Фантастическая четверка: New Age (СИ)

========== Подопытные (7 шт.) ==========

В ту ночь в лаборатории никто не спал. Ужасная катастрофа подняла на ноги каждого человека в лаборатории, и теперь все они боролись за жизнь каждого из семи детей. В прошлом все эти люди были врачами: онкологами, хирургами, диагностами… Но ровно до тех пор, пока секретная служба российского правительства не добралась до них и не закинула в эту дыру для создания особой вакцины.

Только Милена Смирницкая была обычной медсестрой. Ее старший брат Арсений, едва получив приказ от правительства РФ, тут же потребовал, чтобы его сестру отпустили вместе с ним. Ему не могли перечить, ибо врачом и ученым Арсений Степанович Смирницкий был от Бога, а такие люди были сейчас особенно важны.

На протяжении одиннадцати часов Арсений Смирницкий, Николай Егозин и Марта Самойлова подлатывали хрупкие тела детей. Все остальные носились на подхвате, поставляя именитым ученым-медикам скальпели, зажимы, тампоны… Рядом с Арсением находилась Милена, потому что больше никому Смирницкий не мог доверить жизнь детей.

Когда с бесконечными операциями было покончено, детей поместили в стерильный бокс, ранее предназначавшийся для испытаний вакцины. Сами же ученые, чтобы снять стресс, выпили по рюмке водки и завалились спать.

Когда на следующий день Арсений проснулся, то в его голове моментально возникли картинки прошедших часов. Он машинально оделся и направился в бокс. Там уже дежурила Милена. В руках ее был рабочий блокнот, в котором она делала кое-какие записи, по мере проверки каждого маленького пациента.

- Что тут у нас? - поинтересовался Арсений, подходя к сестре. Она молча передала ему в руки блокнот и склонилась над высокой худощавой девочкой.

Арсений откинул пару листков и прочел следующее:

1. Беридзе Майя (переломы левой руки в трех местах, сотрясение мозга)

2. Бирючинская Ольга (перелом тазовой кости, сотрясение мозга)

3. Глебский Валерий (перелом обеих ног, вывих челюсти, закрытая черепно-мозговая травма)

4. Меловая Анастасия (вывих шейных позвонков, внутреннее кровотечение)

5. Королев Валентин (перелом позвоночника, инфаркт)

6. Остапчук Антон (Перелом основания черепа, открытый перелом голени)

7. Цветков Григорий (Черепно-мозговая травма, перелом кисти, перелом бедра)

Смирницкий поцокал языком и покачал головой. Просто удивительно, как сильно повезло детям, что они выжили и не скончались от полученных травм!

Милена вернулась к брату и забрала блокнот.

- Кто-нибудь пришел в себя?

- Да. Вон та девочка у дальней стены, Майя.

- Это здорово! Но вот скажи мне: откуда у тебя их имена? - спросил Арсений, движимый любопытством.

- На их одежде были бейджики. Я сохранила их и позаписывала, кто есть кто.

- Умно! - похвалил мужчина свою сестру.

- Ты же знаешь, я люблю порядок…

В этот момент открылась дверь палаты, и в бокс зашел Николай Егозин, ветеран отечественной медицины. Вслед за ним катила тележку со шприцами фармацевт Катерина Вейс, новенькая в их лаборатории, ставшая помощницей “светила” Егозина.

- Всем доброго утра! - произнес Николай, шествуя по проходу между кроватями. - Как поживают наши пациенты?

- Неплохо, - сообщила Милена, пряча блокнот в карман.

- А будет еще лучше! - бодро произнес мужчина, делая Катерине знак готовить уколы.

- Николай Алексеевич, а что вы делаете? - полюбопытствовал Арсений, скрещивая руки на груди.

- Ввожу детям нашу новую сыворотку.

- Вы с ума сошли! - воскликнул Смирницкий, хватаясь за голову. - Как можно проводить эксперимент на детях?

- Ну-у, голубчик, это палка о двух концах. После введения сыворотки им либо станет лучше, либо они умрут от собственных травм.

Арсений схватил профессора Егозина за грудки:

- Сколько инъекций вы уже сделали?! Признавайтесь сейчас же!

