Олег Волков. Державный князь приказал лодке возвращаться на свой берег. Двое дружинников, скрепя вёслами в бронзовых уключинах, поплыли назад. Немного подумав, Олег Волков, также отослал свою лодку. Князья остались наедине. Бойцы обоих отрядов их хорошо видели, но слышать не могли.

Владыка Рустовесского государства и предельный князь Солоплажа некоторое время стояли молча. Рассматривали друг друга. Круглое лицо Олега Волкова светилось безмятежным спокойствием. Голубые глаза смотрели слегка вопросительно. "Что же, обычных приветственных слов, похоже, не будет, - понял Всеслав, - нужно начинать с того, что есть".

- Почему ты прибыл сюда? - спросил державный князь.

- Ты пригласил меня на разговор в такое необычное место, - Олег указал на островок и обступившие его воды реки. - Мне стало любопытно.

- Любопытство очень хорошее качество. Я тоже ему подвержен.

- В самом деле?

- Да, - Всеслав заговорил твёрже. - Мне вот интересно, почему ты до сих пор не приехал в Древгород, присягать мне на верность?

- На верность тебе? - усмехнулся Олег. - Меня пока волнуют другие заботы.

- Защищать державную власть - вот первая забота любого князя. После смерти моего отца все предельные владыки обязаны приехать в Древгород и присягнуть его наследнику. Предавшие этот древний обычай жестоко за это поплатятся.

- Да, именно так сказано в Законах мудрости. Но чтобы карать, нужно иметь сильное войско. А что есть у тебя сейчас? - Олег говорил спокойно, всем видом подчёркивая, что лишь приводит сухие доводы.

- Есть повод думать, что моё войско ослабло?

- Нет. Вовсе нет. У тебя очень сильное войско, Всеслав. Много опытных офицеров. Но вот положение в котором оказался твой Дом очень безотрадно.

- Неужели? - Всеславу стало интересно, насколько князь Волков осведомлён о раскладе сил.

- Разве я не прав? Вы одни, а кругом враги, которые собираются с силами. Юрьевы и Озеровы уже сговорились, они не стесняясь готовят войну. С ними все дружины храмов Пресветлых богов. Это не так уж и много, но четыре тысячи обученных воинов лишними не бывают. А если добавить сюда денежные возможности мудрейших и их влияние на умы и души, то перевес уже на стороне твоих недругов.

- Есть ещёчто-то?

- Конечно, есть. Деян мог стать хорошим князем, но после его казни Видогосту не остаётся ничего другого, кроме войны против тебя. Только победив тебя он может узаконить своё восшествие на престол. Уверен, что сейчас новый предельный князь Крайнесточья сговаривается с Озеровыми и Юрьевыми.

- Ты не упомянул Клыковых.

- О них я помню. Думаю, Ростих верен тебе и вступит в войну на стороне державного князя. Но что они смогут? Войско у них маленькое, земли их очень бедны. Большой помощи от них не будет. Да и ты сам...

- И что же со мной не так?

- Не хочу тебя обижать, но ты совсем не твой отец. Лесьяра Строгова все любили и уважали. А кто не любил и не уважал, тот боялся и сидел тихо. Ты же не отличился ни в делах страны, ни в военных походах.

- Да, ты прав. Но и войн ведь не было. О тебе, Олег, тоже песен не поют.

- Где ты был в триста девяносто шестом году, во время войны?