Черная Молния

— На нас идет! — Гена и Борис пригнулись, когда бампер удивительного механизма оказался в метре перед ними.

Но Дима, отчаянно вывернув руль, все же избежал столкновения. Обогнув столб и припаркованную иномарку, он, неумело маневрируя, влетел через высокую арку во двор, немного задев крылом чугунные ворота. От удара на водителя посыпались цветы, и он в панике затряс головой.

Вот тут Диме пришлось совсем нелегко. Больше всего ему сейчас хотелось, чтобы машина встала на четыре колеса, а потом он тут же выдернул бы ключ из зажигания. Но как ее «посадить»? Руль отвечал на малейшие движения пальцев, меняя направление движения во всех плоскостях. Дима едва не врезался в дерево, инстинктивно отшатнулся, потянув руль на себя, и тут же, ломая ветки, взлетел выше крон. Вокруг — высокие, глухие стены сталинских домов. Дима закрутился меж них.

Внизу, на пустой в этот прохладный день детской площадке, сидели трое. Им, в отличие от Димы, жизнь улыбалась: водка, друзья и даже бумажные стаканчики в наличии. Миша, по прозвищу Одуванчик, не слишком обращая внимание на доносящийся откуда-то крик и рев мотора, принял наполненную емкость и провозгласил традиционный тост:

— Выпьем!

Друзья чокнулись, и Миша поднес стаканчик к губам, задрав голову, но не успел сделать и глотка, как увидел пролетающую над его головой черную «Волгу». Машина скрылась из поля зрения, но Одуванчик поставил стакан на край песочницы.

— Ты чего? — удивился Пухлый.

— Знаете, был такой писатель, Гайдай… — сам не понимая к чему, произнес Миша.

— Гайдар, вообще-то, — поправил его Вован. — Тебе, Одуванчик, пить надо меньше.

Миша согласно кивнул и только смотрел, как друзья по-братски разделили его «дозу».

«Так дальше жить нельзя… — печально думал он. — Хорошо еще, что „Волга^“. Значит, свои. А если инопланетяне заберут?»

Кричать от ужаса он больше не мог — сорвал голос, да и дышать стало тяжело. Дима постарался не делать резких движений, и дело пошло на лад. Он стряхнул с головы застрявшие в волосах тюльпаны и заметил вдруг непонятно когда выскочившие из пазов дополнительные ремни безопасности. Уже ничему не удивляясь, он застегнул их, на миг отвлекшись от управления — безопасности в такой машине мало не бывает! И все же «Волга» воспользовалась секундой свободы, двинулась как-то юзом прямо на чей-то застекленный балкон.

— Да что ж ты такая непослушная! — взмолился Дмитрий, резко нажимая на тормоз.

Слишком резко, как понял он в то же мгновение. Из фар вырвались два столба пламени, балкон стал стремительно удаляться. В зеркало заднего вида Дима увидел, что летит в противоположную стену. Боясь трогать педали, он надавил на руль от себя, и «Волга», багажником кверху, заскользила вдоль окон к крыше. У него закружилась голова, опять мешали проклятые цветочки, засыпавшие лобовое стекло. Зато как пригодились новые ремни!

«Крыша! — понял Дмитрий. — Крыша ничем не хуже земли! Только бы получилось…»

И почти получилось! Поймав момент и резко дернув руль, Дима заставил свою чудо-машину почти встать на крышу. Вот только не видел он, что встать ей теперь не на что. Продолжая висеть в сантиметрах над поверхностью, «Волга» крутнулась, снесла боком кирпичное архитектурное украшение в стиле «сталинский ампир», закрутилась сильнее и вдруг понеслась к земле.

Тихо выругавшись, уже знавший, что делать в таких случаях, Дима потянул руль на себя. Раз так — сперва надо подняться повыше, поискать место удобнее. Выйдя из пике и стремительно уходя вверх, где не было риска столкнуться с чем-то крупнее вороны, он не смотрел вниз. А там, выйдя из серебристого «гелендвагена», на него печально смотрел человек с рукой в кармане пальто.

Дима осмотрелся, лишь поднявшись достаточно высоко. Внизу будто карта или, скорее, спутниковый снимок, Москва, огромная, но ведь неплохо знакомая!

