Человек, которому всегда везло (СИ)

  Скрутили они вдвоем кое-как они упирающегося подполковника, Денисов вырвал у него шпагу и "буйного" не без труда усадили на стул. Тот сперва брыкался и матерился почем свет, потом вроде остыл немного и успокоился.

  -Слышишь ли штабс, он меня Сибирью и в твоих глазах стращает! Я тебя, немца, б...ть такую под караул возьму, как ты смеешь скотина?

  Штабс-капитан быстро понял в чем дело и объяснил офицеру, что бургомистр и не думал его "краями отдаленными" пугать, а что он ему квартиру обещал, 'sie werden' по-немецки не значит Сибирь, а всего лишь - 'вы будете'...

  В той поездке Сашке впервые удалось увидеть истинное отношение пруссаков к своим союзникам - русским. Не то что бы горячая "любовь" в ту пору между ними была, до "русский с пруссаком братья навек" определенно не дотягивало. Пожалуй стоит вставить в текст повествования цитату одного из очевидцев тех дней.

  "В Кёнигсберге состоял в то время один жандармский офицер пруссак по имени Танкред von чего-то, который был знаком с моей хозяйкой. Однажды, зазвав его к себе, я просил его пригласить его товарищей и употчевал их до такой степени, что они без проводников не могли домой идти. Странно покажется, что я послал за незнакомыми офицерами, чтобы вместе вечер провести, но такое обращение водилось между пруссаками и русскими офицерами: встречаясь с незнакомым на улице, пруссак жал русскому руку и называл его "mein bester Camrad" или "Herr Camrad". Наши солдаты также дружно жили с прусскими. Наша гвардия во всю кампанию стояла попеременно в карауле у государя с королевской гвардией и, по смене, солдаты обеих наций пожимали друг другу руки. Прусские солдаты имели более денег, чем наши, и, называя наших своими избавителями, водили их в трактиры и потчевали. Они дивились, как наши выпивали водку стаканами, и слушали со вниманием рассказы наших, хотя и не понимали их. Пока напиток еще не начинал действовать, все происходило дружно и миролюбиво, когда же наши, употребляя без меры даровую водку, напивались допьяна, то заводили ссору с пруссаками, драку и выгоняли их с побоями из трактира. Немки вообще оказывали много склонности к русским и часто поддавались соблазну. Женщины хороши собою в Германии, а особливо в Саксонии. К слабости присоединяют они любезность, ловкость и, что удивительно, хорошие правила, так что их нельзя называть развратными, и они не вызывают к себе презрения, а скорее внушают участие..."

  В принципе все так и было, Александр готов подтвердить под присягой, за исключением разве что "женщины хороши" - на трезвую голову такое не не скажешь, а пьяному все равно. Может быть тот очевидец все же имел ввиду не прекрасный пол, а лошадей - те в Пруссии действительно прекрасные в отличие от немок.

  что еще тогда примечательного было до сражения Фридландом? Ну конечно же разведки и рекогносцировки, бессмысленные, беспощадные и бесполезные. Сколько народу тогда положили зря на них! Штабные требуют посылать каждый раз не менее роты, да еще и придают обязательно кавалерию. И дотошно проверяют, контролируют, не обманули ли, туда ли пошли назначенные "на заклание" части. Осталось только полубатарею добавить и будет отряд из трех родов войск, такая маленькая "армия" просто физически не может скрытно передвигаться, слишком много людей, да еще и лошади с ними, и столкновение с противником, расставившим везде свои пикеты и посты, становится вопросом времени. Денисов еще пошутил, что им только не хватает для комплекта оркестра, чтоб вражина за версту слышал, как идут по его душу доблестные разведчики. А вот дальше начинается цирк...

  -Стой мерзавцы!!! Стрелять велю! Сашка пали в них, чего смотришь! -кричит выпучит глаза от удивления поручик Яковлев, не ожидавший от драгун такого "неспортивного поведения".

  Поздно уже, наша славная кавалерия в полном составе рванула что есть мочи прочь, оставив пехоту расплачиваться по долгам. Как несутся, наверное, рекорд скорости уже побили давно, каккое тут "пали" и прицелится не упеешь.

