Черная Молния

— Сейчас, сейчас! — Уже с кухни Романцева закричала: — Паша, ну не стой! Гитару принес — так готовься, сейчас споем, вспомним старое! Дима хотел услышать нашу песню!

Ничего подобного Дима, конечно, не говорил. Он вообще предпочитал несколько иную музыку. Перепелкин, что-то ворча под нос, ушел в другую комнату и вернулся с гитарой. Пока он ходил, Дима слегка огляделся. Обычная квартира: небогатая обстановка еще советских времен, телевизор в углу, на стене — фотографии. На снимках можно было узнать и молодую Романцеву в белом лабораторном халате, и такого же возраста Перепелкина.

— Там и Елизаров есть? — спросил Дима у вернувшегося с гитарой Перепелкина, кивая на фотографии.

— Есть, — не слишком дружелюбно отозвался тот. — И не только Елизаров. Если хотите какие-то фотографии, то, будьте любезны, спросите нас обоих. А то Оля может дать не те. Кстати…

— Паша, подвинь столик к гостю! — вернулась Романцева с подносом. — Выходит, старик, сняли все же гриф секретности с нашего проекта!

Перепелкин вместо ответа снова вперился взглядом в Дмитрия.

— Да, — пришлось сказать ему. — Давно уже сняли. Просто, понимаете, ситуация такая в мире, в стране, в экономике… Сейчас экономика — главное!

— Вот-вот, — кивнул Перепелкин. — Вот-вот. Теперь для них главное — экономика, Оля. Кстати, все хочу спросить: а как называется ваше издание?

— «Городские легенды»! — как можно небрежнее бросил Дима, который, конечно, по дороге придумал себе некоторую «легенду». — Я сотрудничаю с ними уже несколько месяцев, и как раз по этой тематике. Как только узнал о вашем изобретении, тут же начал собирать материалы.

— Сейчас! — Романцева уселась рядом с мужем, положила ему руку на плечо. — Сейчас будем рассказывать, готовьте диктофон, или что там у вас. А мы… Споем, Паша, как когда-то?

Дима едва не поперхнулся печеньем: про диктофон или даже блокнот он отчего-то совсем не подумал. Впрочем… Он достал из кармана телефон и, нажав несколько кнопок, включил запись. Места хватит всего минут на десять, но старики и не заметят. Тем более что ветераны советской науки уже выводили немолодыми голосами:

Глава седьмая

КОСМИЧЕСКАЯ «ВОЛГА»

В тот день их вызвали «на ковер» к высокому руководству прямо с вечеринки. Мишка Елизаров, сокурсник, лучший друг и вечный соперник Пашки Перепелкина в борьбе за руку Оленьки Романцевой, вернулся, как он выражался, «с северов». И не просто вернулся, а, заехав прямо на Горьковский автозавод, прикатил на собственной новенькой «Волге». Пораньше закончив по такому случаю работу, Паша и Оля целый день катались с приятелем по Москве.

— Есть, есть у нас в Союзе места, где любой мужик с руками нарасхват, даже если этими руками он умеет только грузить, копать и кантовать! — вещал счастливый автолюбитель, вальяжно высунув локоть в открытое окошко. — Конечно, не все так просто… И замерзать приходилось, и зимовать на одной тушенке, и на лыжах по сто километров без отдыха шагать. Но я эти три года никогда не забуду! Такие места, такие люди!

— А женщины? — спросил с заднего сиденья Павел. — Ты тему-то не обходи!

— Давай рассказывай! — поддержала хохочущая Романцева, тщетно пытаясь поправить разлетевшуюся от ветра прическу.

— А женщина должна быть одна! — ответил Миша. — Одна, которая ждет. Однако что я все о себе? Как у вас тут с гранитом науки?

— Трудимся, — осторожно сказал Павел. — Ну, ты же знаешь нашу специфику. Много не расскажешь.

— Да ладно тебе! — махнула рукой Оля. — Те же и там же, старик! Зубры перегородили дорогу, и молодым дарованиям ходу нет. Я вообще хочу уйти из лаборатории, надоело пробирки мыть да расчеты перепроверять. Пашка вон тем же занят, терпеливый наш.