- Три. И поставьте меня на место, голубчик. Вакцина все же действует. Взгляните на ту девочку у дальней стены и убедитесь сами.

Недоверчиво посмотрев на профессора, Арсений резким шагом двинулся по направлению к Майе и замер у изножья. Он помнил, как оперировал эту девочку. По сравнению с другими детьми ее случай был самым легким. Ей наложили гипс на предплечье и перемотали голову. Сейчас на ней не было ни одной повязки, лицо было спокойным и умиротворенным. Судя по тихому и легкому дыханию, она просто спала…

Смирницкий бросил взгляд на Николая Алексеевича и коротко кивнул. Если эта сыворотка спасла жизнь одной девочке, пускай и остальные побудут подопытными. Если они выживут, ученым еще спасибо скажут…

========== Майя ==========

С того самого дня, когда очнулась одна из подопытных, Майя Беридзе, прошел почти месяц. Но никаких изменений со стороны других детей не наблюдалось. Девочку перевели в другую комнату, подальше от других детей. Ей все еще продолжали колоть экспериментальную сыворотку, но ей не становилось хуже, а даже наоборот: после каждого укола ей становилось все лучше и лучше, что не могло не радовать ученых.

Однако Милену держал в напряжении тот факт, что через некоторое время девочка спросит, почему она находится в этом месте, и где ее родители.

Ее опасения подтвердились спустя несколько дней после выздоровления Майи. Милена как раз занималась тем, что разминала руку пациентки, чтобы убедиться, что кости срослись как надо. Майя сидела молча, а затем задала Смирницкой вопрос:

- Милена Степановна, я ведь в больнице?

Женщина вздрогнула:

- Да, милая, ты в нашем особом медицинском центре.

- А где мои мама и папа?

Милена закусила губу. Она осознавала, что девочке не стоит говорить правду, а потому выдала заранее приготовленную ложь:

- Им нельзя здесь находиться. Это особая лаборатория, находиться в ней могут только доктора и пациенты.

- А когда я их увижу? - Майя с надеждой посмотрела на женщину.

Избегая взгляда этих пронзительных темно-серых глаз, Милена ответила, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно естественнее:

- Надеюсь, что скоро. Ты у нас хорошая девочка, быстрее всех идешь на поправку…

На этом их диалог закончился. В дальнейшем Майя не задавала никаких вопросов, касаемых ее родителей, и безропотно сносила все новые и новые уколы…

***

Майя родилась и росла в богатой семье. Ее отец возглавлял крупную строительную компанию в Тихорецке, а мать была обыкновенной домохозяйкой - отец с легкостью содержал и жену, и дочь. Родители никогда и ни в чем не отказывали Майе: в ее распоряжении были любые игрушки, любые сладости, лучшая одежда - все, что только могла пожелать девочка. Но вместе с тем родители следили и за ее воспитанием. Едва их дочь проявляла малейший признак эгоизма, как родители тут же одергивали и обрывали ее, пичкая нравоучительными нотациями. И Майя, словно собака Павлова, усваивала этот урок. Она знала одно: всегда нужно делиться, учитывать мнение других.

Когда девочке исполнилось шесть лет, перед родителями встал вопрос: в какую школу пойдет их дочь? В частную, где девочку будут пичкать первосортными знаниями за деньги, или в обычную, где знания будут не такими хорошими, зато будет отличная школа жизни?

Матери удалось убедить мужа, что для Майи будет лучше учиться в обычной школе. Георг Беридзе согласился, скрепя сердце, и первого сентября девочка пошла в первый класс в Тихорецкую общеобразовательную школу №2.

Пока Майя училась, ее отец стал спонсором школы, помогая деньгами и бесплатными ремонтами. Администрация школы буквально в ножки кланялась Георгу Беридзе и отдавала ему свое почтение тем, что устраивала собрания, на котором учителей просили уделять как можно больше внимания Майе. А учителя, в свою очередь, не только ставили и без того прилежной Майе отличные оценки, но и вели беседы с хулиганами, чтобы те не трогали дочь спонсора, грозя непослушным всеми карами, земными и небесными. Как ни странно, те слушали.

Постепенно, вокруг Майи сформировалось ядро, куда входила “элита” класса. Девчонки постоянно задирали нос, тогда как сама Беридзе вела себя тихо и скромно…