  Первую роту посланную в полном состав в рекогносцировку зажали сразу два вражеских батальона, штабной деятель с ними не пошел остался в полку, видать не "царское" это дело - такие экстремальные прогулки в ближний тыл к противнику. В тот день им улыбнулась удача, случайно рядом оказались брошенные врагом недостроенные шанцы. Засели егеря за укреплениями и смогли там отстерливаясь продержаться до темноты, а ночью ударили в штыки и прорвались к спасительному лесу. Будь у супостатов хоть одна пушка, скорее всего боевой путь Александра тут бы и закончился - снесли бы их вместе с хлипкой "крепостью". Потеряли они тогда целых 26 человек - больше чем при штурме люнета, есть правда надежда, что может быть, кто-то из нижних чинов просто отстал в ходе ночного отступления, когда в темноте уходили по лесам и оврагам от преследования или попал в плен.

  Через пару дней история повторилась, опять прибыл полковник из штаба и опять первую роту погнали на убой, именуемый для приличия рекогносцировкой. Правда, в этот раз события развивались немного по-другому. В этот раз французы их блокировали в большом помещичьем фольварке, где егеря надеялись там немного передохнуть, и что греха таить, собирались чем-нибудь съедобным заодно поживиться.

  Вопреки ожиданию, приданная роте кавалерия на сей раз не сбежала прочь, гусарский офицер, показавший Александру знакомым, картинно провозгласил: "Гусары своих не бросают!", и приказал своим бойцам спешится и вести огонь по противнику вместе с егерями.

  Наученные горьким опытом, в этот раз они взяли побольше патронов и прихватили с собой дополнительные ручные гранаты, но получилось так, что последние не понадобились.

  Почему же враги не наступают, не идут на решительный штурм? И в самом деле, противник вел себя очень странно, если в прошлый раз батальонам раздавить шанцы с засевшей там ротой мешал овраг и складки местности, не позволявшие удобно подойти, и развернутся для нападения, то сегодня такого препятствия не было. Но вместо атаки фольварка французы выдвинули часть людей в цепь, а часть так и осталась стоять в колонне поодаль. Уже почти час вели они перестрелку с егерями, засевшими за каменным забором, в панском доме и в пристройках. Занятие шумное, увлекательное и совершенно бессмысленное, противники стреляли друг в друга с 250, а местами и 300 шагов. Номер что ли отбывают, терялся в догадках Сашка, или может быть удерживают огнем егерей в ловушке до прибытия артиллерии? Отгадка оказалось простой, он ее нашел, едва лишь приступив к поискам среди врагов подходящей цели. Слишком уж много во французских рядах безусых юных лиц, сплошь одна зеленая малорослая молодежь собралась, неужели вчерашние конскрипты, еще недавно сидевшие "у мамы под юбкой"? Тогда все объясняется просто: их командир боится бросить необстрелянных новичков на опытного противника, несмотря на подавляющий численный перевес, и предпочитает дождаться подхода подкреплений. Может быть, для них этот бой первый в жизни и в штыковой атаке они не "сдюжат". Пленные утверждают, что рядовых пехоты Бони особо не тренирует и не готовит, некоторые даже ранее не стреляли ни разу - только освоили приемы заряжания ружья, много лет идет война и не до таких "тонкостей". В армейских депо людей учат стоять в строю, маршировать и повиноваться командам, заряжать ружье, показывают несколько самых простейших фехтовальных приемов и вперед солдат Великой Армии, добывай себе орден почетного легиона. У Наполеона большие потери, правда, не столько от действий противника, сколько от болезней и лишений походной жизни, вот и гребут всех подряд, даже установленные ранее требования снизили. Соседи-гренадеры недавно бахвалились, что один такой полк французских "недомерков" у них рота разогнала исключительно пинками и матом: 'Штыков нашенских недостойны!'. Очень даже может быть, прикинул Сашка мысленно сравнивая рослых отборных гренадер с этими наполеоновскими хилыми "витязями", полк вряд ли - врут как всегда, но батальон или роту вполне могли напугать.