— Но-но! — возмутился Перепелкин. — Научный руководитель — он на то и руководитель, чтобы направлять подопечных в нужном направлении. И потом, куда ты пойдешь?

— Не знаю! Вон, может, с Мишкой на Север поеду!

Елизаров повернул к ней загорелое лицо.

— Обсудим позднее. Сейчас хватит кататься, пора заправляться. И в этот раз я имею в виду магазин! Проведете в свое общежитие или оно тоже все насквозь режимное?

— Проведем, не бойся! Не те времена, чтобы вахтеры взрослыми людьми командовали! Шестидесятые пришли! — Ольга обернулась: — Верно, Пашка? У тебя и посидим, ты один в комнате!

— Ладно, — печально согласился Перепелкин.

Веселье ему отравляло осознание того факта, что бросивший науку и умчавшийся за приключениями и деньгами романтик Елизаров теперь нравился Ольге гораздо сильнее. Она будто забыла, как они три года и работали, и отдыхали вместе, ходили в кино и театры, посещали поэтические вечера, ели мороженое на бульварах… Вернулся Мишка на «Волге» — вот что для нее главное. Веселый, смелый Мишка, а теперь еще и при деньгах, и при колесах.

— Ты не жалеешь, что ушел из науки? — попытался Павел надавить на единственное, как ему казалось, слабое место соперника. — Сейчас такие вещи творятся… Космос! Новый скачок! Все это очень перспективно.

— Я ушел, но я вернулся, — мягко напомнил Елизаров. — И вернулся не с пустыми руками. Знаешь, на северах развлечься особо нечем, тем более что я почти не пью. Ну а я прихватил с собой кое-какие материалы. Было время подумать… В общем, я еще в Горьком встретил Рокотова.

— Нашего Рокотова? — насторожилась Романцева. — Енерала?

— Так, вы бы бросили такие разговоры! — попросил Перепелкин. — Сейчас, конечно, другие времена, но не настолько же!

— Так все свои! — беспечно воскликнул Михаил. — И «Волга» — моя, личная! Чего нам бояться? Знаешь, от Москвы отъехать — совсем по-другому люди живут. Но я не о том… В общем, разговорился с Енералом, показал ему кое-какие наработки свои. Он обрадовался — людей толковых, говорит, не хватает. Всех, мол, другие генералы к рукам прибирают, а ему не остается. Ну, я говорю: а как же Оленька Романцева, а как же мой друг Перепелкин? Это же светочи науки! Он вас хвалил! Мне было приятно! Ну а потом…

Елизаров остановил машину у гастронома.

— А потом продолжу, когда мы Пашку на заднем сиденье шампанским завалим!

И они купили шампанского. Много! Оля уверяла, что все ее знакомые французы просто обожают «Советское шампанское», а таких набралось целых два, оба с фестиваля молодежи в Москве. А потом поехали в общежитие и сели ужинать. Звать кого-либо еще Елизаров не захотел.

— Понимаете, ребята, я приехал к вам, — пояснил он, откупоривая бутылку. — Друзья у меня и на северах остались. Но я думал о вас… Ну, прежде всего о тебе, Оленька.

— Отстань, я слишком молода!

— Что ты там говорил о Рокотове? — неумело перевел тему Перепелкин. — Только негромко, ладно?

— Он берет меня в свою тему. И вас хочет взять. Что-то связанное с космосом, он не стал в Горьком говорить.

— Интересно… — Перепелкин нахмурился. — Со мной он перед отпуском тоже говорил…

— Вот и отлично! — обрадовался Миша. — Будем работать вместе, как раньше.

Не успели они выпить за дела грядущие, как Перепелкина позвали вниз, к телефону.

— Елизаров и Романцева у тебя?

— Откуда вам это известно? — Павел узнал никогда не здоровавшегося Енерала.

— Профессия такая — много знать. Давайте все ко мне, прямо сейчас.

Вот так и оказались все трое в кабинете Рокотова, чтобы впервые лично увидеть тот самый «осколок метеорита». Кое-какие данные по нему уже имелись, и Енерал поспешил наложить лапу своего ведомства на удивительную штуковину. На что она в действительности способна и как ее лучше применить, он толком не знал.