«Река! — вспомнил начинающий пилот. — Можно было бы в воду попробовать. Но холодно, уже почти зима! С крышами экспериментировать не хочется. На дорогах тесно, много машин. Тянуть до аэродромов? И что я там скажу? В поле перевернусь. Что остается? Красная площадь?! Вот там мне точно не будут рады!»

И вдруг в памяти всплыла груда старых покрышек. Совсем недавно, летом, они с приятелями катались на велосипедах и оказались в большой промзоне, половина которой готовилась под снос. Там никого, а на втором этаже пустого завода, в огромном цеху с высокими потолками и застекленной стеной, — большущая куча старых покрышек. Рискованно, но сколько еще можно болтаться в воздухе? Бензина вроде бы хватало, но как теперь верить приборам!

Летать — не ездить. Меньше чем за пять минут Дима добрался до известного места. Траекторию предстояло выписать достаточно сложную, но «Волга» так хорошо слушалась руля, что со второго захода он решился. Стиснув зубы, выпучив глаза, Дмитрий Майков пробил остекленную стену и, в последний момент нажав на тормоз, довольно удачно воткнулся в покрышки. За долю секунды вырвав ключ из замка зажигания, он вывалился из машины и вскочил на трясущиеся ноги.

«Домой! Только домой!»

Глава шестая

ГРАМПЛАСТИНКА

Вечером Борис явился с докладом к Купцову. Разъезды по Москве, расспросы горожан никаких результатов, конечно, не дали. Люди не слишком часто смотрят вверх, тем более в осеннее небо. А если кто и видел парящую в облаках черную «Волгу», то скорее всего, постарается об этом забыть.

— Вот такая история, Виктор Александрович, — закончил рассказ Борис. — Не нашли.

— Улетела? — переспросил Купцов.

— Улетела, — понуро согласился помощник.

Купцов налил себе еще водки, не предлагая собеседнику. Молча бросил несколько кубиков льда, отхлебнул и скривился.

— Значит, машина улетела? — снова спросил он.

— Машина улетела, — чувствуя себя все более глупо, согласился Борис.

— По воздуху? — зачем-то уточнил Купцов.

— По воздуху, Виктор Александрович.

Еще отхлебнув, Купцов раздраженно отставил стакан.

— А может, Боря, она просто на ухабе подскочила?

— Может быть, — не стал спорить насторожившийся подчиненный. — Может, и подскочила. Только выше домов. А потом еще выше.

Хозяин кабинета встал и пошел на Бориса. Глядя на окаменевшее лицо шефа, тот испытал огромное желание оказаться как можно дальше.

— «Улетела»! — передразнивая, выкрикнул ему в лицо Купцов, пахнув водочным перегаром. Он в общих чертах знал о случившемся уже давно, и за это время, видимо, немало выпил. Борис попятился. — «Улетела по воздуху»! Они построили летающую машину, ты понимаешь? Я не верил, а они в самом деле это сделали! Надо было так бездарно использовать нанокатализатор! Романтики хреновы!

— А как надо было его использовать? — Борис не очень понял шефа.

— Вам? Вам надо было «Волгу» поймать!

Купцов резко отвернулся, подошел к столу и налил себе еще, потом ударил бутылкой о стол.

— Теперь он знает, что его ищут!

— Кто?

— А вот это ты мне скажешь, когда «Волгу» найдешь! Только теперь он знает! Теперь он, — Купцов опять стукнул бутылкой, — стреляный воробей! И будет прятаться! У вас был такой шанс… Такой шанс!

Он замолчал, сжимая и разжимая кулаки. Борис шумно сглотнул.

— Виктор Александрович, я вам обещаю, я ее найду. Точно найду.

— Как ты ее найдешь?

— Ну, след есть. Там цветы в машине были. Много! Мы пробьем все цветочные магазины. Я всю Москву прочешу!

Купцов сложил руки на груди, кивнул. Круто развернувшись, Борис почти выбежал из кабинета. Испытать на себе всю мощь гнева этого человека он бы никому не посоветовал.

— Цветы, цветы… — задумчиво повторил Купцов, когда за Борисом закрылась дверь.

В армии Майков-старший пристрастился к нардам. Игра казалась ему куда более заводной, чем шашки или шахматы. Жену он худо-бедно научил, но настоящего противника надеялся увидеть в сыне. Увы, мечта не сбылась, Дима так и не приобщился к клубу азартных игроков. А вот у Павла Аркадьевича, особенно когда начинал нервничать, руки так и чесались побросать кубики.